Жестокие святые - Мишель Хёрд Страница 14

Пока я опустошаю свою обойму, я думаю о том, как Елена в очередной раз удивила меня. Она хочет научиться защищать себя, и это вызывает у меня в груди чувство защиты.

Возможно, ее держали в плену, но в ней есть сила борьбы.

После того, как я истратил последнюю пулю в своей обойме, я бросаю взгляд на мишень Елены. Уголок моего рта приподнимается, когда я вижу, что ей удалось попасть по нему дважды. Не смертельные выстрелы, но это начало.

Я поворачиваю голову сильнее, и затем она встречает меня улыбкой.

— Спасибо тебе за то, что помогаешь мне.

Я киваю и отворачиваюсь от нее, покидая тир. Мои глаза сужаются, когда я пытаюсь разобраться в неожиданных эмоциях, которые вызывает во мне эта женщина.

Я пытаюсь представить это как не более чем сострадание к тому, что я узнал, что ее держали в плену... но в глубине души я знаю, что это не единственная причина, по которой она привлекла мое внимание.

Елена похожа на раненую маленькую птичку, пытающуюся научиться летать, в то время как она окружена хищниками.

Помоги мне Бог, но это пробуждает во мне защитную сторону, о которой я даже не подозревал.

Самое непонятное – почему меня вообще волнует женщина, с которой я познакомился всего четыре дня назад.

Глава 7

ЕЛЕНА

Я только что залезла в ванну, когда слышу, как хлопает дверь в мою комнату.

— Где ты, черт возьми, находишься? – Данте огрызается, и я спешу вылезти из ванны, расплескивая воду. Мое сердцебиение в панике ускоряется, когда я хватаю полотенце, чтобы прикрыть свое тело.

Данте просто заходит в ванную, и это заставляет меня сказать:

— Я принимаю ванну. Ты не возражаешь?

Он стал жестче, чем когда-либо, с тех пор как застукал меня с Альфонсо месяц назад.

Такое чувство, что это случилось только вчера. Я не могла спать, и мой вес снизился из-за травмы, которая, кажется, только усугубляется с течением дней.

Губы Данте растягиваются в усмешке.

— Я совсем не возражаю. – Указывая на ванну позади меня, он говорит. – Принимай ванну.

Что?

Нет.

— Уходи, – я выдавливаю это слово, когда дрожь начинает распространяться по моим внутренностям. Я крепче сжимаю полотенце, и это привлекает внимание Данте.

Он бросается вперед и, схватив меня за шею, толкает назад, пока мои икры не ударяются о бортик ванны, и я падаю в нее. Вода переливается через край, когда злобный взгляд Данте скользит по мне.

— Я сказал, принимай ванну, принцесса! – Он подходит ближе к ванне. – Или ты хочешь, чтобы я тебя искупал?

Боже, нет.

Стыд прожигает меня насквозь, как раскаленные угли, прожигая дыры в моей все еще травмированной психике.

Не желая, чтобы Данте прикасался ко мне, я цепляюсь за промокшее полотенце одной рукой, пока опускаю ноги в ванну. Дрожащей рукой я тянусь за своей мочалкой.

— Брось полотенце, – инструктирует Данте.

Мой взгляд устремляется на него, и меня охватывает ужас, когда он начинает расстегивать свой ремень.

Пожалуйста, нет. Только не снова.

Мой подбородок дрожит, и я начинаю качать головой.

— Мы всегда можем перенести это в твою спальню, где я трахну тебя грубо, принцесса. Брось полотенце.

Тяжелая тьма окутывает меня, когда я заставляю свои пальцы отпустить мокрое полотенце. Пристыженная и чувствуя себя ужасно незащищенной, я сдерживаю безнадежные рыдания, подступающие к моему горлу.

— Помой себя, – снова приказывает Данте. – Начни со своих сисек.

Боже.

О, боже.

Помоги мне выбраться из этого кошмара.

Меня так сильно трясет, что я чуть не роняю средство для мытья тела, когда брызгаю немного на мочалку. Раньше мне нравился его запах. Но теперь это навсегда будет напоминать мне об этом дне.

Раньше ванная была для меня безопасным местом, но все меняется, когда звуки Данте, поглаживающего свой член, наполняют воздух.

Слеза скатывается из моего левого глаза, и я быстро брызгаю водой на лицо, не желая, чтобы он это видел.

— Твои сиськи такие чертовски крутые, – стонет он с отвращением.

Мне каким-то образом удается продолжать мыть свое тело. Я чувствую себя... грязной. Я начинаю тереть свою кожу сильнее, когда движения Данте набирают темп, а затем он достигает оргазма, и сперма попадает на мое лицо и плечо рывками.

Я отшатываюсь от него, когда из меня вырывается сдавленный всхлип.

Я должна чувствовать облегчение, когда он застегивается, но этого не происходит.

— Скоро, принцесса. Скоро. – Со зловещими словами, тяжело повисшими в воздухе, он наконец уходит.

Рыдание болезненно вырывается из моей груди, когда я начинаю смывать с себя его оргазм. В отчаянии я выпускаю воду и выбираюсь из ванны. Я вытираюсь, спеша в свою комнату, и, схватив одежду из шкафа, натягиваю ее так быстро, как только могу.

Только когда я одета, я поддаюсь своему отчаянию, надеясь, что слезы смогут отмыть меня дочиста.

Я резко принимаю сидячее положение, мое дыхание срывается с пересохших губ, когда остатки кошмара прошлого сотрясают меня.

Это происходит все чаще и чаще с тех пор, как я приехала в Святого Монарха, разрушая мою психику и эмоции.

По моей коже бегут мурашки, и я чувствую тошноту в животе, когда вылезаю из постели. Нуждаясь выбраться из замкнутого пространства своей комнаты, я снимаю шорты и майку. Я натягиваю пару спортивных штанов и рубашку с длинным рукавом, а также удобные кроссовки. Проведя щеткой по волосам, я в спешке покидаю свой личный номер.

В коридорах тихо, и я опускаю глаза, когда иду так быстро, как только могу, к боковым дверям.

Я уже почти две недели нахожусь в Академии Святого Монарха, и тишина и покой, которые я нахожу в саду, помогают, но кошмары продолжают лишать меня безопасности, которую я чувствую здесь.

Оказавшись на улице, я не сбавляю скорость и начинаю бежать трусцой, мне просто нужно добраться до фонтана.

Добравшись до таинственного сада, я опускаюсь на колени у мраморной ограды. Мои глаза останавливаются на лице статуи, когда я молю о пощаде:

— Пожалуйста, помоги мне. Не заставляй меня возвращаться к Данте. Спаси меня от него. Мне все равно как. Просто спаси меня от него. Ты даже можешь лишить меня жизни, потому что я скорее умру, чем выйду