Любовь в мегаполисе. 3. Мы не подходим друг другу (СИ) - Князева Марина Страница 16

Он ответил после третьего гудка. Хотя нет, не ответил. Рявкнул:

- Да!

И весь мой настрой тут же сдулся, как воздушный шарик. Ну, а чего я ждала? Привет, милая? Ага, как же!

- Привет.

И пауза долгая. Напряжённая. Может он не записал мой номер?

- Это… Настя.

Чувствую себя дурой. Каждое слово застревает в горле. А ведь собиралась каждый день!

- Ну, слушаю тебя… Настя, - его голос хриплый.

Как будто он только проснулся. И перед глазами сразу картинка сонного Яроцкого, с лохматой шевелюрой и закутанного в одеяло. Вполне реально. Ведь время девять утра.

Странно, что именно эта картинка. Личная и откровенная, а не та, послесвадебная, которую я думала долго не забуду. А оказывается, время и правда может все.

- Дань, я тут с мамой в Доминикану лечу. Недели на три.

- Насть, мне похер где ты и с кем.

Ну вот что я сказала ему такого? Обязательно грубить? Обязательно заводить меня?

- Да я как бы и не отчитываюсь. Ставлю в известность, чтобы папочка не надрал задницу рыжему, если вдруг узнает, что его сынок даже не в курсе, где проводит время его жена, - вкладываю в голос всю свою язвительность, на которую способна.

- Переживаешь за задницу рыжего? – я вижу, как губы Яроцкого растягиваются в ленивой улыбке. И почему-то нервно сглатываю.

- Вот еще! Твоя задница не входит в хит-парад моих мыслей!

- А твоя вообще не входит в мои мысли. Так что ведьма, счастливого пути!

- Да пошел ты!

Я сбрасываю звонок, но вместе с испытываемой злостью глупо улыбаюсь. Не понимаю, как ему за пару секунд удается лишить меня спокойствия и вывести из равновесия. Месяц. Месяц я старалась если уж не забыть, то хотя бы не думать о нем, но пару слов его приятным низким голосом и все мои старания коту под хвост. Яроцкий снова в моей голове. И похоже в этот раз надолго.

Доминикана ненадолго, но спасает меня. Волшебство и нереальность местных красот захватывает дух. И днем я отщелкиваю сотни фотографий, а вот по ночам возвращаюсь к тому, от кого бегу уже второй месяц.

В одну из ночей не выдерживаю и захожу в инстаграм к своему мужу. Я столько времени себе это запрещала, и так давно его не видела, что испытываю удовольствие от разглядывания его изображения. Я настолько увлечена им, что не сразу замечаю, что Даня обновляет фото почти каждый день и с ним всегда рядом девушки. Красивые, яркие, притягательные. Нет, на фото все прилично. Максимум – обнимашки за талию, но присутствие девушек само по себе мне уже неприятно. Вот почему так?

В какой-то момент мне даже хочется опять отомстить Дане. Здесь на острове полно парней-красавчиков, которые щеголяют в одних плавках, и вряд ли откажутся попозировать рядом со мной, если я им просто улыбнусь. Но это так низко. Думаю, моих слов достаточно, чтобы дать ему понять, насколько он меня обидел. Но кажется Даня толстокожий. И он точно не достоин того, чтобы я засоряла свою невероятно красивую ленту в инсте, создаваемую не один год, какими-то непонятными типами. Достаточно того, что я подписываюсь на его профиль. Пусть знает, что я вижу все его похождения. И надеюсь, что он догадается, что каждое фото с девушкой не прибавляет ему плюсов к его карме. И пока размышляю, вижу обратную связь от Дани. Он тоже подписался на мои обновления. И от неожиданности я даже жду, что он мне что-то напишет в личку, но увы, все что он мне хотел сказать, сказал перед вылетом сюда.

Я знаю, что он мне не напишет, но все равно жду. И пока жду, каждый час проверяя личные сообщения, наш отпуск приближается к логическому завершению. И когда я это осознаю, то на меня накатывает такое волнение, что я не могу нормально ни есть, ни пить, ни говорить. Меня изнутри всю просто потряхивает.

