Жена Эмиля. Наследник для Зверя (СИ) - Устинова Мария Страница 17

Что бы этот козел ни выкинул – меня это не разрушит.

Я подышала на камень в оправе. Черный бриллиант мерцал на солнце.

Пусть шантажирует, я сделаю вид, что ничего не было.

А вот как огласку перенесет Эмиль? Помню, как его трясло, а из носа хлынула кровь... Для него это страшный позор: жену насиловали у него на глазах, заставили его смотреть. Живот несильно прихватило, и я поерзала в кресле.

Зазвонил телефон – номер незнакомый, но я ответила. Мало ли, вдруг адвокат, следователь, Эмиль, в конце концов…

– Да?

Долгое молчание.

– Мне сказали… – наконец раздался вкрадчивый голос. – Ты меня искала, Дина?

Глава 17

– Андрей! – воскликнула я.

Мы не говорили с апреля. За суетой и делами я даже не осознавала, как соскучилась. Пусть он опасен, у него проблемы с законом, и за ним тянется шлейф заказных убийств, но в прошлый раз Андрей был за меня.

– Где ты? – я накрыла нос ладонью, боясь не справиться с эмоциями.

– Ты скажи, что случилось, – мягко, но настойчиво повторил он. – Зачем ты меня искала?

Ни радости, ни вопросов, как живу, будто это деловой звонок. До этого поиски казались логичными. Я хотела увидеть рядом того, кому можно довериться, теперь я не была так уверена.

– У меня проблемы. Эмиль в тюрьме, я не знаю, что делать… Мне угрожает его партнер.

В трубке повисла долгая пауза. Андрей думал, стоит ли это его внимания, с моим мужем он в серьезных неладах. Я взглянула в окно, залитое предвечерним солнцем. Мы ехали вдоль набережной. Над рекой садилось солнце, позолотив реку.

– Что ему надо? – судя по тону Андрей не счел опасность серьезной. Он помнит наш штат охраны, но не знает, что Антона тоже взяли.

– Проблема в Бестужеве, – призналась я. – Нам нужно поговорить, и не по телефону.

Интуитивно вопросы об этой семье я отложила до личной встречи и, затаив дыхание, ждала ответ.

– Хорошо, – беззаботно ответил он. – Значит, встретимся.

– Через сколько ты сможешь приехать?

– Я в городе, – неожиданно сказал он, но вместо облегчения вызвал подозрения. – Я сам тебя найду.

– Хотя бы скажи время… это будет сегодня?

– Извини, – голос остался теплым, но непреклонным. – Никакой конкретики.

Конечно… Он не любит, когда о нем знают слишком много. Андрей квартиры менял, как перчатки. Однажды он сказал: никто не должен знать, где ты спишь.

– Я буду ждать.

Мы уже въезжали в ворота. Охрана проверит территорию, и можно подниматься домой. На сердце было тяжело и не только из-за Андрея. Утром, перед посещением тюрьмы, я поговорила с адвокатом. Он сказал, дело передали в центральный аппарат Следственного комитета в Москву. Затем осторожно заметил, что, возможно, придется пойти на сделку со следствием. Власти не упустили шанс: вцепились в Эмиля, как клещи, и будут добиваться, чтобы он сдал всех, кого знает. Потом добавил, что на суде у него слабые шансы. Он как будто не понимал, что предлагает – если Эмиль начнет говорить и выйдет, слив всех, кого знает в криминальном мире… Страшно представить, чем все закончится.

Шансы слабые, сказал он.

Я почти смирилась. Я дождусь его и плевать, сколько придется ждать. Пусть всю жизнь – я дождусь. Пусть так, лишь бы живым.

Дома меня ждала пустота.

Выжата, как лимон. Все чувства, на какие была способна, остались с Эмилем. Тюрьма – безумно тяжелое место. После нее чувствуешь себя проклятой, а в ушах стоит давящий лязг решеток.

Я знала способ вернуть душевное равновесие и засела в кабинете Эмиля с золотой ручкой и ежедневником. Чистых страниц осталось немного, не больше четверти. Это тревожило – хватит ли?

Писала я долго. В комнате давно стемнело, чай с лимоном закончился. Настольная лампа отбрасывала на столешницу четкий круг света. Я так увлеклась, что удивилась, когда зазвонил телефон. Определился номер, с которого со мной говорил Андрей.

Бросив ручку, я быстро ответила:

– Да.

