Беременна по приказу - Лилия Викторовна Тимофеева Страница 14

Я скинула обувь и прошла на кухню. Мишки дома не было, гоняет с пацанами на своем скейте. Отец уже уехал в очередной рейс, дома была только мама. И тоже грустная.

– Борщ будешь? – спросила она.

Я кивнула и села за стол.

– Что у нас новенького?

– Новенького? Пока одно старенькое. Вот, например, была абсолютно уверена – моё место в сердце твоего отца. Выяснилось – сижу у него в печёнках и выношу мозг! – Мать поставила передо мной тарелку борща, подала сметану и хлеб. – Приятного аппетита.

Понятно, родители повздорили. Досталось, естественно, отцу, но обижена мама.

Мама села рядом.

– А ты чего нос повесила, Кнопка? Никита обидел?

Я не хочу рассказывать подробно, просто киваю в ответ.

– Да! Очень сильно. Мама, скажи, у мужчин вообще есть логика?

Мама смеется:

– Кнопка, я тебе что, зря в детстве сказки читала? Вспомни свою любимую. Логика мужчин нам должна быть ясна ещё с детства. Помнишь, принц резко забыл, как выглядит Золушка, и заставил всех девушек королевства мерить её хрустальный башмачок? Ну что, борщ вкусный?

Я не успела ответить, так как в кухне материализовался дед Макар.

– Проспался? – повернулась к нему мать. – Ну когда ты уже пить бросишь, пап.

– Тихо, дочь, не трынди, лучше скажи, есть ли у тебя рассол – напиток завтрашнего дня?

– Как не быть! Возьми в холодильнике и садись борщ есть!

Дед уселся рядом и тут же заметил мое нулевое настроение. Поинтересовался, размешивая сметану в борще:

– Что, внуча, всё так плохо?

– Плохо, дед, аж реветь хочется.

– Внуча! Слезами горю не поможешь! Бухать надо!

– Папа! Прекрати искать повод для принятия алкоголя. Его в доме нет! Ты уже всё выпил. Должен же понимать, что так нельзя. Ты ведь человек разумный. Гомо сапиенс!

– Не, доча, я – особый подвид. Я это… Гомо бухиенс – человек пьющий. Или бухо сапиенс – пьянь разумная. Ты мне лучше скажи, поклонница Дарвина, кто внучу мою обидел?

– При чем тут Дарвин? – начинает умничать мама. – Автор термина «гомо сапиенс» – выдающийся ученый, ботаник и натуралист. Этого человека звали Карл Линней. Так в Википедии написано. А обидел твою внучку Никита, сын Танюни. У них с Кнопкой карма, что ли, такая, как друг друга видят, так чуть ли не в драку. А ведь оба взрослые люди!

– Ну… насчет драки ты, мам, преувеличиваешь. Но крови Кит у меня сегодня изрядно выпил.

– Не переживай, внуча, попадется мне этот кровопийца. Я ему организую донорский пункт! – проворчал дед, наворачивая борщ.

И тут случилось неожиданное.

Раздался звонок в дверь. Мама пошла открыватью. Я слышу голоса тёти Тани и… Никиты. Китёныш-гадёныш пришел к нам в гости? Да завтра же зима настанет.

Дед Макар заметил, что я изменилась в лице.

– Это он пожаловал, внуча?

– Кто «он»?

– Да Никитка Татьянин.

– Кажется, да.

– Отлично! – Дед отложил ложку и отодвинул пустую тарелку. – Сейчас начну разносить некоторым хорошее настроение вдребезги, – заявил он и направился в прихожую.

– Дед Макар! – раздался из прихожей радостный возглас тёти Тани. – Как же я рада тебя видеть.

– И я тебя, Таньша. Гостинчик старику принесла?

– А как же! Три бутылки.

– Дай же я тебя поцелую, Таньша. Какая ж ты все-таки замечательная. Лучше родной дочери ситуацию понимаешь! Кнопка, топай сюды, дорогих гостей встречать!

Я вышла к гостям и сразу заметила недовольную мину на лице мамы. Понятно! Она среагировала на известие о трех гостинцах.

Ну, дед Макар! Предатель! Продался за полтора литра! Целую в щечку Танюню, убиваю взглядом Китёныша-гадёныша. У этого мерзавца на самом деле прекрасное настроение. Он протягивает деду Макару руку. Дед жмет ее в ответ и выдает:

– Ого. А у тебя крепкое рукопожатие. Давно один живешь?

У Никиты мгновенно вытянулось лицо, а я едва не лопнула со смеху. Получай, Китёныш-гадёныш, так тебе и надо.

Мама зовет гостей в гостиную. Я тихонько спрашиваю у деда:

– Ты решил его извести, отомстить за меня?

– Конечно, внуча. Он тебе разбил сердце, а я ему раскрошу мозг. Хотя шучу. Лучший способ отомстить врагам, Кнопка, это стать счастливой. А лучший способ привлечь к себе внимание – полный игнор! Мужчиной, внуча, надо играть, как в крестики-нолики. Если ты для него нолик, то на нем надо поставить крестик.

Я полностью согласна с дедом. Принимаю решение – не замечать Кита. Мы с мамой и тетей Таней накрываем на стол, разговариваем на разные темы, обходя ту, что интересует всех – Никита и Лена. Наши мамы очень надеются, что мы хотя бы сможем работать вместе, раз уж большего не получается.

Все садятся за стол. Дед рад-радёхонек, что нашелся повод для выпивки. Мгновенно поднимает полную рюмку:

– Ребята, давайте пить дружно! Ну, разум, прощай… встретимся завтра! – Он опрокидывает в рот водку и даже не смотрит на закусь.

Мама и тётя Таня едва пригубили вино и теперь болтают, делясь последними новостями. Я тоже не любительница спиртного, выпила совсем чуток, а Кит за рулём. Пару раз он пытается со мной заговорить, но я отвечаю нехотя, сквозь зубы. Тогда Китёныш переключился на деда Макара, начал рассуждать о политике.

Дед почти заснул. Но приоткрыл один глаз и посмотрел на Никиту.

– Ты продолжай. Я всегда зеваю, когда мне интересно.

Я не хочу мешать увлекательной светской беседе, выхожу на балкон. Осенний вечер удивительно тёплый. Остро пахнет опавшей листвой. На душе грустно. Кто-то вышел на балкон. Я обернулась и увидела Никиту.

– Ты чего деда бросил, Кит?

– Он меня сам прогнал. Сказал, что надоел я ему хуже горькой водки. Лена, я хочу прощения попросить за свои слова. Нельзя такое говорить женщинам. Я виноват, прости, – вдруг говорит Китёныш, берет меня за плечи и смотрит прямо в глаза.

Мне хочется, как советует дед, поставить на нём жирный крестик. Но… Китёныш для меня как наркотик. После каждого общения с ним мне хреново, но я без него уже не могу, потому что одно его прикосновение, и я как под кайфом… ничего не вижу и не соображаю. Похоже, у меня развивается китозависимость.

– Ну, не молчи, Кнопка! Прости меня, я хороший, я исправлюсь. Ну что ты хочешь?

– Хочу к тебе в паспорт! – неожиданно для себя самой заявляю я.

– В паспорт? Что это значит, Лена?

Дурак? Или прикидывается? Конечно, Никита не дурак, просто делает вид, что не понимает. Потому что я, несмотря на извинения, навсегда так и останусь той самой последней женщиной на Земле. И еще канцелярской принадлежностью.

– Не бери в