По-взрослому (СИ) - Александер Мари Страница 15

Остаток дня мы провели у бассейна. Сказать, что нам всем было хорошо, — это ничего не сказать. Мы веселились, учили Бри плавать. Ника с братом устраивали заплывы на скорость, с переменными успехами. Потом отдыхали, пили лимонад Екатерины Ивановны и ели домашнее мороженое. И снова игры в воде. Бассейн был большой, со специальной зоной, где было неглубоко, так что за Бри я была спокойна, и сама бултыхалась с ней в этом «лягушатнике». Конечно, в целях безопасности начальник домашней охраны отправил к нам двух соглядатаев, я была не против, вдруг что случится. Ещё в первый раз, когда купалась с детьми, меня, может, и стесняли два взрослых мужика в костюмах и черных очках, но потом, когда купания стали регулярными, нашим охранникам разрешалось оставаться в футболках и брюках, а не в полном камуфляже. Согласитесь, если придётся нырять в воду, пиджак и рубашка будут только мешать, да и тепловой удар можно получить. Поэтому я к присутствию охранников уже давно привыкла. Правда, раньше я была, можно сказать, в униформе, по-другому мой слитный купальник нельзя было назвать, он сдавливал грудь, декольте чуть ли не под горло, низ был сделан шортами. Вот поэтому, почувствовав удивлённые взгляды «больших мальчиков» (так мы с поварихой шутя называли охранников), успокоила себя: «Всё хорошо, Марго не могла выбрать плохой, так что выгляжу я хорошо». И уже через 5 минут забыла об этом, получая удовольствие от общения с детьми в жаркий летний день у бассейна.

К вечеру мы все устали, но уходить от бассейна никто не хотел, поэтому ужин немного задержался, но Екатерина Ивановна была только рада этому. Надо ли говорить, что ужинали мы поздно и с большим аппетитом. Именно за ужином нас и застал звонок отца семейства. Я была совершенно спокойна, витамин Д творит чудеса, сделала себе пометку, что нужно будет как можно больше времени проводить на свежем воздухе, пока погода позволяет. Разговор с папой у детей за столом получился скомканный, они вразнобой рассказывали, как нам хорошо было вместе. Вадим решил закруглить разговор, сказав в конце, чтобы я ему перезвонила, после того как уложу детей спать. Я лаконично согласилась, и он положил трубку.

Дети же на адреналине своих эмоций и не заметили смену настроения отца, а я позлорадствовала: нам и без него хорошо! Потом мы были в беседке на улице, нам и раньше там нравилось, но вот именно сегодня никто из старших не спешил уединиться.

Было приятно и спокойно сейчас быть с ними, я уже полюбила их, и пусть они все были разные, в каждом из них я видела частицу Вадима.

Вероника что-то рисовала в альбоме, надо сказать, у девочки был талант, этим она пошла в маму, и глаза у неё тоже всё-таки мамины. Я видела фото в интернете, Вероника очень сильно похожа на Наталию, покойную жену Вадима, такая же точёная миниатюрная фигура и красивые, правильные черты лица, но брюнетка, это от Вадима.

Саша был точной копией своего отца. Это сходство я отметила ещё в день знакомства. Детских фотографий Вадима я не видела, но была уверена, что это так, и слова Екатерины Ивановны это подтверждают. Как оказалось, она знакома с ним очень давно.

Сейчас Саша делал вид, что читает электронную книгу, а сам слушал, как я читаю Бри большую книжку с картинками. Иногда даже отвечал на вопросы Бри, которые у неё возникали по мере повествования и рассматривания картинок.

Потом он выключил свою электронную книгу и спросил разрешения следующую сказку прочитать самому. Я согласилась. Бри восприняла это с восторгом, потому что это позволяло ей сесть ко мне на колени и прильнуть ко мне. Так она и уснула у меня на руках. Саша очень хорошо читал, даже пародировал диалоги, меняя тембр и высоту голоса.

Ника отказалась нам показать, что рисовала, но мы и не сильно настаивали. Интересно, конечно, но когда захочет показать — покажет. Она так и сказала, что ещё не закончила, ей нужно время для ретуши и доведения до желаемого результата.

Мы ещё немного посидели в беседке в тишине, и Ника начала рассказывать, что папа специально построил эту беседку для мамы, когда она забеременела Бри. Я не спрашивала ничего, не комментировала, Ника как будто сама хотела мне рассказать, и я не смогла её остановить. Она начала вспоминать своё детство, рассказывала смешные истории о себе и Саше, он подхватывал ее рассказ и продолжал. Рассказчик из мальчика был такой же хороший, как и чтец. Я тихо смеялась и потихоньку смахивала слезы, чтобы дети не видели их. Почему могло случиться так несправедливо, они были счастливой семьёй.

