Жестокие клятвы - Джей Ти Джессинжер Страница 14

— Что ты делаешь на моей кухне? — натянуто спрашиваю я.

Его разгоряченный взгляд неторопливо скользит по моему телу с головы до ног и обратно. Он облизывает губы.

— Я был в городе. И решил увидеть Лили.

Я тяжело выдыхаю и ставлю бутылку вина на стойку с такой силой, что моя мама подпрыгивает на стуле.

— Если вы хотите увидеть Лилиану, мистер Куинн, вам придется договориться, прежде чем появляться в нашем доме без предупреждения. Независимо от того, как обстоят дела в Мафии, у этой семьи есть определенные стандарты поведения.

— О, перестань, девочка, — упрекает он, наслаждаясь моим волнением от его внезапного появления. — Мужчина должен иметь возможность навестить свою невесту, не отмечая это карандашом в календаре.

Зная, что я ничего не могу сделать, чтобы помешать появляться в любое время, когда ему заблагорассудится, он улыбается. Ему так повезло, что у меня в руке еще нет открывалки для вина. Потому что засунули бы штопор в задницу прежде, чем он успел бы вымолвить еще хоть слово.

В наступившей тишине моя мама говорит: — Привет. Ирландец. — Куинн смотрит на нее. Судя по выражению лица, он удивлен, увидев в комнате кого-то еще. Она указывает на шкаф позади него. — Вазы там. Когда закончишь с цветами, можешь открывать вино. — Она улыбается. — Если, конечно, ты сможешь вырвать его из рук Рейны.

— Простите мои манеры, — говорит Куинн. — Я не заметил, что вы там сидели.

— Я знаю. Ты был слишком занят, раздражая мою дочь.

— Миссис Карузо?

— Единственная. — Она хихикает. — Ну, теперь. Остальные — пища для червей.

Боже, у моей мамы мрачное чувство юмора. Куинн пересекает кухню и протягивает ей руку. Он говорит с уважением: — Для меня большая честь познакомиться с вами, мэм. Я Гомер.

Я чуть не падаю лицом на кухонный пол.

Во-первых, потому что Куинн на этот раз ведет себя как человек, а не как обезьяна, которой я его знаю, а во-вторых, потому что...Гомер?

Мама принимает его протянутую руку. Он на мгновение нежно сжимает ее, наклоняя голову, затем отпускает и выпрямляется. Она смотрит на него сквозь очки, прищурившись и прямо спрашивает: — Что это за имя для ирландца?

Он не обижается, только посмеивается.

— Моя мать изучала искусство. Уинслоу Гомер был ее любимым художником.

Мама хихикает.

— Хорошо, что это был не Эдвард Мунк.

— Если я назову вам имя, под которым меня знают все остальные, вы будете смеяться еще громче.

— О чем ты? — спрашивает она.

— Паук.

Она не смеется. Вместо этого она смотрит на меня.

— Ты не говорила мне, что он комик.

— Он здесь не задержится, — говорю я сквозь стиснутые зубы. — И уже уходит.

— Не раньше, чем он нальет мне вина! — Самодовольная улыбка Куинна появляется снова. — И поставит цветы в воду.

Я мысленно посылаю ему телеграмму с угрозой убийства, которую он игнорирует. Вместо этого поворачиваясь к шкафу позади себя, выбирает вазу из коллекции хрусталя. Пока мы с мамой наблюдаем за ним, ставит вазу с цветами в раковину, срывает с букета пластиковую обертку и оберточную бумагу, наполняет вазу из-под крана, затем спокойно говорит: — У тебя вода закипела.

Я бросаю взгляд на плиту. Вода в кастрюле кипит, вот-вот перельется через края. Чертыхаясь, я оставляю бутылку вина и подскакиваю к плите, уменьшаю огонь, поворачиваюсь к Куинну и спрашиваю: — Как ты сюда попал?

— Через парадную дверь.

Самоуверенный ублюдок.

— Я имею в виду, кто тебя впустил?

— Экономка. Милая девушка. Беттина, я полагаю? Слаще и быть не могло.

Держу пари, она не смогла бы. Один взгляд на мистера Супермоделя-Убийцу, и она, скорее всего, упала бы в обморок.

— Почему она не сообщила о тебе?

— Я сказал ей, что хочу, чтобы это был сюрприз. — Он бросает на меня испепеляющий взгляд. — Сюрприз.

Я чувствую этот взгляд до самых кончиков пальцев ног. Взволнованная, с горящими щеками, огрызаюсь: — Ненавижу сюрпризы.

Мама бормочет: — Кое-кого здесь ждет сюрприз в виде затрещины, если я в ближайшее время не получу свое вино.

Куинн ставит цветы в вазу с водой, некоторое время возится с ними, пока не убедится, что они стоят идеально, затем подходит к стойке и берет бутылку "пино нуар". Он изучает этикетку.

— Хм.

Мама говорит: — Извините, у нас нет пива, чтобы предложить тебе.

Его улыбка слегка смущена.

— Я не пью пиво.

— Тогда почему ты так смотришь на вино?

Он поднимает на нее взгляд. После паузы говорит: — Я не хочу оскорблять вас, говоря правду.

— Раньше тебя это никогда не останавливало, — говорю я, злясь, что не могу выгнать его со своей кухни.

Он улыбается мне, его карие глаза горят.

— Штопор?

Ему удалось произнести это непристойно, свинья. Я указываю на ящик рядом с посудомоечной машиной, затем говорю: — Лилиана сегодня вечером в кино со своими подружками, так что, к сожалению, ты не сможешь ее увидеть. А мой брат сейчас в городе по делам. Если ты позвонишь завтра утром, мы сможем договориться о времени на более поздний срок на неделе.

— В кино? — Куинн повторяет.

— Да, — лгу я, кивая. — Думаю, ты слышал об художественных фильмах? Возможно, в Ирландии их нет. Полагаю, там слишком много других важных дел, таких как стрижка овец, танцы у реки и чемпионаты по метанию дротиков в местном пабе. Но она ходит туда каждый четверг. И вернется поздно. Так что тебе лучше уйти. Сейчас.

Некоторое время он молча смотрит на меня, потом говорит: — Морской дым.

Я моргаю.

— Что, прости?

Он переводит взгляд на мою маму.

— Если вам нравится “пино нуар”, то стоит попробовать ”Морской дым". — Он поднимает бутылку, которую держит в руке. — Это лучше, чем это дешевое чертово дерьмо.

Моя мама говорит: — Это пьет мой парень с YouTube. Но для меня это слишком дорого.

— Я куплю вам бутылочку.

Она просияла и захлопала в ладоши.

— Ах, grazie mille (с итал. большое спасибо). Я не могу дождаться!

У меня инсульт? Что, черт возьми, происходит?

— Мистер Куинн…

— Паук. — Он ухмыляется мне. — Я бы разрешил тебе называть меня моим настоящим