Когда мы возвращаемся домой, я хочу еще задержаться в Москве, но папа не понимает, что меня может здесь держать, когда я не видела почти два месяца своего мужа. Я пытаюсь уговорить отпустить меня на несколько дней к бабушке, но он непреклонен, и в последние выходные апреля после ужина я выезжаю в свое новое жилище. Одна радость, что не по вокзалам, а на своей любимой машине, которую отец не успел перегнать. Загрузила ее под завязку и выехала. Правда не все поместилось, но на первое время взяла все, что нужно.

Приезжаю я уже после полуночи. Меня встречает охрана и пустой темный дом. И прежде чем войти снова в свою золотую клетку я немного наслаждаюсь прохладной апрельской ночью. Насмотревшись вдоволь на звезды и успев немного замерзнуть, иду в дом, решив оставить разгрузку вещей на завтрашний день. Душ принимаю на автопилоте и едва коснувшись подушки, засыпаю крепким сном без сновидений.

Я думала, что просплю до обеда, но часы на телефоне показывают половину восьмого. И я честно пытаюсь еще поспать, но у меня не выходит и мне кажется, что снизу идет обалденный аромат свежеиспеченных блинов. Быстренько совершив утренние процедуры, спускаюсь вниз в пижаме из коротких шортиков и майке на бретельках. Я очень соскучилась по Маргарите Павловне и ее стряпне. И когда бегу по лестнице, слышу ее смех. А когда сворачиваю из гостиной на кухню, то натыкаюсь взглядом на красивое мужское тело в одних шортах, которое выглядит как с картинки мужского журнала. Загорелое, с идеальными мускулами, к которым нестерпимо хочется прикоснуться.

И я замираю. Потому что спиной ко мне сидит мой муж.

6

Настя

- А вот и солнышко проснулось! Налетай принцесса на блины! Со сгущенкой и вареньем. Малиновым! – на всю кухню грохочет Маргарита Павловна.

Я вижу, как спина Дани напрягается, но он не поворачивается. Я медленно иду к столу. Во рту почему-то пересохло и ноги ватные. Я волнуюсь, как школьница.

- Доброе утро, - приветливо здоровается кухарка и ставит тарелку с дымящимися блинами и кружку с горячим кофе на место рядом с Даней.

Я медленно подхожу к столу и сажусь рядом с мужем. Я чувствую тепло исходящее от него, и безумно боюсь посмотреть на него. Для меня его присутствие здесь слишком неожиданно. Переборов себя, я поворачиваю голову в сторону Яроцкого и тут же тону в голубой бездне:

- Привет, - мой голос дрожит.

- Привет, - почти одновременно со мной говорит Даня.

И все, как всегда. Мы молчим и не отрываясь смотрим друг на друга. Между нами такое напряжение, что я забываю напрочь обо всем, что было между нами до этого утра.

- Отличный загар, ведьма, - Яроцкий первым приходит в себя.

Я бы ответила ему что-то язвительное, но под взглядом Маргариты Павловны, которая внимательно изучает нас, я просто отворачиваюсь и принимаюсь за кофе.

- Дань! Какая же она ведьма? Это же солнышко? – журит она Яроцкого.

- Самая настоящая! Таких раньше на костре сжигали!

Я прищуриваю глаза и снова смотрю на него.

- А таких как ты как будто на руках носили?

- Так, вы тут поворкуйте, а я пойду нашего садовника Василия блинами угощу, - неожиданно ретируется Маргарита Павловна.

Да еще бы. От нашего милого воркования только что искры не летят, и я бы сама с удовольствием сбежала кормить блинами садовника Василия. Но не успеваю. Маргарита Павловна растворяется, как по волшебству и мы остаемся с Даней одни.

И я снова удивляюсь сама себе. Насколько я становлюсь другой рядом с этим человеком. Вместо того, чтобы послать его и уйти от него подальше, я очень хочу прикоснуться к его руке. Почувствовать его кожу под своими пальцами. Но, слава богу, у меня в руках кофе, и я просто сижу. И даже не дышу.

- Кто он?

- Кто?

Яроцкий не смотрит на меня.

- Один из моих друзей, с которым ты трахалась на свадьбе?

- На свадьбе? – я как попугай повторяю за Даней.

Когда до меня доходит смысл его вопроса, мне становится смешно, и лишь усилиями воли заставляю себя сдержать улыбку. Я давно забыла о своих словах. Для меня это был просто способ дать понять Дане свои чувства, а вот его похоже моя безумная затея сводит с ума уже два месяца.