Ненавидеть игрока - Ребекка Дженшак Страница 16

— Я пришла наорать на тебя.

— Х-орошо. — Он одаривает меня полуулыбкой. Его губы опухли от поцелуев, а волосы растрепаны. Я так его ненавижу. — Что случилось?

— Доставщик отравил меня, и во всем виноват ты.

Я сгибаюсь пополам от боли, и мои ноги трясутся.

— Оу. — Его хватка усиливается.

Я вырываю руку, но это движение выбивает меня из равновесия, и мне приходится держаться за дверной проем, чтобы не упасть.

— Игнорируй меня. Я просто постою здесь минуту, пока боль не утихнет.

— Ну давай же. — Он просовывает одну руку мне под ноги, а другую за спину, чтобы поднять меня. Я улавливаю запах духов на его рубашке.

— Нет, — бормочу я, извиваясь в его объятиях, — Мне не нужна твоя помощь.

— Ты больна.

— Я уже говорила тебе это. Между прочим, это все твоя вина.

— Это то, что я слышу.

— Что ты делаешь? Куда ты меня везешь? — Я понимаю, что он ушел дальше в свою комнату. Нет никаких признаков рыжеволосой. Ничто так не испортит настроение, как рвота.

— Я просто укладываю тебя на кровать. Тебе нужно остыть на минутку и выпить немного воды.

— О нет, я совершенно не полезу в твою постель.

— Ви… — начинает он с раздражением в тоне.

А потом меня стошнило ему на грудь.

10

ГЭВИН

Вайолет сидит на краю моей кровати, пока я переодеваюсь в чистую футболку. Ее взгляд бегает по комнате.

— Мне жаль, что твоя девушка ушла.

— Все в порядке. — Я сажусь рядом с ней. От ее тела исходит тепло. Я подношу тыльную сторону ладони к ее лбу. — Я думаю, у тебя жар.

Она отстраняется от моего прикосновения. — Это пищевое отравление.

— Ты уверена?

— Доставщик разозлился, что ему пришлось припарковаться так далеко. Он что-то сделал с едой, чтобы отомстить мне.

Теперь я понимаю, почему она винит меня в этом. — Я не думаю, что курьер это сделал. —

Она стонет.

— Тебе нужно отдохнуть. Хочешь побыть здесь немного?

— Почему ты так мил со мной? Я только что накричала на тебя, спугнула твою девушку, а потом меня вырвало на твою любимую рубашку.

— Ты помнишь мою любимую рубашку?

— Наверное, лихорадка. — Ее брови сдвинуты вместе, лицо исказилось от боли. — Я хочу домой.

— Могу я позвать кого-нибудь вместо тебя? — Я подхожу, чтобы взять со стола телефон.

— Они уже ушли. Все ушли.

Возникает хороший вопрос: почему тогда Вайолет все еще в Вэлли?

Я кладу телефон в передний карман. — Я провожу тебя.

— Хорошо. — Она наклоняется и кладет голову мне на плечо, ее глаза закрываются.

Я поднимаю ее на руки. То, что она не протестует, говорит мне все, что мне нужно знать о том, как ужасно она себя чувствует.

Она не говорит и не открывает глаза, пока я несу ее домой. Гостиная, которую я видел только с порога, — это просто катастрофа. Я ставлю ее на землю и следую за ней внутрь, перешагивая через ткань и блокноты для рисования.

— Спасибо. — Ее голос настолько тихий, что я едва его слышу.

— Принести тебе что-нибудь?

Она лежит на диване и сворачивается в клубок, держась за живот. — Нет. Я просто хочу лежать здесь, пока не умру.

— Не умирай из-за меня. Тогда с кем бы я ссорился?

— Я уверена, что в любой день ты бесишь множество людей. Выбери одного.

На самом деле это не так. Я лажу почти со всеми. Конечно, за день я несколько раз попадал в ссоры — в основном на баскетбольной площадке, но в остальном я спокойный и дружелюбный парень.

— Нет никого, с кем я бы предпочел ссориться, кроме тебя, Ви.

— Я в порядке. Спасибо, что проводил меня домой.

— Ты имеешь в виду, за то что нес тебя домой?

— Ты нес меня? — Она качает головой. — Это не может быть правдой. Я бы запомнила что-нибудь подобное.

— Наверное, мне тогда это приснилось, — говорю я саркастически.

Она не отвечает, просто сжимается сильнее. Я нахожу одеяло, брошенное на подлокотник стула, и накрываю ее, затем подбираю выброшенную еду, лежащую посреди пола. Пахнет приятно, но я выбрасываю на всякий случай.

Мой пульс учащается, когда я смотрю на нее. Я думаю, она задремала. Ее дыхание медленное и ровное, и она не двигается. Надеюсь, сон поможет. Я смотрю на дверь, затем снова на нее. Мне пора идти, но…

Прежде чем я успеваю передумать, я нахожу пульт и сажусь на противоположный конец дивана, включая воспроизведение приостановленного фильма. Я улыбаюсь, когда понимаю, что это какой-то исторический фильм. Очень как Вайолет.

Однажды она заставила меня посмотреть один из них вместе с ней, прежде чем она возненавидела меня до глубины души. Ее глаза загорелись, и она не смогла удержаться от того, чтобы процитировать свои любимые строки и перебить, чтобы указать на костюмы, которые ей нравились. Я сам больше люблю боевики (дайте мне Джейсона Стейтема и быструю машину, и я в порядке), но тот вечер был одним из моих любимых вечеров кино.

Я никогда раньше не встречал кого-то вроде Вайолет. С самого начала она была самой собой. Я вырос со знаменитым отцом, и людям (особенно девушкам) иногда приходит в голову, что общение со мной каким-то образом делает их более важными. Я этого не понимаю, но это случалось слишком много раз, чтобы отмахнуться от этого.

Этих людей стало легко обнаружить. Они хотят знать все о моем отце, о том, каково было расти и ходить на игры, и просят меня рассказать им обо всех других знаменитостях, которых я встречал. И самое главное, они ничего о себе не рассказывают, а если и рассказывают, то они самые большие фанаты баскетбола на свете и хотят доказать это игровой статистикой и анекдотами о моем отце.

Когда