– Я внизу, откроешь?

Сердце екнуло. Придется возвращаться в мрачную реальность, где муж в тюрьме, а у дверей стоит убийца.

– Входи, – сердце унялось и я нажала кнопку, открывающую дверь. – Я в кабинете. Через фойе вправо и до конца коридора... дальше поймешь по свету.

Сначала я хотела встать, но осталась за столом. Мне уже трудновато порхать. Одной в полутьме было неуютно. Я скорее ощутила, чем услышала, что в квартире кто-то появился. Тихие шаги. Андрей прошел по коридору, как по моим натянутым нервам, открыл дверь и улыбнулся.

– Привет, ласточка.

Ласточка? Что-то новое. А улыбка была знакомой до ужаса – несимметричной из-за частично парализованного лица.

– Привет, – я потеребила камень в кольце и тоже улыбнулась.

За месяцы в Москве Андрей отдохнул и как-то встряхнулся. Выглядел он классно. Когда мы расстались, он был после тяжелого ранения и хронической нервотрепки.

Ничего особенного, обычный парень: джинсы, черная футболка, поперек груди ремень сумки. Он тут же сбросил ее, поставил в угол и подошел. С лица сбежали тени. Андрей смотрел на меня снисходительно, но по-доброму, как на непутевую подругу. Взгляд упал на стол и он прищурился. За кругом света, едва различимые, лежали фото брата и сестры Бестужевых.

Вот и хорошо, что сам заметил. Сразу к делу.

– Оксанка вам зачем? – неожиданно спросил он и глаза стали жесткими.

– Вы знакомы? – кивнув на фото, я зависла.

В полумраке девушка жутко напоминала меня. У нее длинные темные волосы и наивные беспомощные глаза. Так выглядят те, кто нуждается в опеке – как я прошлой осенью. Раньше я не обращала внимания.

– Да, знакомы, – прямо и даже с вызовом ответил Андрей. – Что произошло у вас с Бестужевыми? Выкладывай, что твой мудак сделал?

– Эмиль ни при чем. Конфликт с его партнером. Андрей, я слышала, ты приходил на похороны к его сыну, – деликатно напомнила я. – Какие у тебя отношения с этой семьей? Я никому не скажу. Просто хочу знать.

– Уже никаких. Сашка погиб, а старик меня ненавидит. Вот и все.

– За что?

Он невесело усмехнулся из-за паралича в углу рта, глаза стали прибитыми. Взгляд скользнул по кабинету и вновь остановился на фотографии девушки.

– Из-за нее, – он наклонился и постучал пальцем по снимку.

– Ты ее чем-то обидел? Или у вас… что-то было?

Я изо всех сил ловила его взгляд, а он смотрел на фото. Когда Андрей поднял голову, в глазах клубился странный туман прошлого.

– Это моя невеста.

– Невеста? – нахмурилась я, вспомнив, как он облизывал меня на столе. Голодный рот, настойчивые руки… Он меня хотел так сильно, что обо всем забыл. Андрей охотился за возможностью получить меня любой ценой. И несмотря на эту одержимость… у него невеста?

– Да.

Андрей невозмутимо сунул сигарету в рот, щелкнул зажигалкой.

– У нас не курят. Эмиль не любит...

– Его здесь нет, – отрезал Андрей и заметил живот, когда я встала. – Прости.

Зажигалку он опустил, а сигарета так и осталась во рту. Он смотрел на выпирающий живот с каким-то неприятным удивлением и это злило. Он знал, что я беременна!

– Не смей делать вид, что ты не знал, – тихо сказала я.

Глава 18

Когда Андрей поднял глаза, они оказались черными от эмоций. Он вынул изо рта неприкуренную сигарету.

– Прости, – повторил он. – Конечно, знал… Какой месяц?

– Пятый.

Я хмуро рассматривала старого приятеля. Тон, взгляд… Изменилось все. В тот момент, когда он увидел фотографии на столе или раньше? Я ему продала себя когда-то. Пообещала остаться с ним, но меня увел другой и сделал беременной. В этом дело? Или в странной семье, с которой Андрей был связан?

Личным он делится неохотно. И никому не верит.

– Зачем ты приехал в город? – прямо спросила я.

– Из-за друга.

– Тебя прислал Бестужев?

– Сам хочу разобраться. Мы вместе служили, по командировкам мотались… Я на Оксанке собирался жениться, – он вздохнул. – Его смерть, как снег на голову…