Простые сложности - Алина Аркади Страница 17

‒ Да, ‒ довольно улыбается. ‒ Африканский карликовый ёж. Познакомьтесь ‒ это Жужик! Жужик ‒ это Нина, которая по доброте душевной согласилась помочь нам с ужином.

Комочек расслабляется и мне показывается смешная мордочка с острым носом, который смешно двигается из стороны в сторону.

‒ А он тоже будет салат и курицу?

‒ Нет, Жужик ест жуков, которых я покупаю в зоомагазине. Не бойтесь, возьмите, ‒ протягивает животное, и я с опаской принимаю колючий шарик. Впервые прикасаюсь к ежу, иголки которого больше похожи на жёсткую пластмассу. Не больно, но покалывания различимы. Готова пищать от счастья, словно ребёнок, которому дали потрогать нечто невероятное.

‒ Привет, Жужик, ‒ шепчу и пальцем провожу по мордочке. ‒ Необычный у вас питомец.

‒ С собакой много проблем: выгуливать, кормить, уделять много внимания. Кошку тоже надолго одну не оставишь, к тому же шерсть – не самый приятный момент. А ёж непритязательный и прост в уходе, громких звуков не издаёт, лишь иногда фырчит. Маленький, компактный, а всё же – живая душа, которая всегда рядом.

‒ У меня сын собаку просит. Давно. Отказываюсь, слишком хлопотно, да и городская квартира, как клетка, в которой животное лишь страдает. Может, купить ежа? ‒ кручу Жужика в ладонях, осматривая. ‒ Он взрослый или будет расти?

Егорка мне всю душу вымотал собакой, когда увидел у нашего соседа щенка лабрадора. Мы переехали к Яне, и он стал реже вспоминать о собаке, но иногда напоминает о своём желании.

‒ Я купил его три года назад для… ‒ делает паузу, прокашливаясь, ‒ компании, чтобы не скучно было. Живут они около шести лет. Так что да ‒ Жужик взрослый.

‒ А почему Жужик?

‒ Не я его так назвал, ‒ что-то тоскливое, больное проносится в глазах Игната. О чём он сожалеет, или о ком? В любом случае, не моё дело.

‒ Ему подходит, ‒ улыбаюсь. ‒ Можно сфотографировать? Покажу сыну.

Игнат согласно кивает. Я достаю телефон и, направив экран на интересного питомца, делаю несколько фото с разных ракурсов. По-моему, Жужик совершенно не против фотосессии и даже, кажется, на несколько секунд застывает на ладони.

‒ У вас есть сын?

‒ Да, ‒ отвечаю, не отрываясь от своего занятия. ‒ Егор. Двенадцатого марта три года исполнилось, ‒ мельком смотрю на мужчину, отворачиваюсь, но тут же возвращаюсь обратно: настороженный и мрачный взгляд Игната в момент напрягает. ‒ Я что-то не то сказала?

‒ Нет, ‒ произносит сипло, ‒ всё нормально.

Тут же поднимается и исчезает в смежной комнате. Отсутствует минут десять и возвращается с лёгкой улыбкой на лице. Не знаю, что это было, но что-то явно зацепило соседа в такой простой информации.

По кухне витает приятный аромат запечённой курочки, перебивая отвратительный запах гари. Организм Игната всё активнее оповещает о желании насытиться. Ему неловко передо мной, о чём говорит зажатость.

‒ Я, наверное, пойду, ‒ опускаю на пол ежа, который уютно пристроился в моих ладонях.

Смотрю на время и ужасаюсь: почти двенадцать, а завтра к девяти нужно быть в офисе бодрой и готовой принимать множество новой информации

‒ Останьтесь, ‒ просит, преграждая мне путь, ‒ …чтобы проконтролировать курицу, ‒ указывает на духовку. ‒ Второй уничтоженный ужин я не переживу, а вы всё равно не уснёте, опасаясь повторного ЧП.

Несколько минут смотрю в его карие глаза, пытаясь выискать подвох или же намёк на что-либо грязное и непристойное, но нет ‒ Игнат открыт, искренен. В чём-то он всё же прав: уснуть не смогу, зная, что за стенкой есть тот, кто может создать проблему из обычной курицы.

‒ Ладно, ‒ сдаюсь, ‒ только можно я посижу на диване? Ноги страшно гудят после дневных забегов по офису.

‒ Да, конечно, пожалуйста, ‒ указывает на бежевый диван, и я, подхватив Жужика, который совсем не против моей компании, удобно устраиваюсь в ожидании финального сигнала. ‒ На сколько вы приехали, Нина?

Вот опять. И как у него получается так произносить моё имя, словно он его пропел, лаская слух каждой буквой?

‒ Ориентировочно на неделю, но есть вероятность, что пробуду дольше, ‒ поджимаю под себя ноги, натянув халат на колени и уютно укладываю голову на спинке дивана. Комфортная поза позволяет немного расслабиться, почувствовав всю степень усталости. ‒ Всё это время, увы, вам придётся терпеть меня по соседству. Обещаю приглядывать за вами, ‒ улыбаюсь, подначивая Игната.

Но он не злится, вполне спокойно воспринимает мои намёки на его неспособность самостоятельно организовать себе ужин, не устроив пожара.

‒ Я не против. От такого надзирателя грех отказываться.

Между нами приличное расстояние ‒ около трёх метров, но даже отсюда я отчётливо рассматриваю огромные и завораживающие зрачки, ‒ никогда такого не видела. Сейчас осознаю, насколько Игнат красивый мужчина. Не совсем в моём вкусе, потому как всегда, в первую очередь, обращала внимание на блондинов, но есть в мужчине напротив что-то притягательное, волнующее, необычное.

Стоп, Нина! Останавливаю себя, напоминая, что только-только поставила штамп о разводе и решила повременить с новыми отношениями любого характера. Юра меня опустошил, выпив все соки, и сейчас внутри противная пустота ‒ мне нечем делиться с тем, кто окажется рядом. Кажется, в тот самый день, когда он громко заявил о разводе, выпроводив меня и сына, душу выжгли яростной волной, оставив мёртвое пепелище.

Смотрю на Игната, совершенно не стесняясь собственного заинтересованного взгляда, скорее, вызывающего и неприятного мужчине. Тепло, комфортно и настолько спокойно, что глаза медленно закрываются, желая погрузить организм в сон. Усиленно пытаюсь бороться с дрёмой, но усталость одерживает верх, и я проваливаюсь в долгожданный сон.

Где-то на краю сознания проносится ненавязчивый цокот, и я стараюсь самой себе объяснить непривычный звук, но не могу. Такой сладкий сон, что не хочется даже шевелиться. Но мою радость прерывает звук будильника, а открыв глаза, не сразу понимаю, где нахожусь. Точнее, вообще не понимаю, потому как выделенная мне квартира отличается цветовой гаммой.

Я в спальне ‒ чужой и совершенно незнакомой. Первичная паника заставляет подскочить на кровати и вспомнить события вчерашнего вечера. Осматриваюсь в большой, светлой и приятной комнате. Я на самом краю двуспальной кровати в том же халате и с телефоном в руке. Последнее, что явно всплывает в сознании: я сижу на диване, беседуя с Игнатом. А дальше – провал. Вероятно, уснула, а мужчина щедро поделился местом ночлега, слава Богу, не додумавшись лечь рядом. Неловко и стыдно, что так неосторожно отключилась в