Ника рассказывала, как Вадим любил их всех, что он всегда спешил к ним домой. Вот тут я получила подтверждение, что длительное отсутствие папы её тоже задело. Да, она почти взрослая, грядущий год у неё выпускной, а дальше университет, и, скорее всего, она поедет за границу продолжать обучение, со мной эту тему не обсуждали, но из имеющейся информации я уже сделала такой вывод. А девочка боится взрослеть, ей, так же как и малышке Бри, нужен отец.

А Саша, наоборот, стремился быстрее повзрослеть, он с воодушевлением перешёл от воспоминаний к мечтам. Он собирался стать инженером и построить космический корабль. Он рассказывал мне, что и как должно работать, какие материалы должны быть использованы. Пойдя в рассуждения на эту тему, он несколько раз тайком бросал взгляд на старшую сестру, и я поняла, он заговаривает мне сейчас зубы, сменив тему, чтобы Ника не расстраивалась сильнее от нахлынувших воспоминаний об уже прошедшем.

Вот бы мне такого брата! Но, увы, я была единственным ребёнком аж на две семьи, и обе я потеряла. Мои родители погибли в авиакатастрофе, и меня с 12 лет воспитывали тётя с дядей. Они после случившегося отказывались летать, но судьба сыграла с ними злую шутку. Та авария, в которой погибли они оба и мой нарождённый ребёнок, случилась по возвращении с моря, был вариант полететь на самолёте, но они отказались, и мы поехали на машине. Водитель встречной машины уснул, лобовое столкновение, я спала на заднем сидении лёжа, и только чудом меня не выкинуло из машины.

Воодушевлённый рассказ о строительстве звездолёта и полете на Марс прервала Екатерина Ивановна, пришедшая напомнить нам, что уже поздно. Она забрала у меня спящую Бри и, не обращая внимания на мои тихие протесты, сказала:

— Вам ещё детей рожать, Ангелина Андреевна, так что поберегите себя.

Я ослышалась или мне померещилось, но повариха точно это сказала и пошла навстречу начальнику охраны дома, коренастому мужчине в годах, и передала ему спящего ребёнка.

— Да, Ангелина Андреевна, вы бы уже поберегли себя, Бри уже не младенец, — сказал он.

— Да, Ангелина Андреевна, ей уже четыре года, — подхватил Саша и подмигнул Нике.

А вот ей я уже сказать ничего не дала, опередив её.

— Вероника, не утруждайся, я поняла, что это заговор. Но только ещё не поняла, с какой целью.

— Вы что, Ангелина Андреевна, — еле сдерживая улыбку на губах, сказала она, а глаза блестели весельем.

Серов (почему-то начальника охраны дома все называли по фамилии, может, потому, что он тоже был Александр Александрович, как и глава всей СБ господина Чернова) уже ушёл вперёд вместе с Екатериной Ивановной, подозреваю, что у них шуры-муры.

А я в сопровождении старших Черновых пошла в дом.

После того как все улеглись спать, я, как порядочный работник, помня данное обещание, набрала Вадима, подождала ровно три гудка и положила трубку. Я звонила? Ответ — да. Он не поднял трубку, ну не успел, что же поделать. Перезвонит, поговорит с автоответчиком. Я, довольная, с чувством выполненного долга, пошла спать.

Глава 13

Могу «похвалиться», что и следующие два вечера я точно так же перезванивала господину Чернову. И, к счастью для меня, он так же не успевал поднять трубку, а наутро было сухое сообщение на автоответчике.

Не знаю, что изменилось, но после вечера в беседке я стала ближе к старшим детям. Но при этом смогла дистанцироваться от своих чувств к их отцу. У него уже была любовь всей его жизни, после такой потери никто не пойдёт на риск и не захочет больше никаких серьёзных отношений. А на несерьёзные отношения с ним уже я была не готова. Его можно понять, он сейчас просто берет то, что ему предлагают женщины. И выбор у него не просто большой, а огромный. Даже я после развода не могла и не хотела каких-либо серьёзных отношений, брала то, что хотела, а потом выбрасывала это из своей жизни, ни слез, ни чувств, ни сожалений. Если он когда и решится на что-то серьёзное, это только с такой же женщиной, как его первая жена, она, надо отметить, была очень талантливой художницей, так что размениваться на собственный наёмный персонал — это моветон. А его интерес сейчас ко мне — так, блажь, но она скоро пройдёт.