Слишком борзая! - Алина Савельева Страница 17

Обычная женская блажь — убежать из машины на пустынной дороге в глухом месте и, обиженно надув губы, ломать каблуки, ожидая, когда за ней вернутся и начнут умолять сесть в машину.

Понимая это, я должен был захлопнуть и дверь и эту историю навсегда. Но вместо того, чтобы сломя голову мчать в аэропорт, я вышел следом за Миленой.

— Все что я сказал тебе той ночью, правда, — громко произнес я, особо не рассчитывая, что Милена остановится.

Но она остановилась. И, обернувшись, ждала, когда я пройду несколько шагов до неё. Черт побери, я не понимаю, зачем я это делаю, но я продолжаю приближаться к этой супервумен.

Каждый шаг давался с трудом. Боль перешла уже на пульсирующую, постепенно захватывая новые участки головы.

— Не дури и вернись в машину. Даже если ты не хочешь меня больше видеть, добраться нормально до дома это ведь не мешает?

— Слушай, я не хочу выяснять отношения…. Да какие отношения? Мы знакомы всего один день! Я сама виновата, развесила уши и поверила очередному похотливому самцу, который приперся в клуб, чтобы подцепить девушку на одну ночь! Можешь с чистой совестью проваливать на все четыре стороны! Ясно? Счастливого пути и приветики милой Холли! — в сердцах выпалила Милена.

Как будто бы почти всё верно сказала, а осадочек неприятный.

— Я был заросший, небритый и в лохмотьях! Сомневаюсь, что в таком виде можно привлечь вменяемую самочку, — выудил я несоответствие в её бурной речи.

Не планировал я никого цеплять! В моей жизни и без этой сумасшедшей девчонки места для большего экстрима не осталось!

— А вменяемую у тебя и не вышло! — рявкнула Милена, гневно сверкнув глазами.

В эту же секунду небо начало темнеть, затягиваясь тяжелыми грозовыми тучами. Если и случиться на планете апокалипсис, я знаю, серые глаза какой ведьмы в этом винить.

— Боже, я идиотка! Поверила в твою искренность!

Не могу похвастать, что детально помню все, что говорил ей в ту точь в клубе. А вот бесконечно волшебные ощущения необъятной эйфории, то чувство, что целого мира нам мало, отложилось в памяти навеки.

— Ты же отличный профайлер, маньяков вычисляешь из сотни подозреваемых, неужели на мой счет ошиблась?

Проваливать бы мне действительно в аэропорт, но ноги как вросли в эту окаменевшую землю. Даже жжение в глазных яблоках не мешает мне любоваться на эту женщину.

Безумно красива. С горящим адским пламенем обиды и гнева в глазах, в облаке собственных шелковистых локонов, которые ветер беспощадно треплет.

— Значит, не такой уж первоклассный, раз такой кобель как ты смог меня обмануть! Когда ты мне говорил о семейных ценностях, о взаимоуважении и моногамии, я решила, что ты из редчайшего типа мужчин! Особый, которых осталось пять процентов на всей земле! Все остальные страдают инфантилизмом, эгоизмом или мудизмом разной степени.

Я и в ту ночь понял, что меня выбрали из миллионов. Как не понять. Но только сейчас осознал, что, оказывается, приложил к этому немало усилий. Что-то там говорил правильное, наверное. Черт, голова вот-вот взорвется на миллиарды наномолекул.

Вдалеке показались три фигуры на мотоциклах, и не нужно быть вундеркиндом, чтобы понять, кого там черти несут. Выяснение отношений при третьих лицах нравятся исключительно людям с расстройством личности, поэтому я поспешил к главному.

— Ты меня не слушала, Малышка. Совсем не слушала. Повторю — я не хочу терять с тобой связь. Ты права, мы пока недостаточно знаем друг о друге. Предлагаю это исправить.

Это был тот самый момент, когда мужчина готов сделать и сказать что угодно, лишь бы удержать рядом понравившуюся особь женского пола.

Решительно шагнув к Милене, сгреб её в свои лапы, надеясь убедить старым проверенным способом.

— Что ты несешь? У тебя невеста в Лондоне! А я не расцарапала твой аристократичный профиль лишь потому, что не хочу иметь твою ДНК даже под своими ногтями! Руки убери, олень!

Твердый удар кулаками в грудь я практически не почувствовал. В пекле личного ада в голове, происходящее вокруг мало пробивалось сквозь все нарастающий гул.

К персональным взрывам в моей голове добавились и звуки рычания тяжелых байков. Они кружили неподалеку от нас, но не приближались. И, не глядя в их сторону, я уже знал, кого черти принесли, и то, что мою девчонку заберут по первому требованию, выводило меня еще больше.

Пока она была одна на пустыре, чувство страха потерять её навсегда даже не маячило. Сейчас же, окруженный этими волками, я, словно загнанный зверь, готов был защищать свою добычу. Вот только добыча против.

— Отпусти меня! — раздался на ухо тихий рык, мягкий, кошачий, но злой.

Чудом успел переловить взлетающую руку, и Миленка влетела в меня, ударившись грудью в грудь. Тугой заряд электричества тут же пронесся по хребту, в ширинке становилось заметно тесно.

— А если я не могу? — хрипом зазвучало в ответ. Не только ей, но и мне. Не могу.

— Маньяк озабоченный! — улетучилась и сдержанность и интеллигентность моей бестии, видимо, почувствовав горячую радость встречи своим животом.

— Согласен, — шепчу я, заглядывая в еще недавно мечущие молнии глаза.

По хрупким предплечьям тут же рассыпаются мурашки. Эта девчонка буквально тает в моих руках, из смелой и сильной львицы мгновенно превращаясь в трепетную лань. И это сводит меня с ума. Ее отзывчивость и осознания моей власти над ней, одним прикосновением.

— Ненавижу тебя! Ненавижу! — упрямо твердит Милена, осыпая мои плечи ударами.

— Малышка, послушай! Все совсем…

— Не хочу я тебя больше слушать! Всё! Достал! Исчезни нафиг в своих туманах там и не появляйся в моей жизни никогда! — словно нож в сердце вонзила, зараза.

Буйство эмоций сносило на своем пути все, как цунами. Я чувствовал, что судьба-злодейка таки подкинула мне испытания чувствами, о которых я когда-то грезил. Но, естественно, в тот самый жизненный момент, когда попросту невозможно взять эту сумасшедшую девчонку и окунуться в омут с головой.

Отчаянные попытки вывернуться из моих рук привлекли внимание ее верных мушкетёров, рычание байков стало намного ближе.

— На данный момент порвать с прошлым я не могу, но не хотел бы терять с тобой связь. Мы можем встречаться в мои визиты в Москву. Пока без обязательств и прочих условий.

Ситуация накалялась с каждой секундой.