Вайолетт Лайонз - Подарок к рождеству Страница 14

 — Я думаю, со временем рана совсем зарубцуется, и твой шрам станет не таким заметным. К тому же я слышала, сейчас делают такие удивительные косметические операции...

 — Хочешь сказать, я стану не таким уро­дом? Мне жаль разочаровывать тебя, но мой прежний облик уже никогда не восстановится полностью, и он не будет интересовать женс­кую зрительскую аудиторию так же, как, воз­можно, интересовал раньше.

 — Ты напрасно считаешь, что шрам обезоб­разил тебя. На мой взгляд, как и на взгляд, я уверена, миллионов телезрительниц, ты по-прежнему останешься в десятке самых сексу­альных мужчин Канады. Понимаю, ты пере­живаешь из-за случившегося... из-за того, что твоему статусу сердцееда нанесен такой удар. Не потому ли ты решил скрыться от прекрас­ной половины человечества и поселиться в этой глуши?

 На миг его пальцы сжали ножку бокала, на­полненного вином, с такой силой, что он уди­вился, как она не треснула. И в этот же миг перед ним опять всплыло лицо Сидни.

 — Повторяю тебе, — холодно бросил ей Ник, — не надо путать меня с героем, которо­го я играю на телеэкране. И к твоему сведе­нию, я нигде и ни от кого не скрываюсь. Еще до аварии я решил взять двухмесячный отпуск и как следует отдохнуть. А теперь, после этого несчастного случая, мне сам Бог велел осуще­ствить задуманное на практике, и коттедж в уединенном месте, как нельзя, лучше подходит для претворения моего плана в жизнь. Я здесь прекрасно себя чувствую.

 После сказанного Ник заглянул в духовку и добавил:

 — Овощное блюдо с кетчупом и макарона­ми будет готово минут через сорок. Если не возражаешь, я за это время быстренько приму душ...

 Он замолчал на полуслове, когда увидел, как она, пройдясь по маленькой гостиной, остановилась напротив старого дубового комода с зеркалом и стала, что-то внимательно, рассматривать на стене. Ник сразу догадался, что привлекло ее внимание. Протянув руку, жен­щина сняла со стены фотографию в рамке и поднесла ее к свету лампы.

 Это была фотография Криса. Он снялся про­шлым летом прямо в саду около коттеджа. Ру­сые волосы обрамляли его улыбающееся, по­чти мальчишеское лицо, и он, как две капли воды, походил на старшего брата. Скрестив на груди руки, Ник стоял как вкопанный и ждал ее реакции.

 Секунду-другую женщина разглядывала пор­трет, потом улыбнулась и повернулась к Нику. Он приготовился услышать от нее все, что угод­но, но только не то, что она произнесла, абсо­лютно, спокойным тоном:

 — У него приятное лицо. Кто это?

 Абигейл вдруг заметила, как резко измени­лось лицо Ника. Оно побелело и стало напря­женным, злым. Его голубые глаза вспыхнули хо­лодным огнем; кожа на скулах натянулась, а блед­ность щек еще сильнее подчеркнула его шрам.

 — Кто это? — ухмыльнулся он. — Этот воп­рос ты задаешь мне?

 — А кому же еще? — удивилась она. — Про­сто мне было бы интересно узнать, кем тебе приходится этот человек... О, прости! Ты, на­верное, полагаешь, что я пытаюсь вмешивать­ся в твою личную жизнь? Извини, если тебе это неприятно.

 — Что за чертовщина! Почему тебе взбрело в голову спрашивать меня об этом человеке, когда ты его прекрасно знаешь?

 — Но я совсем не знаю его! — с искренним удивлением воскликнула она.

 Абигейл внезапно показалось, что у нее на­чала кружиться голова. В мыслях была какая-то каша, и она плохо соображала. Возможно, во всем было виновато выпитое вино. Странное поведение Ника Гранта еще более усиливало это ощущение. Может быть, он ее с кем-то пу­тает? Но как такое возможно?

 — Зачем бы я стала спрашивать о нем, если бы знала его? А может быть, он... — Нет, это невозможно, засомневалась она, но все же ре­шилась и напрямую спросила Ника: — А мо­жет быть, он твой... сожитель?

 — Не смеши меня! — отрезал он. — Уж ты-то, по крайней мере, должна знать, что я не голубой.

Да, она знала это. И даже слишком хорошо знала.

— Тогда кто же он? Почему ты делаешь из этого загадку?

 И вдруг, взглянув снова на фотографию, Абигейл обнаружила поразительное сходство человека на портрете с Ником Грантом.

 — Он твой брат?

 Ник как-то странно посмотрел на нее, по­том саркастически ухмыльнулся и сказал:

 — Да. Но я не верю, что ты просто догада­лась об этом.

 — Именно догадалась. Ведь я не видела его никогда в жизни. У него твои глаза, твой рот, а если бы еще у вас был одинаковый цвет во­лос, я бы, наверное, сразу признала в нем тво­его брата.

 Однако в голубых глазах младшего из братьев, подумала Абигейл, было больше теплоты, какой- то веселой легкости, а на его губах, в отличие от сурово сжатых губ Ника, играла широкая, приветливая улыбка. Интересно, как сложились бы у нее отношения с этим молодым человеком, если бы не Ник, а он оказался ее спасителем на той темной, заснеженной дороге?

 — Не видела его никогда в жизни? — услы­шала она резкий голос, прервавший поток ее мыслей. — Довольно притворяться, Элоиз! Твой трюк не пройдет.

 — Какой трюк? И кто такая Элоиз?

 И вдруг в голове Абигейл будто звякнул ко­локольчик. Она вспомнила, что хотела задать Нику один вопрос, когда он впервые появил­ся около ее «пежо», завалившегося носом в кювет. Но потом события закружили их обоих с такой стремительностью, что она забыла про этот вопрос. И вот сейчас он неожиданно всплыл в памяти.

 — Кстати, откуда ты знаешь мою фамилию? Ты упоминал ее там, на дороге.

 — Фамилию Барринг? А разве не ясно, от­куда? — Он раздраженно пожал плечами. — Разумеется, мне ее назвал Крис.

 — Для меня во всем этом, вообще, нет ничего ясного! Кто такой Крис? Я полагаю, твой брат? — И она помахала фотографией прямо перед но­сом Ника. — Твой Крис не мог назвать тебе не только мою фамилию, но и вообще сообщить что-либо обо мне, потому что я не знаю его даже в лицо. Да будет тебе известно, что мы ни разу не встречались, никогда не видели друг друга! По крайней мере, что касается меня, это абсолютно достоверный факт. А если пред­положить, что он где-то видел меня и поста­рался узнать мои имя и фамилию, то их сооб­щили ему неточно. Вернее, фамилию назвали правильно, а вот имя у меня не Элоиз...

 Вдруг Абигейл замолчала и шлепнула себя ладошкой по лбу, будто вспомнив что-то важ­ное. Через секунду она вдруг нервно рассмея­лась и сказала:

 — О Боже!.. Кажется, я начинаю понимать... Дело в том, что у меня есть кузина, которую зовут Элоиз, и которая помолвлена с неким Крисом.

 — Как ты ловко выворачиваешься! — гневно бросил ей Ник — Но ведь ты уже призналась, что твоя фамилия Барринг.

 — Разумеется. Отец Элоиз и мой папа — бра­тья, поэтому у нас с кузиной, естественно, одинаковые фамилии — Барринг. Имена у нас, разумеется, разные, — насмешливо добавила она. — Мне при рождении дали имя Абигейл Маргарет.