Сводный монстр (СИ) - Ветрова Роза Страница 14

В ужасе зажимаю рот рукой, вспомнив коробку со стеклом. Макс, мой сводный брат… Неужели… Он сам себя режет? Боги… Но зачем?!

— Это случается редко, эти срывы, мы даже не догадываемся, потому что он умело все прячет. Сколько я его знаю, он вроде, кажется нормальным, но потом щелк… и он может причинить боль. Как себе, так и окружающим. Себе — физическую, другим — душевную.

В голове снова отрывок из прошлого, как худощавый синеглазый подросток протягивает мне острый осколок. Я, совсем еще ребенок, стою и трясусь, прикрываясь руками, по лицу бегут ручьи слез.

«Хочешь попробовать боль?»

— Но зачем ему это делать?! — до сих пор не могу прийти в себя от шока. В воздухе витает какая-то темная тайна.

Томас неуверенно пожимает плечами.

— Наверное, это единственный для него способ справиться с ненавистью к себе, чувством опустошенности, гневом и так далее. Я не знаю, Вер. Но советую тебе не вмешиваться во все это. Держать курс на то, чтобы отработать положенный срок и свалить отсюда. Я вообще не понимаю, как после всего, что он с тобой сделал, твои предки отправили тебя сюда. Он же псих конченый.

— Но ты же здесь.

Он отвел глаза. Словно тоже что-то скрывает. Мне уже порядком надоели эти тайны и это тяжелое холодное место.

— Что произошло между вами? — уверенно спрашиваю у него. — Томас! Скажи мне, я же вижу, что отношения между вами очень натянутые.

— Ничего особенного, — вздыхает парень. — Старая, как мир история. В прошлом году приехала моя девушка. Специально не брала отпуск весь год, чтобы насладиться тут целый месяц вместе со мной.

— И?

— Что и? Насладилась вместе с Максом, — горько ответил он, сжав кулаки.

— Что? Но… Как они… Как он мог? — изумленно восклицаю, а в душе поднимается новая волна ненависти. Это последнее дело соблазнить девушку друга.

— Мы все сильно повздорили. Я тогда собрался и уехал, а она осталась. С ним. Потом ее отпуск закончился, и она вернулась обратно Мюнхен. Что с ней дальше я не знаю.

— А Макс? У них была любовь?

— Какая к черту любовь, Вера? — снисходительно посмотрел на меня. — Впрочем, Анна может и влюбилась, дуреха. А Макс покувыркался и помахал ручкой. Такой он, твой братец.

В голове не укладывалось. Какой же он, все-таки, бабник. Ну как так можно… Понимаю, что огромная доля вины и на его девушке, они виноваты одинаково. Но уж из солидарности к другу он мог бы и отшить ее. Неужели ему плевать на близких ему людей?

— Почему ты вернулся? — задала вопрос, и сама задумалась.

Действительно. Как он может работать с ним бок о бок, еще и под его руководством?! Я бы от ненависти с ума сошла, каждый день видеть его лицо, знать, что он занимался любовью с твоей половинкой…

— Будешь смеяться, но тут хорошо платят, — усмехнулся он. — С наступлением нового сезона Юрген позвонил мне, и я не увидел причин отказаться. За полгода все остыло и прошло.

Что-то здесь все рано было нечисто, но Томас не признается. Не поверю, что все остыло. Его взгляд в сторону Макса выдает его с головой. Это и не мудрено. Но как бы не за местью он сюда вернулся, Томас тоже может иметь целый шкаф скелетов. Каждый из нас может. Бррр, теперь, ко всему прочему, меня еще и он настораживает.

— Скоро соревнования, сноуборд и лыжи. Будешь смотреть? Это круто, офигенные трюки от лучших спортсменов! — попытка Томаса незаметно сменить тему провалилась с треском, потому что я все еще не могла переварить полученную информацию о брате.

— Ты будешь подавать заявку? — на автомате спросила я, глядя в окно. Снаружи кружил белый снег.

— Не знаю, — вдруг вяло отвечает друг.

— Чего так? — удивленно фокусирую на нем свое внимание, что-то в его голосе заставляет смотреть в его поникшее лицо. — Не ты ли секунду назад был полон энтузиазма.

— Он опять заберет все золото. Во всех категориях. Хоть на лыжи переходи, — нервно оскалился Томас. Короткий смешок так и повис в воздухе напряженным.

