Патриция Линн - На пороге счастья Страница 17

Длинная вместительная комната была в том же состоянии, что и холл. Высокие окна выходили на передний двор, а кирпичный камин украшал одну из стен.

Коди двинулся дальше.

– А это – огромная кухня. Как вы можете заметить, мы здесь уже многое сделали.

– Почему вы не завершили ремонт в память о матери?

– Я, собственно, так и планировал. Отец тяжело переживал ее смерть. В день похорон он просто закрыл мастерскую и не открывал почти два года. Просто прекратил рисовать.

– Как грустно, – пробормотала Кэтлин.

– Мама собрала самые лучшие картины дома. Это те, с которыми она не захотела расстаться. Отец подтрунивал над ней, говоря, что скоро мы начнем голодать, потому что она никак не решится продать их. А мама отвечала, что он достаточно успел заработать и мы безбедно можем и дальше жить на проценты. Домашняя галерея всегда была открыта для гостей дома. Мама бродила с ними между картин, выбирала пару пейзажей и рассказывала о них. Даже затрудняюсь сказать, сколько раз я видел, как люди стояли и слушали ее затаив дыхание. Мама умела оживить воображение своих слушателей.

Коди внимательно посмотрел на Кэтлин:

– Я не верил, что кто-нибудь еще способен на такое, пока не услышал, как вы описывали свое восприятие картин о боевых подвигах Кастера. Это два пейзажа из личной коллекции матери, две ее любимые картины. Если бы вы тогда так не смутились, то заметили бы на лице отца восторг и восхищение. Да и на моем тоже.

Кэтлин потупила глаза, но он успел заметить блеснувшие в них слезы. Коди захотелось обнять женщину и утешить не только ее, но и себя. Он и сам не понимал, отчего вдруг у него возникла такая жажда, но так случилось при первой же встрече с этой женщиной. Ему никогда не приходилось переживать ничего подобного. С желанием все было просто – он умел с ним справляться. А вот чувство к Кэтлин было гораздо сложнее. И становилось опасным.

Коди выпустил ее ладонь и мгновенно пожалел о сделанном. Он знал, что это глупо, но ничего не мог с собой поделать. Чтобы справиться с нахлынувшим желанием снова сжать ее ладонь, Коди засунул руки поглубже в карманы своих джинсов.

Кэтлин подняла на него глаза, в которых уже высохли слезы.

– Олан так и не сумел пересилить себя, чтобы закончить здесь все, – мягко сказала она.

– Насколько я знаю, он больше так и не переступал этого порога с тех пор, как мама умерла. Но я знал, что однажды он снова захочет довести до конца то, что она задумала. Олан явно был счастлив, когда понял, что теперь знает, кому можно доверить эту задачу. Кэтлин отвернулась и прошла к окну.

– А почему не Дженни? Разве отец не может доверить это ей?

– Он встретил Дженни около года назад, и я уверен, что полюбил ее. Но она полная противоположность моей матери. Не потому, что на целое поколение моложе и происходит из очень состоятельной семьи. Дженни восхищается всем, что творит мой отец, но совершенно не понимает живописи. Я не осуждаю ее, она чудесная женщина и много значит для отца, но думаю, он сознательно выбрал кого-то совершенно непохожего на маму. – Коди пожал плечами. – Но это лишь догадки. Может быть, я и не прав. Но точно знаю, что Дженни спокойно прожила бы без живописи и искусства, не то что мама. Или вы.

Кэтлин вздохнула и снова повернулась к окну. Наступила ночь, и Коди видел ее отражение в оконном стекле так же четко, как в зеркале. И в этом отражении легко читались нерешительность и неуверенность.

– Боюсь, что вы и Олан слишком многого ожидаете от меня. Что, если мы всерьез займемся всем этим, и тут выяснится, что я не в состоянии справиться?

– Я помогу вам, – тут же предложил Коди, поражаясь самому себе. Уж не сошел ли он с ума? Ведь только что сделан шаг по пути, который может погубить его.

Кэтлин покачала головой:

– Вы не поняли. Что, если я не смогу? Вдруг посреди всех этих работ и затрат выяснится, что у меня вовсе нет того инстинктивного понимания, которое вы во мне подозреваете? Что, если я совсем не похожа в этом на вашу мать?

– Я рассказал вам о маме вовсе не для того, чтобы вынудить принять решение. Я просто хотел, чтобы вы поняли, как возник этот проект. И мой отец больше никому не делал подобного предложения. Очевидно, он увидел в вас нечто особенное и доверился вам. И я с ним согласен.

– Но вдруг вы оба ошиблись? – прошептала она.

– Вы боитесь не справиться, Кэтлин, или попытаться?

– Не знаю, – честно призналась она. Он улыбнулся:

– Страх вполне понятный. Я помогу, чем смогу.

Кэтлин пристально посмотрела на него, пытаясь догадаться, что стоит за этими словами. Она нерешительно коснулась его предплечья. Ее пальцы нежно погладили мускулы, словно проверяли их силу. У него даже кожа запылала, а дыхание стало вдруг невыносимо тяжелым.

Он шагнул к ней, осторожно обнял ее за талию. Свитер был грубоватым на ощупь, и Коди так и подмывало приподнять его и прикоснуться к шелковистой коже под ним. Коди поднял руку и нежно коснулся стройной шеи. Под пальцами бешено запульсировала маленькая жилка. Кэтлин легонько вдохнула воздух ртом, и мужчину словно магнитом потянуло к этим приоткрытым губам. Он ласково обвел большим пальцем контуры полной нижней губы. Кэтлин запрокинула голову и закрыла глаза.

Это молчаливое приглашение пронзило его сердце. Он слегка передвинул руку на маленькие ягодицы и прижал Кэтлин к себе так, что ее тело слилось с ним. Правда, ему очень мешал толстый свитер. Он хотел бы, чтобы его тело чувствовало ее обнаженную кожу.

Коди склонился над ней, ласково касаясь губ кончиком языка. Он только дразнил, но не овладевал этим сладким ртом. Когда Коди поднял голову, Кэтлин медленно открыла глаза. Он не отрывал взгляда от этой потрясающей полуночной синевы. Где-то внутри ее глаз мерцало разбуженное желание, зажигая ответный огонь в его венах.

– Коди...

В еле слышном шепоте Кэтлин было все: и мольба, и просьба, и обещание. Ее руки скользнули вверх по его плечам, пока не добрались до волос. Слегка нажав ему на затылок, Кэтлин заставила его вновь наклониться, и сама приподнялась для удобства на цыпочки.

Этот отклик был мгновенным и потряс его самого. Ему никогда еще не приходилось переживать ничего подобного. Он впился в ее губы, голодный и ищущий ответа на невысказанные вопросы. Коди застонал от восторга, когда Кэтлин приоткрыла губы, и отдался поцелую, смакуя ее дар и вожделея большего.

Время словно остановилось – или, наоборот, устремилось в будущее?.. Горы могли рассыпаться в пыль у их ног, они бы этого просто не заметили. Всем его вниманием завладела эта женщина и ее столь необузданный, страстный взрыв, угрожавший полностью подчинить его себе. Остались только он и она, мужчина и женщина, стремительно приближавшиеся к неизбежному.