Недосягаемые - Виктория Вашингтон Страница 14

Прямо сейчас шестнадцатый этаж представлялся чем-то вроде вершины Эвереста, которую я обязана покорить любыми силами. Изнутри жутко разрывало от злости на язвительные подколы Яна Дмитриевича в мой адрес, ответить на которые не могла — моему мозгу не хватало воздуха, чтобы на ходу осмысливать информацию и придумывать не менее колкие ответы.

Образ преподавателя, который поддержал в трудный момент, такого чуткого и понимающего, никак не вязался в моей голове с этим Дьяволом во плоти. Неужели мстит за пропуски?

Едва мы оказались на таком желанном этаже, я приложилась всем телом к холодному металлу входной двери, прежде чем открыть её. Преподаватель, наглость которого, как мне кажется, сегодня пересекала всё возможные черты, не скрывая насмехался над тем, что я не могла восстановить дыхание и была мокрой настолько, что капли пота катились с моего лба.

Нахмурив брови, окинула его презрительным взглядом, надеясь, что он поймёт, что со мной шутки плохи. Но, видимо, учитывая мой внешний вид, это выглядело ещё более забавным.

В попытке вставить ключ, поняла, что их трясет от шестнадцатиэтажного кросса. И да, когда у меня это наконец-то получается, я вздыхаю с таким облегчением, что, кажется, способна сдуть какой-нибудь предмет с места.

Скинув с себя верхнюю одежду, нашла силы, только чтобы кивнуть ему в сторону кухни, а сама шустро поднялась к себе в комнату, чтобы умыться холодной водой.

Спустившись обратно, заметила, что чайник уже закипел — почему уже не удивляюсь его наглости? Он успел удобно расположится за стойкой, напоминающей собой барную, но короткую, как пристройка к кухонным тумбам.

Пока никто не нарушает приятную тишину, спокойно завариваю две чашки чая: себе свой любимый — цитрусовый, — а ему чисто чёрный, который терпеть не могу. Может, хоть в этом у меня получится «осадить» его. Сахар не кладу и не спрашиваю нужно ли. Пусть думает, что я негостеприимная хозяйка, вдруг отобьёт желание ходить в гости к студенткам.

Ставлю перед ним чашку и присаживаюсь напротив. Смотрю на светлую жидкость в своей кружке, невольно улыбаясь и ожидая, когда Ян Дмитриевич сделает первый глоток.

— Ммм, — слышу довольный стон из его уст, поднимаю глаза и вижу такую же довольную ухмылку. — Обожаю чёрный чай без сахара, — моя улыбка в ту же минуты искривляется, а его, самодовольная, наоборот, становится только счастливей. — Значит, болеешь и гуляешь? Не порядок. Такое вранье недопустимо, Щербакова, — впечатление, будто он специально выводит меня на эмоции, а я уже готова выплеснуть ему в лицо горячий чай, о кружку которого грею руки. Ядовитость его замечаний доводит меня до белого каления. Меня останавливает только то, что он мой преподаватель. Хоть мизерные нормы воспитания и уважения к старшим во мне присутствуют.

— Вообще-то, — резко прерываю его монолог. — Я действительно… — Он перебивает меня, не давая досказать.

— С тебя три доклада по моему предмету, — только я хочу возразить, но нет, даже рот открыть не успеваю. — По одному докладу на каждую пропущенную тобой лекцию, — поясняет он.

— Не много ли? С какой стати мне их делать? У меня есть справка о больничном, так что, Ян Дмитриевич, я не обязана отрабатывать пропущенный материал, — почувствовав приплыв сил, иронично, с наигранным сожалением в голосе заявила я. Ехидная улыбка не сходила с его лица ни на секунду и подавляла мою уверенность в себе.

— Щербакова, меня не волнуют твои справки, — не отводит от меня взгляда, а это ещё сильнее разжигает злостный огонь внутри меня. — Ты пропустила три модульных работы и тебе придётся здорово постараться, чтобы получить допуск к сессии, — он говорит спокойно, но всем видом неистово раздражает меня. — Вообще я считаю, что твои знания посредственные и никак не тянут на автоматы, которые тебе уже пообещали некоторые преподаватели. Пусть другие закрывают на это глаза — я не буду поступать также, — такого удара по собственному самолюбию точно не ожидала. Ощутилось, будто меня унизили ниже плинтуса. Особо печально осознавать, что он прав.

— Вот увидите, что Вы, Ян Дмитриевич, ошибаетесь, — выдавливаю насмешливую улыбку, чтобы не показывать, что его слова меня задели. — Придётся ещё прощение просить за свои ошибочные утверждения, — я гордо приподнимаю подбородок немного вверх.

— Самоуверенности тебе не занимать, — эти слова немного попускают меня. — Ты должна идеально владеть материалом, Щербакова, и заинтриговать всю аудиторию информацией, как делаю я, — уже не хочу вылить на него чай, так как он остыл, но треснуть сковородкой по голове не отказалась бы, и, похоже, это явно читается на моем лице.

Просто до жути бесит его из ниоткуда взявшаяся надменность.

— Завтра жду первый доклад. Он должен быть достойным студентки, профильным которой является мой предмет, иначе не допущу к зачёту, — он резко допивает свой чай одним глотком и молча идет к двери.

— То есть Вы ждали меня, чтобы сказать о докладах? — не скрывая возмущения, спрашиваю, пока открываю входную дверь.

— Вообще, я заехал за своим пиджаком, — собирается уже покинуть мою квартиру, а я в нетерпении жду, чтобы захлопнуть за ним дверь.

— Подождите, сейчас принесу, — хочу уже рвануть за ним, но меня тут же останавливает его голос.

— Не нужно, будет повод прийти в гости, если снова отобьёшься от рук, — колко, но в то же время серьёзно предостерегает Ян Дмитриевич и тут же скрывается за дверью, закрывая её за собой.

Это настолько выводит из себя, что возникает желание рвать и метать. Меня буквально трусит от злости и задетой самооценки. Ещё никогда никто не принижал так мои успехи и достижения.

Взяв себя в руки, поднимаюсь в свою комнату готовить этот чёртов доклад, несмотря на довольно позднее время и на то, что после общения с преподавателем, из меня будто все силы соковыжималкой выпустили. Спать ложусь, только когда полностью уверена, что доклад изучен мной вдоль и поперек.

Ну что же, Ян Дмитриевич, ещё посмотрим, кто из нас довольно посредственно знает материал.

8

Стоит ли говорить о том, что я совершенно не выспалась из-за доклада, который готовила до раннего утра? Будильник зазвонил, а меня преследовало ощущение, что вовсе и не спала, а только на пару минут успела прикрыть глаза, как тут же пришлось их открывать.

Настроение, в общем,