Я замолкаю, вспомнив утыканный кубками и медалями комод. Значит, Макс действительно круто катается, раз забирает все золото.

— Ты знаешь, — тут же подтвердил мои мысли Томас. — Он мог бы добиться многого в этом спорте, о нем бы весь мир заговорил. А он торчит тут, в мелкой австрийской деревушке, как будто это предел его мечтаний.

— Я думаю, его не отпускает отец, — промолчав, отвечаю я. — Однажды Макс сказал мне, что Юрген его изолировал здесь. Я даже не обратила внимания на его слова, а теперь после истории с письмом… Думаю, это правда.

Наш диалог прервал звонкий женский смех, прямо по коридору в нашу сторону двигалась девушка Макса и сам он, собственной персоной. Увидев мой взгляд, она недовольно поморщилась, прилипла к Максу и уставилась в сторону, еле поспевая за размашистым шагом брата. Оба были в распахнутых пуховиках и шапках, по всей видимости собравшись на прогулку, побродить за ручку в легком снегопаде. Романтическая идиллия.

Подтолкнув ее в сторону уютных диванчиков в холле, он направился к нам. Его челка непривычно убрана под темную шапку, открывая светлый лоб и слегка нахмуренные брови. Синие глаза внимательно оглядывают каждого из нас, словно догадываясь, что и кого мы тут обсуждаем.

Не сговариваясь, мы оба вытянулись по стойке смирно перед ним, переглянулись и оба усмехнулись. Тут же отвернулись друг от друга, избегая смотреть в сторону Макса.

— Вижу, вам весело, — сухо констатирует брат. — Хотел предложить помощь, но, судя по всему, вам явно лишнее время некуда девать. Тогда вот приятное задание на вечер: ты (это он обращается ко мне) — отмой кухню так, чтобы Симон завтра упал замертво от блеска наполированных стен и полок. А ты (Томас весь подобрался) — займись бассейном, что делать знаешь. Все понятно?

— Да, — хором ответили мы. Оба довольно кислым тоном. Опять переглядывания и тихий смех.

— Я что-то сказал смешное? — холодно спрашивает Макс, поднимая бровь. В темной синеве глаз плещется злость.

— Нет, что ты, — уверяю я, махнув рукой. — Просто анекдот мне Томас рассказал, никак не выйдет из головы.

От моей топорной лжи у него заходили желваки на скулах, но он промолчал. Скользнул глазами по моему телу сверху вниз, мучительно медленно, разглядывая каждый сантиметр, отчего меня вмиг бросило в дрожь. Словно раздевал глазами. Вот же говнюк, его девушка в десяти метрах.

Томас закашлялся, но сводный даже не вздрогнул, не обращая на него внимания.

— Эмм, я сегодня же постираю комбинезон твоей девушки и отдам, как высохнет, — выпалила я, надеясь, что он перестанет так пялиться.

Перед глазами снова коробка со стеклом, кровавые разводы. Меня подташнивает. Но страха нет. Новость о самоповреждениях брата делает его в моих глазах непривычно уязвимым.

Макс нехотя поднял глаза вверх, к моему лицу.

— Не парься, я просто отдам в химчистку, она тут рядом.

— Хорошо.

Пауза затянулась, и я уставилась на него, уже в недоумении. Блондинка тоже встала с дивана, окликнув его.

Наконец, он отвернулся от меня и пошел в ее сторону. Я выдыхаю и с удивлением понимаю, что не смотря на то, что меня потряхивает, мое лицо расслабленно. Впервые, глаз не застывает, двигается симметрично со здоровым. В легком шоке поворачиваюсь к Томасу и замираю. Увиденная картина мне не нравится. Вижу, как он провожает Макса тяжелым взглядом в спину, в его глазах лютая ненависть.

Сглотнув, выхожу из-за стойки.

— Пойду, займусь кухней, пока не стемнело.

— Да, конечно, — пришел в себя парень, снова заулыбавшись. Эта резкая перемена настолько наигранная, что его радушности не поверил бы и умственно отсталый. — Попрошу Йорна посидеть на респешене, а сам пойду в бассейн.

— Ну тогда до встречи.

— Ага.

— Эй, — вдруг вспомнила я. — А как же аккумулятор?

— А, точно, забыл сказать. Я позвоню Максу, не волнуйся.

— Хорошо, договорились.

Я попрощалась и пошла отмывать владения Симона, мысленно посылая проклятия в спину братца, потому что, насколько я помню, у Симона там просто Авдиевы конюшни.