Нора Робертс - Приданое Эсмеральды Страница 14

В самом деле, пора перекусить, может быть, закинуть в топку бублик. Он совершенно потерял чувство времени. Ему нравилось проваливаться в работу на несколько часов.

Но, черт возьми, от экономки ведь требуется только убирать в доме, а не выступать в роли няньки.

Конечно, Эли помнил о намечавшемся визите Эйбры, но намеревался прекратить работу перед ее приходом и, захватив бублик, отправиться с ним на прогулку, однако книга заставила его забыть обо всем.

Он повернул налево и вошел в маленькую гостиную с зеркальными стенами.

Эйбра была права. Вид – восхитительный. Потом обязательно надо пройтись, если, конечно, ему удастся пробраться сквозь снежные заносы. Ну, уж по крайней мере, до лестницы, ведущей на пляж, он доберется, сделает несколько снимков на телефон.

Эли уселся за стол. Перед ним стояла чистая тарелка, небольшой кофейник и хрустальный бокал с соком. Эйбра даже взяла один цветок из букета в большой гостиной и поставила его в крошечную вазу рядом с едой.

Это напомнило Эли, как мать, когда он был маленьким и болел, клала на поднос с едой цветок, игрушку или книжку.

Но ведь он сейчас не болен. И не нуждается в уходе. Ему нужно только, чтобы кто-нибудь поддерживал, пока он здесь живет, работает и иногда, если нужно, расчищает снег.

Эли сидел за столом, морщась от боли в шее и плечах. Да, «марафон» по расчистке снега даром не прошел.

Он снял крышку с тарелки.

Благоуханный пар поднимался от оладий с черникой. Тонкий ломтик бекона лежал с краю тарелки, а рядом кусочки дыни, украшенные веточками мяты.

– Ух ты!

Мгновение он молча смотрел на представший его глазам натюрморт, разрываясь между двумя чувствами: еще большим раздражением и смирением перед неизбежным.

Не так уж они и противоречивы, эти два чувства, подумал Эли. Он, конечно, съест то, что ему предложено, так как уже сидит за обеденным столом и страшно голоден, но от этого его нервозность никуда не денется.

Эли положил немного масла, дождался, когда оно растаяло, и добавил сиропа. Он почувствовал себя почти английским лордом. Как бы то ни было, еда оказалась божественно вкусной.

Он прекрасно понимал, что вырос в богатой семье, которая могла себе многое позволить, но роскошные ленчи с утренней газетой, лежащей рядом со столовым серебром, были в их доме большой редкостью.

Лэндоны были богаты, потому что много работали и усердно трудились, чтобы сохранить и приумножить свое богатство.

Начав есть, Эли развернул было газету, но потом передумал и отложил ее в сторону. Подобно телевизору, газеты были для него связаны с неприятными воспоминаниями. Его вполне увлекало созерцание вида за окном. Он смотрел на воду и на снег, начинающий таять под набирающими силу солнечными лучами.

Наконец-то у него в душе воцаряется покой.

Он оглянулся, когда в комнату вошла Эйбра.

– Второй этаж свободен, – сообщила она и собралась забрать поднос.

– Я все сделаю сам. Не надо, – запротестовал он. – И вообще, вы не обязаны меня кормить. Вы, конечно, очень вкусно все приготовили, но это ведь не входит в ваши обязанности.

– Я люблю готовить, а возиться для себя одной скучно. – Эйбра проследовала за ним на кухню, откуда направилась в прачечную комнату. – И вы плохо едите.

– Но я все-таки ем, – пробормотал он в ответ.

– Банку консервированного супа, бутерброд, тарелку холодной каши? – Эйбра внесла корзину с бельем, села в углу и начала раскладывать ее содержимое. – От экономки ничего нельзя утаить. По крайней мере, ничего, что касается еды, приема ванны и секса. Я бы сказала, что вам необходимо набрать где-то фунтов пятнадцать веса [2]. Да и двадцать не помешали бы.

В течение нескольких месяцев у него не хватало сил на злость, но вот теперь она, кажется, ухитрилась пробудить в нем полузабытую эмоцию.

– Послушайте…

– Вы, конечно, можете сказать, что это меня не касается, – перебила она, – но все ваши отговорки меня не остановят. Поэтому я буду вам готовить, когда у меня будет время. Я ведь здесь всегда рядом, живу по соседству.

Трудно вести разумный спор с женщиной, которая держала в руках его трусы.

– Вы сами умеете готовить?

– Да. В той мере, в какой мне это нужно.

– Посмотрим. – Она наклонила голову и окинула его пронзительным взглядом зеленых глаз. – Запеченные бутерброды с сыром, яичницу, стейк на гриле, гамбургеры и… что-то еще с лобстерами или моллюсками.

Он называл это блюдо «Моллюски а-ля Эли». Ему начинала надоедать ее игра в телепатию.

– Вы что, и мысли читать умеете не хуже, чем готовить?

– А также умею гадать по руке и на картах Таро, но в основном делаю это для собственного развлечения.

Ее признание нисколько не удивило его.

– Как бы то ни было, я приготовлю кассероль – блюдо, которое вы сможете в любой момент разогреть и съесть. Перед тем как вернуться сюда, я зайду в супермаркет. На календаре отмечены те дни, когда буду заходить к вам, чтобы вы всегда знали заранее. Вам что-нибудь купить, кроме «Маунтин дью»?

Ее краткий деловой стиль, казалось, сумел полностью блокировать его мыслительные процессы.

– Больше ничего не приходит в голову.

– Если что-то все-таки придет, просто запишите. Можно спросить вас? О чем ваша книга? Или это секрет?

– Э-э-э… О лишенном лицензии адвокате, пытающемся осмыслить жизненную ситуацию и вернуть любимую работу. Он пытается получить ответ на вопрос: с его жизнью покончено навсегда или ему все-таки удастся все исправить? Вот так.

– И вам нравится ваш герой?

Мгновение Эли пристально смотрел на нее, потому что она задала очень точный вопрос. Тот, от которого ему не захотелось отмахнуться и на который он с удовольствием ответил:

– Мне он очень близок, и я вложил в его образ нечто очень личное. Он постепенно превращается в то, что мне хочется и что мне, в принципе, нравится.

– Понять его, я полагаю, для вас гораздо важнее, чем испытывать к нему расположение. – Она нахмурилась, заметив, что Эли потер плечо и шею сзади. – Вы горбитесь.

– Простите?

– За клавиатурой компьютера. Вы горбитесь. Как и большинство людей.

Эйбра отставила в сторону корзину с бельем, и не успел он обернуться, как она подошла к нему и своими ловкими пальцами сжала его плечо.

Боль, внезапная и, как ни удивительно, приятная, пронзила все его тело до самых пяток.

– Послушайте!… Что выделаете?!

– О господи, Эли, у вас там самые настоящие камни.

Его раздражение грозило перейти в мрачную неприязнь. Почему эта женщина никак не оставит его в покое?

– Да ладно, вчера немного перенапрягся. Во время расчистки снега.

Она опустила руки, а он направился к шкафу за обезболивающим.