Замуж по контракту - Агата Лав Страница 14

— Для того, чтобы вправить тебе мозги, — ее голос наливается стопроцентной ненавистью, нет в нем больше никаких эмоций, только опаляющая ненависть, которую я чувствую через динамик. — Послушай меня внимательно, девочка, ты не в сказку попала, а в ад. Ты вообще знаешь, кто я?

В горле пересыхает.

Мне хотелось бы быть смелее, только вот проблема в том, что я знаю, кто она. Друг Бестужева говорил об отце Элины, он назвал его бриллиантовым королем и пытался вправить Владу мозги. Если даже Владу нужно опасаться этой драгоценной семейки, то что говорить обо мне?

Тем более выходит так, что я уязвила ее. Против своей воли, но об этом она не знает. Избалованной высокомерной девушке из богатой семьи щелкнули по носу… И теперь она презирает меня.

— Знаешь, — она отвечает сама. — Я могу растоптать тебя, если захочу…

— Влад не позволит, — вырывается.

— Да? — она шумно выдыхает, словно услышала невозможную глупость. — А ты с ним справишься? Ты никогда не видела таких мужиков, ты не потянешь его, глупышка. Он богатый, искалеченный и жестокий. Он сам растопчет тебя, если захочет. Его столько раз предавали еще в детстве, что он может доверять ровно две секунды. И твои две секунды скоро истекут.

— Как твои?

Я сбрасываю звонок и запоздало понимаю, что наш разговор вообще был лишним. Хотя, с другой стороны, не получится спрятать голову в песок. Всё это происходит вокруг меня, в моем мире теперь существует Элина, ее отец и ее запутанная предсвадебная история с Владом. Я теперь участник всего этого бардака, и мне бы выбраться из него с наименьшими потерями.

Я подхватываю сумку с вещами и выхожу из квартиры, хлопая дверью на эмоциях. Нужно выдохнуть и вспомнить, где в моей голове находится отдел, отвечающий за логическое мышление. Ведь что-то я могу? Хоть что-то сделать правильно и помочь себе.

— Я нашла подходящий магазин, — выдает Анастасия, когда я появляюсь на улице.

Охранник забирает сумку, а водитель направляется к дверце, чтобы поухаживать за мной.

— Ехать минут сорок, — добавляет она, проверяя пробки в приложении. — Но там есть всё, поэтому до трех должны управиться.

— Мне звонила Элина Самохина.

— Что?!

Я внимательно смотрю на помощницу, считывая ее реакцию. Она выглядит шокированной и одновременно встревоженной, она даже бледнеет на пару тонов и порывисто кидается к сотовому. Она уже хочет кому-то звонить и экстренно решать проблему.

— Чего она хотела? — спрашивает Анастасия. — Она звонила на ваш номер?

— Да, ее служба безопасности работает не хуже, чем у Влада. Уверена, она уже знает не только мой номер.

Я сажусь в машину, чтобы не продолжать разговор на улице. Анастасия садится следом и дает сигнал водителю, подгоняя.

— О ее словах я буду говорить с Владом, — я качаю головой, не желая обсуждать детали с помощницей. — Он может освободиться раньше?

— Вряд ли, — Анастасия прикидывает, вспоминая расписание. — Нет, никак. Сегодня финальное согласование в головном офисе.

Я откидываюсь на спинку и прикрываю глаза. Я совершенно выбита из колеи и дело не только в словах Элины, но и в ее тоне. Она говорила с давящей уверенностью, как человек, за которым стоит настоящая сила. И как выкинуть ее слова о Владе из головы? Они скребутся и раздаются в памяти снова и снова.

Она сказала, что он жестокий.

Искалеченный.

Я не последняя идиотка и понимаю, что обиженная соперница может наговорить что угодно. Но что делать с тем, что я сама успела почувствовать рядом с ним? Я уже знаю, что Бестужев способен на жесткие ненормальные поступки. Он заставил меня подписать брачный договор, сделал невестой почти что насильно и ведет игру, которую я не понимаю до конца.

Черт, Лена!

Выбрось слова этой девицы из головы!

Сейчас же!

— Сколько Элина была с Бестужевым? — я поворачиваюсь к Анастасии, которая как обычно что-то записывает в сотовый. — Говори, Настя. Я ведь тоже могу сказать разное. Могу сказать Владу, что ты забыла предупредить меня о звонках. Пустила дело на самотек.

Возможный гнев босса отрезвляет ее моментально.

— Около четырех месяцев, — выдыхает Анастасия. — Они познакомились на аукционе ее отца, Самохин устраивал благотворительный вечер для европейских инвесторов.

— Кто из них богаче? Влад или Самохин?

— По бумагам Бестужев. А так… я не знаю. Но в крайнем случае, Влад может обратиться за помощью к отцу.

— В крайнем? Они не общаются?

— Влад прекратил всё общение после смерти матери.

Машина сворачивает на подземную парковку торгового центра. Я обдумываю слова Анастасии, которая успела занервничать. Она явно боится, что наговорила лишнего о своем грозном боссе, хотя и бросила всего пару фраз.

— Вот и подкрепление, — устало произносит помощница. — Сейчас будет много вопросов.

Рядом с нашей машиной останавливается сразу два квадратных черных внедорожника.

— Я сообщила о звонке Элины, — говорит Анастасия.

Она открывает дверцу и выходит на улицу. Я не хочу ни с кем разговаривать, пусть Анастасия и разбирается с охраной Бестужева, поднятой по тревоге. Я пару минут провожу в салоне, а потом вижу как крепкий мужчина с наушником внутренней связи подходит к моей двери. Он коротко стучит по тонированному стеклу костяшкой указательного пальца и следом тянется в ручке.

Ну конечно. Отсидеться не выйдет.

Но ко мне не лезут с допросом, что меня удивляет и одновременно радует. Когда я покидаю машину, мне лишь протягивают новый телефон с надкушенным яблоком и просят отдать старый. Охранник называет его “засвеченным”, что бы это ни значило. Я соглашаюсь на обмен при условии, что мне дадут скопировать важные контакты. Мне снова идут на уступки, хотя уже и скрипят зубами.

— Вы сейчас в здание? Планы не поменялись? — спрашивает глава охраны у Анастасии. — С вами пойдут двое моих парней.

Уже двое. Утром был один охранник.

Звонок Элины всех взбаламутил. Я вижу, как поменялось настроение бодигардов, парни напряжены и смотрятся чересчур воинственно. Даже верится, что такие и грудью закроют, и все выходы проверят, и не