Мой типаж - Марина Мамедова Страница 17

Я не возражал, поэтому уселся на пассажирское кресло, и мы поехали на ее ферму.

Не знаю, что я ожидал увидеть, но то, что я увидел, меня немного потрясло. Ферма была просто огромная, даже не представляю, сколько там было гектар. Как могла эта хрупкая женщина так настроить бизнес? На всей ферме не было ни соринки, коровы стояли в стойлах чистые и ухоженные. Их было так много, что я даже немного опешил. На ферме было весьма шумно, люди сновали туда, сюда, занимаясь своими обязанностями. Никто не отлынивал от работы. Все приветливо здоровались с Марой, когда видели ее, но было видно, что она здесь хозяйка, а они ее подчиненные. Она же вникала абсолютно во все. Сама смотрела корм, заходила в каждое стойло. Расспрашивала про разных коров, которых она знала поименно. Потом мы сходили к телятам, которых она разрешила мне покормить и погладить. В общем, день был, совершенно рабочий, за исключением того, что я ходил за ней по пятам, и все смотрел и удивлялся. В обед весь ее персонал пошел в столовую, которую она сделала на территории фермы, и кормили там рабочих за счет компании. Мы, впервые остались одни, и Мара повернувшись ко мне, спросила:

— Ну как тебе?

— Слушай, это очень круто. Ты меня все больше восхищаешь, — честно сказал я.

— Есть хочешь?

— Только если хочешь ты.

Она снова взяла меня за руку, но я не сдвинулся с места, а потянул ее на себя.

— Я хочу тебя поцеловать, — сказал я, и обнял ее.

— Мы же договорились, — ответила она, но не отстранилась от меня.

— Нет, — глядя ей в глаза, сказал я, — Это, ты так сказала. Пожалуйста, Мара, я только о твоих губах и думаю.

Я подтянул ее к себе еще ближе и начал медленно приближать свои губы к ее губам. Она не двигалась, но когда я накрыл их своими, она мне ответила, Слава Богу. Уже через мгновение, она обняла меня, и все снова обрушилось на нас. Мы не могли насытиться этим, я хотел больше, и я видел, что и она этого хочет.

— Я хочу тебя, — прошептал я ей.

— Нет, пожалуйста, Руслан, — стонала она мне в губы, но сама не могла с собой справиться.

— Ты же хочешь меня, Мара, я вижу это, зачем так мучить нас, — я опустил свою руку между ее ног и погладил ее там, она вздрогнула и выгнула спину мне навстречу.

Больше я ждать не собирался, я обхватил ее за плечи и затащил в ближайший угол, чтобы на нас никто случайно не наткнулся.

— Я сейчас запущу свою руку в твои трусики и почувствую то, что давно ощущаю, я прав?

Я, глядя ей в глаза, демонстративно расстегнул ее брюки и запустил руку вниз. Она была абсолютно мокрая. Я обхватил ее другой рукой и потянул к стене, чтобы она могла облокотиться на нее, после этого, я начал ласкать ее, продолжая целовать. Я пальцами гладил ее самую чувствительную точку, а она не могла меня даже оттолкнуть, так как сама уже не могла остановиться. Она прерывисто дышала, но шептала мне:

— Господи, это неправильно, мы не должны этого делать, Руслан, пожалуйста.

Я не обращал на ее слова никакого внимания, продолжая удовлетворять ее. Моя голова шла кругом, от ее реакции на мои ласки. Спустя несколько минут, мои пальцы почувствовали ее освобождение даже раньше, чем она забилась в моих руках, боясь громко стонать, ведь мы были на ее работе. Я видел, как она покрылась яркими красными пятнами и это меня ужасно заводило. Ее голова упала на мое плечо, и я чувствовал, как ее руки дрожат, а она пытается начать нормально дышать.

— Мы на этом не закончили, ты меня поняла? — тихо сказал я, убирая руку и застегивая ей штаны. Она кивнула, держась за меня, и когда она пришла в себя, мы пошли обедать. С этого момента я понял, что мне нужно делать. Теперь все будет так, как я хочу.

Мы пообедали в ее столовой, борщ и гречка с котлетой были просто отличными. Потом мы поехали в молочный цех. Теперь уже я спокойно брал ее за руку, и она не вырывала ее, и не пыталась ускользать от меня. Мы еще полдня находились в цеху. Она спокойно раздавала указания и ни разу не повысила голоса. Все на производстве работало, как часы, она только отслеживала процесс. У нас с Дэном цех был, конечно, большой, но само производство у нас более компактное. Сыроваренный цех, складское помещение, место, где сыр дозревает и упаковочная линия. У Мары же все было грандиозно, но он и понятно. Когда рабочий день подошел к концу, мы сели в машину и поехали к Маре домой. Когда мы въехали в гараж, и Мара выключила зажигание, я грубо перетянул ее с водительского кресла на свои колени и начал целовать. Слаще ее губ я ничего никогда не ощущал, я не мог перестать целовать ее. Наше дыхание переплеталось, и тихие стоны заводили все сильнее. Наконец, я остановился и посмотрел на нее, в ее глазах горел огонь, губы покраснели, румянец разлился по всему лицу.

— Я хочу тебя трахнуть, — сказал я, снова целуя ее.

Она тяжело дышала и молчала. Потом открыла дверь, ловко спрыгнула с моих колен и пошла в дом. Я сидел, откинувшись на пассажирском сидении, и пытался привести дыхание в порядок, когда услышал:

— Ну, ты идешь?

Господи, спасибо тебе, подумал я, и вышел из машины.

Мы не вылезали из кровати всю ночь и весь следующий день. Я любил ее во всех возможных позах. Мы делали краткие перерывы на то, что бы немного поспать или поесть. Это безумие продолжалось и продолжалось. Я не мог успокоиться, мне казалось, что если я не буду видеть ее, я не выдержу. Мысль о том, что мне нужно уезжать от нее ужасно злила меня. Я хотел быть только с ней, и ни с кем другим.

— Мара, — позвал я ее, она лежала на животе и приходила в себя после наших утех.

— Ммм, — промычала она.

— Что мы будем делать?

Она повернула ко мне голову, и меня опять опалило страстью. Боже эта женщина убьет меня однажды.

— Ты о чем?

— Блядь, Мара, я о нас, — сказал я, — Я не хочу расставаться с тобой.

— Руслан, мы уже это обсуждали.

— Не, это не вариант. То как ты стонешь подо мной, вообще не