Екатерина Вильмонт - Фиг ли нам, красивым дамам! Страница 15

– Спускайся, – скомандовала она по телефону.

Ариадна не заставила себя долго ждать.

– Это что за багаж? Ты собираешься уйти в подполье надолго?

– Да нет, просто взяла продукты, чтоб не пропали.

– В тебе, Адка, рацио преобладает!

– Да ну…

– А теперь рассказывай про Кульчицких. Хотя Данила сейчас в Египте.

– Уже на работе?

– Да.

– У него же ребра сломаны!

– А ты почем знаешь?

– Да уж знаю…

И она рассказала подруге о визите Данилы в Нижний.

– Слушай, какой парень! Настоящий мужик! Неужто ты осталась совершенно бестрепетной?

Грета была писательницей и любила иной раз выражаться нестандартно.

– Да не совсем. Когда он уехал, я маленько трепыхнулась. Но ненадолго. А тут, не успела войти, мне приносят корзинку роз от Андрея.

– Ну, с Андреем понятно. Дал денежку консьержке. Он предсказуем, твой Андрей. А Данила, похоже, нет. А знаешь, это роскошный сюжет для романа. Отец и сын… Одна женщина… Сын отбивает женщину у отца, мстит за то, что отец когда-то увел у него подружку…

– Откуда ты знаешь?

– Что?

– Про уведенную подружку?

– Ничего я не знаю. Я это сию минуту придумала…

– Грета, не ври!

– Да я чем хочешь клянусь! Ты мне просто скажи, я могу воспользоваться этим сюжетом?

– Только если у героев будут другие имена и профессии.

– Ну, это само собой! Здорово! Я как раз собираюсь писать новый роман, и у меня был затык с сюжетом…

– Рада помочь подруге! – хмыкнула Ариадна.

На даче было чудесно. Снег уже весь стаял, и когда пригревало солнышко, громко чирикали птицы.

– Знаешь, хорошо, что тебе вздумалось удрать из Москвы, – заявила Грета, – а то я давно сюда не выбиралась. А тут так легко дышится…

Вечер подруги провели у горящего камина. Ариадна рассказывала о нижегородском спектакле, Грета о своих отношениях с издателями, о муже, который жил в основном во Франции, у них был так называемый гостевой брак, что вполне устраивало обоих.

А утром, после завтрака, Грета заявила:

– Все! Я пошла писать новый роман!

– Я тоже поработаю.

– Отлично! Обед у нас есть, а после обеда пойдем гулять. Ты же знаешь, я после обеда не работаю.

– Счастливо тебе! Надеюсь, моя история принесет тебе удачу!

– Это еще не история. Историю я должна придумать. Героиню я назову Аглая.

– Хорошо!

– Все, я пошла!

И Грета поднялась к себе в кабинет.

Вчера Ариадна выключила телефон. Но держать его все время выключенным невозможно, мало ли кому она может понадобиться. И телефон стал звонить беспрерывно, не давая даже взяться за карандаш. Ладно, решила она, пусть я не буду работать, авось, сегодня прозвонятся все, кому я нужна, а завтра возьмусь за дело. Телефон продолжал звонить.

На улице светило солнце, в форточку проникал свежий весенний воздух. Пойду пройдусь, решила она. Оделась и вышла во двор. Как хорошо!

– Куда? – крикнула сверху Грета.

– Пойду пройдусь!

– Гуляй!

Телефон вдруг умолк. Слава богу! Она медленно брела по улице дачного поселка. Тихо.

Спокойно. Ни людей не видно, ни машин, только один велосипедист проехал. Она шла, ни о чем и ни о ком не думая. Только вертелась в голове стихотворная строчка: «Где-то пели смычки о любви…» Что это? Откуда? Ах, Блок… В ранней юности я безумно любила Блока. Как там? «Я сидел у окна в переполненном зале. // Где-то пели смычки о любви. // Я послал тебе черную розу в бокале. // Золотого, как нёбо, аи». Красиво, но почему-то уже не трогает. Душа, что ли, зачерствела? Или насмешливые слова Кондрата: «Декадентская чушь!» – проникли в мозг? Ерунда! Дивные стихи. Конечно, где крутому рокеру Блока понять? У Греты тут есть Блок, надо будет перечитать. Вдруг опять зазвонил телефон. Она вздрогнула. Андрей! Надо ответить. Тут я в безопасности.

– Алло! Андрюша!

– Красавица моя, ты куда подевалась? Ты получила мою корзинку?

– Да, спасибо! Розы чудесные, но мне пришлось срочно опять уехать.

– И где ты сейчас?

– В Ижевске! – ляпнула первое, что пришло в голову, Ариадне.

– В Ижевске? Что ты там делаешь?

– Костюмы для местного театра.

– А что, ты попала под европейские санкции? Тебя уже не пускают в Европу?

– Да нет, пока все не так плачевно! Просто мой друг ставит в здешнем театре «Бешеные деньги», – вдохновенно врала Ариадна.

– А! И ты там надолго?

– Надеюсь дней за десять управиться. У меня есть кое-какие наработки. А ты надолго в Москву?

– Увы, только на неделю. Хотел Даньку повидать. Ты же знаешь, что с ним случилось?

– Да, я слышала! Какой ужас! Воображаю, что ты пережил!

– И не говори! Но его неожиданно услали в Египет, только завтра возвращается. Я было подумал, не махнула ли ты с ним в Египет?

– Я? С ним? С какой это радости? Ты с ума не сошел? – совершенно искренне возмутилась Ариадна.

– Да он, видишь ли, от жены ушел, ну я и подумал… Он же был от тебя в таком диком восторге…

– Андрей, ты меня извини, но больше всего это похоже на старческие бредни. Рановато в твоем возрасте. Всех благ!

И она отключила телефон. Пусть теперь обзвонится! Будет умолять о прощении. Или обиделся на «старческие бредни»? И хорошо! Пусть! Не хочу я больше даже думать о нем. Хватит с меня музыкантов! Попортили они мне крови изрядно. И Данила мне тоже не нужен. Мальчишка! И вообще… Ну их всех!

Она повернула обратно. Грета встретила ее вопросом:

– Чего вид такой воинственный? С кем воевала?

– С Кульчицким-старшим.

– И как?

– Придралась к слову, оскорбилась и послала его. А как твои успехи?

– Да вроде нормально. Я начала со сцены в кафе. И знаешь, взяла эпиграф из Блока. «Я сидел у окна в переполненном зале…» Ты чего глаза вытаращила, они и так у тебя как плошки!

– Я шла и почему-то в башке вертелись именно эти строчки и вспомнилось, как меня презирал Кондрат…

Грета очень внимательно на нее посмотрела.

– Знаешь, я подозреваю, что это будет лучший мой роман. Я буду просто считывать тебя…

– Боюсь, это будет провальный роман, если станешь на меня ориентироваться. У меня нет сейчас никакого романа. И не предвидится.

– Будет-будет! И очень скоро!

– И с кем же?

– Подозреваю, что Кульчицкий-младший своего не упустит.

– Да брось ты! Не хочу я этого.

– А кто тебя спрашивать будет? Он из породы воинов, даже завоевателей! А при этом не бандит. И переспать с ним уж точно стоит!

– Знаешь, он сказал мне одну фразу…

– Какую?

– Правда, он был тогда нетрезв… «Неужели вам неохота хотя бы сравнить отца и сына в постели».