Весеннее чудо для мажора - Юлия Гауф Страница 16

В ответ я снова услышала фырчанье, и с подозрением взглянула в козьи глаза-бусинки, полные ехидства, будто говорящие мне, что не только Андрей здесь такой.

— Я — нормальная! А вот он…

Мой спор с козой прервал звонок телефона.

— Доча, — мама говорила радостно, и в то же время виновато, — мы едем к тебе.

— Привет, мам. Вы — это кто? — с подозрением переспросила я, хотя обрадовалась.

Недолго я домашних не видела, но уже соскучилась. Хотя разозлиться бы тоже не помешало — договорились ведь, что ко мне не будут каждый день приезжать, как к несмышленышу.

— Успокойся, мелкие дома. А вот мы с твоим отцом и бабушкой будем у тебя через…

—… через сорок минут, — договорил папа за маму. — Жди, веснушка.

* * *

Я хотела встретить родителей серьезно, сдержанно, но вместо этого с визгом кинулась отцу на шею. Сама от себя не ожидала.

— Папа! — я рассмеялась, а он закружил меня.

— Всегда «папа». А мама — так, мимокрокодил? — проворчала мама, и я оторвалась от отца, чтобы расцеловать маму.

Какие они у меня красивые, любящие! Мне даже иногда совестно было перед одноклассниками — мы на переменах болтали, и приятели жаловались. На скандалы между родителями, на усталость матерей и отстраненность отцов — это и богатых семей касалось, и бедных. А у меня детство было безоблачным. Ни разу не слышала ругань родителей, хотя иногда замечала, что мама сердилась на папу — по укоряющему взгляду расшифровывала. Но это длилось пару часов. Подозреваю, ее иногда злили папины шутки, на которые он горазд.

— Ну, и зачем вы приехали? Так и продолжите опекать меня, будто я до сих пор лялька? — подбоченилась я, когда первая радость схлынула.

— Нужно же посмотреть, как ты устроилась, — спокойно произнесла бабушка. — Взрослая ты, взрослая, мы помним. Просто убедиться хотим, что живешь нормально. И вообще на обстановку. Не волнуйся, Лизонька, я этих двоих приструню — доставать тебя не будут.

— Твоя мать намеревалась тебе центнер продуктов везти. Еле уговорил, чтобы весь магазин не скупала, — прошептал папа мне на ухо.

Но мама услышала.

— А кто-то порывался Лизе названивать каждый час, и требовать смс-отчетов. Кто это был, не подскажешь ли, дорогой? — сузила мама глаза, глядя на отца.

— Так, — бабушка хлопнула в ладоши, — давайте-ка в дом!

Первой вошла бабушка, и я суетливо начала вспоминать — все ли убрала. Дверь в ванную сломана, с ней уже ничего не сделать, но остальные следы «преступления» я подчистила — козлика спрятала в шкаф, на него накидала постельного белья, быстро приготовила перекус и завернула бутылку вина в газету, чтобы семья не подумала, что я стала алкоголичкой.

— У меня все хорошо, — частила я, идя следом за своими родственниками. — Диплом пишу, кулинарю помаленьку, козой занимаюсь. Не зря уехала. Вы не переживайте, здесь спокойно, криминала нет.

— Вот осмотримся — и успокоимся, — отрезал отец. — А то сердце не на месте. Жила дома, на всем готовом, а тут собралась, да усвистала — и не в другой район, а к черту на рога.

— Осматривайтесь, — махнула я рукой. — Я пока чай поставлю.

Я поставила чайник, полезла за чашками, и услышала мамин хмык. Выразительный такой. Я бы сказала — душераздирающий.

— Интересно, — пропела мама.

— Я бы сказала — забавно, — парировала бабушка.

— А я выражусь иначе, только вы уши закройте, — сердито высказался папа.

— Что? — испугалась я, повернувшись к родным.

Первым я увидела мамино лицо. В ее глазах — смешинки. Она чуть сморщила нос — всегда так делает, когда нервничает, и когда пытается смех сдержать. И, судя по подрагивающим губам, сейчас маме хотелось бы захохотать. Она кивнула вниз, на спинку стула, и я перевела туда глаза…

… и чуть не выматерилась вслух.

Вот это я лоханулась! Носилась тут с бутылками вина и козликами, а то, что на самом видном месте развешены штаны Андрея — этого я не заметила. Они в часть интерьера превратились.

— Трофей? — прыснула мама.

— Да, дочка, чьи же это штаны? — нехорошим голосом переспросил папа. — Явно не твои.

— Мужские, — со знанием дела заключила бабушка. — Грязные. И драные, — неодобрительно добавила она.

— Виктора? Вроде, он чистюля, — мама сняла штаны со стула, сложила их, и направилась к ванной. А я чуть не застонала — дверь я нараспашку оставила, прилаживала ее как могла, чтобы семья не заметила погрома, но мама — глазастая, как и я, и все замечает. Что надо, и что не надо.

Однако, вернулась она через половину минуты, еще более, чем до этого довольная. Сверкнула на меня глазами, и подмигнула.

— Эти штаны… они в углу валялись. Видимо, Наталья Игоревна — та, кто за домом присматривала, ими пыль вытирала, — постаралась я объяснить ситуацию, и при этом мысленно ругала себя последними словами.

Ну дура же? Дура! Как можно не заметить штаны, висящие на кухне, где я больше всего времени провожу? Как? Они же бельмо на чистеньком глазу этой кухоньки, они — пиратское знамя в спокойном, лазурном океане.

Зла на себя не хватает! И на Андрея тоже!

— Ну да, — кивнула бабушка. — Знаешь, Лиза, у одной моей знакомой девушки тоже родственники нашли мужские штаны. И она также отнекивалась, как и ты — мол, не знаю, чьи это. Висят штаны, и пусть висят — еды же не просят, а откуда взялись — да кто ж вспомнит. Знаешь, что в итоге случилось с этой девушкой?

— Нет, — убито ответила бабушке, но я знаю, что она в итоге скажет.

— Она умерла! — трагично воскликнула бабуля. — Связалась с проходимцем, семье своей врала, а этот негодяй обокрал ее, квартиру переписал, и убил. Его штаны были.

— Ольга Андреевна, — мама покачала головой, явно не одобряя традиционную сказочку бабушки.

Я встала, и подошла к закипевшему чайнику. Бабушка в своем репертуаре, я с детства слышу эти истории, и ведь раньше верила. Когда молода и наивна была.

— Лиза, а ты знаешь, кто тоже слушал рок? Паренек из Битлз. Знаешь, что с ним случилось? Он умер! И вообще, эта музыка для наркоманов. Интеллектуалы слушают классику, — вспомнилось мне