Извращенная гордость - Кора Рейли Страница 17

Может быть, сломать ей крылья будет не так просто, как я думал.

• ────── ✾ ────── •

Рано утром следующего дня пришел Фабиано. Я пинал боксерскую грушу в нашей игровой комнате, чтобы высвободить накопившуюся энергию.

Он прислонился к дверному косяку, оценивая меня на пару ударов сердца.

— Говори, что хочешь, — прорычал я и нанес сильный удар.

— Джерри вызвал меня в Сахарницу пару часов назад, чтобы я мог разобраться с беспорядком, который ты создал. Я нашел Симеоне с членом во рту. Я не уверен, что хочу знать, что произошло.

Я прищурился.

— Если бы ты не хотел знать, тебя бы здесь не было.

Он оттолкнулся от косяка и двинулся ко мне.

— Он прикасался к ней?

Я прекратил удары.

— Нет. Ему показалось, что он может смотреть, как Серафина принимает душ.

Фабиано изучал мое лицо.

— Где она?

— В постели.

Его брови поползли вверх.

— В твоей постели?

Я ничего не сказал, но встретился с ним взглядом. Он вздохнул.

— Итак, ты… — он подыскал подходящее слово и сдался. — Я думал, ты хочешь использовать ее девственность как рычаг против Кавалларо и ее жениха?

Я пытался понять чувства Фабиано, но он слишком хорошо их скрывал. Если бы он приложил столько усилий, чтобы скрыть свои чувства, он бы только не одобрил моего насильственного захвата Серафины.

Я направился к нему.

— Ты питаешь к ней чувства?

Он поморщился.

— Серьезно? У меня есть Леона. Меня не интересует Фина.

— Но тебе не нравится, что я причиняю ей боль?

— Ты Капо. Ты можешь делать с ней все, что захочешь, но нет, мне не нравится, что ты наказываешь ее за то, что сделал наряд.

Я уважал Фабиано за его честность. Большинство мужчин были слишком трусливы, чтобы сказать мне правду в лицо.

— Тогда тебе лучше уйти сейчас, потому что через два часа у меня назначена встреча с Данте и ее семьей, и Серафина будет играть главную роль.

Он отвернулся, мускул на его щеке дернулся.

— Я должен вернуться к Леоне.

— Сделай это. Иди к своей девушке. А я пойду к своей.

— Она не твоя, Римо. Она не выбирала тебя. Это большая разница, — сказал Фабиано, прежде чем повернуться и уйти.

Я вернулся к боксерской груше и пнул ее сильнее, чем раньше.

СЕРАФИНА

Даже на следующее утро пицца тяжелым грузом лежала у меня в животе, но, по крайней мере, сейчас мой желудок скрутило по другой причине, чем ужас. Я подумала, не съесть ли еще кусочек на завтрак. Мне нужна была вся энергия, которую я могла получить, если бы я хотела найти способ победить Римо в его собственной игре, потому что независимо от того, насколько я была защищена, я знала, что Римо не стал бы устанавливать видеозвонок с моей семьей, если бы он не знал, что у него есть что-то, что может причинить им боль.

Я почти не спала всю ночь. Римо не запирал мою дверь после того, как ушел, но я и не пыталась выйти наружу, опасаясь, что это ловушка. Я все еще была слишком потрясена, чтобы планировать свой полет так, чтобы гарантировать его успех.

Я натянула через голову атласную ночнушку, хотя и не хотела отдавать Римо даже эту маленькую победу, но, чтобы выжить, я должна была выбирать.

Шаги перед дверью заставили меня напрячься, и я встала с кровати, предпочитая стоять лицом к Римо, но вошел не тот страшный Капо. Савио Фальконе стоял в дверях, его карие глаза изучали меня. Я обхватила себя руками, прежде чем успела подумать.

— Пойдем, — приказал он, кивнув в сторону открытой двери.

Я подошла к нему, и он сделал движение, чтобы схватить меня за руку.

— Не смей прикасаться ко мне, — прошипела я.

Его брови взлетели вверх, и он нагло улыбнулся.

— Тогда шевели своей хорошенькой попкой. И послушай моего совета, никогда не разговаривай так с Римо, а то пожалеешь, что родилась на свет.

Я бросила на него уничтожающий взгляд, следуя за ним через дом, осматривая окрестности. Это было просторное, искривленное место, которое быстро привело меня в замешательство. Иногда я чувствовала на себе взгляд Савио, скорее любопытный, чем сексуальный, но все же его присутствие заставляло меня нервничать. Он был высокий, мускулистый и слишком самоуверенный.

В итоге он повел меня вниз по крутой лестнице в подвал.

— Конечно, у вас, Фальконе, есть своя подземная камера пыток, — пробормотала я, но даже я могла слышать скрытую панику в моем голосе.

В воздухе висел запах заброшенности. К счастью, ни экскрементов, ни крови. Савио ничего не сказал, но жестом пригласил меня войти в комнату справа. Римо был уже внутри.

— Вот она. У меня встреча с Диего. Расскажешь, как все прошло, — рассмеялся Савио.

— Ты увидишь запись, — сказал Римо, не сводя с меня темных глаз. — Встань вон там, — приказал он, указывая на точку в центре комнаты.

Я последовала его команде, мой мозг гудел. Комната была пуста. Ни матраса, ни стула, ничего, кроме стола с камерой, направленной на меня.

Римо обошел вокруг меня, изучая мой наряд. Серебристая атласная ночнушка прилипла к моему телу, и когда мои соски сморщились в холодном подвале, взгляд Римо был прикован к ним. Я вздрогнула.

Нино тоже вошел, и мой ужас усилился, когда я увидела, как он перенастроил камеру и поставил большой экран на стол в углу. Он повернул экран в нашу сторону.

— Римо, — сказал он, и брат подошел к нему.

Нино нахмурился, но Римо тронул его за плечо и посмотрел на меня. Ногти впились в мягкую плоть ладони.

Экран ожил, и на нем я увидела свою семью и Данило, и мои ноги почти подкосились.

Сэмюэль дернулся, его глаза были так полны отчаяния, что разрывали меня, а у папы были темные круги под глазами. Данте и Данило лучше контролировали свои эмоции, но они тоже не выглядели обычно собранными.

— Я так рад, что вы смогли присоединиться, — сказал Римо с британским акцентом. Неправильный. Такой человек, как он, окутанный атмосферой насилия и жестокости, был кем угодно, только не Английским джентльменом.

Римо жестоко улыбнулся им, затем повернулся ко мне, и его темные глаза вспыхнули от возбуждения.

— Серафина, в Лас-Вегасе у девушки есть выбор… — его голос вернулся к нормальному, низкому, угрожающему.

— Не смей! — закричал Сэмюэль, бросаясь к камере, как будто это был Римо.

Данте схватил его за руку, чтобы остановить, но даже мой дядя оказался на грани самообладания.

Римо