Горячий доктор (ЛП) - Грей Р. С. Страница 18

— В прошлый раз я тоже ничего не получил, — подчёркиваю я.

Она фыркает.

— Да, хорошо, я не чувствую себя плохо из-за этого.

Я снова смотрю вперёд, чтобы она не могла увидеть мою улыбку. Ну вот опять она с этой грубой честностью. В операционной она абсолютно послушна. В любом ином месте нет.

Мы спускаемся на первый уровень гаража, отведённого для врачей. Бэйли останавливается возле чёрной Ауди, поворачивается и ждёт, что я присоединюсь к ней.

Я усмехаюсь.

— Это не моя машина.

Она кивает.

— Верно, конечно. Сейчас я это вижу.

Она отправляется к ярко-жёлтой Феррари одного из пластических хирургов. Пафосный номерной знак гласит: SXY DOC88.

— Мы на месте.

— Даже не близко.

— Ох, ну ладно. Я понимаю. Ты не публичный. Возможно тот серый Рендж Ровер?

Я нажимаю кнопку разблокировки на моем брелке, мигают задние фары. Вот она, машина, на которой я езжу со времён медицинской школы.

— Ты шутишь. Приус?! Сам сатана водит Приус?! — Она поворачивается, словно надеется увидеть кого-то ещё и разделить этот момент. Но у неё есть только я.

Я пожимаю плечами.

— У него хороший расход топлива.

Бэйли часто моргает.

— Я не была бы больше шокирована, если бы ты запряг лошадь с повозкой.

Я смеюсь и открываю заднюю дверь, чтобы бросить её рюкзак.

— Садись. Дорога ведёт в ад.

В тишине мы пристёгиваёмся, в тишине выезжаем с парковки и молча выезжаем на проезжую часть.

Наконец, я спрашиваю:

— Где ты живёшь?

— В западной части. Прямо напротив Франклинского Парка.

— Хорошо. Мне кое-куда нужно заехать. Ты не против?

— Учитывая, что ты забрал мой рюкзак и заставил сесть в твою машину, не думаю, что имеет значение то, чего я хочу.

Вижу. Она все ещё обижается. Все в порядке.

— Хорошо. Рад, что мы на одной стороне.

Она не думает, что я смешной.

Постукиваю большим пальцем по рулю и пытаюсь сосредоточиться на дороге, а не на ней.

Прошло много времени с тех пор, как кто-то, кроме меня, сидел в этой машине, много времени до тех пор, как я нашёл кого-то интересного, как Бэйли Дженнингс. Я пробую тайно изучить её. Она кажется очень маленькой, когда сидит. Две её могут поместиться на этом месте. Смотрю вниз и усмехаюсь, когда вижу, что на её ногах нет телефона. Разве она не должна писать Куперу и рассказывать о том, как прошёл её день? Не должна предупредить его, что находится в аду, потому что её везёт домой её раздражительный босс, который заставил плакать.

Я ослабляю свой галстук, неожиданно чувствуя себя неловко от этой близости.

Мы уже отъехали на несколько миль от больницы, когда она осмеливается заговорить:

— Если не считать того, что случилось сегодня, я что-то сделала, что обидело тебя? — О, хорошо, серьёзный разговор. — На протяжении последних нескольких недель, кажется, что я раздражаю тебя, и не могу понять, почему.

— Знаешь, вообще-то я надеялся, что мы будем сидеть в дружелюбной тишине на протяжении всей поездки. — Её взгляд пытается продырявить мой череп, поэтому я смягчаюсь: — Ты думаешь, это как-то связано с тобой?

— Да, — сразу отвечает она. — Но это бессмысленно, кажется, что твоя раздражительность усугубляется со мной. Не похоже, что ты кричишь на Кендру, когда она приносит тебе что-то дольше, чем одна секунда в операционной. Ты практически рычишь, когда видишь меня.

Это не может быть так. А если это так, то я не замечаю.

— Со мной сейчас происходит несколько вещей, — признаюсь, немного уступая ей.

— Связано с работой? — давит она.

— Отчасти да. Я жду ответа по поводу заявки на грант, но комитет затягивает рассмотрение.

— Патриция что-то говорила об этом.

— Это тяжело, не говоря уже о том, что в последнее время я беру больше дел. А чем больше дел, тем больше консультаций, документации, подготовок к операциям и после.

— Я понимаю, ты занятой парень, но это все еще не объясняет, почему ты выплёскиваешь свой стресс и гнев на меня? Ты не можешь пойти в зал или ещё что-то? Побить кресло-мешок?

Я улыбаюсь.

— Я думаю, ты имеешь в виду боксёрскую грушу.

— Я это и сказала. Теперь, что ещё? Ты сказал, что некоторые стрессы связаны с работой. Другие с личной жизнью?

Я включаю поворот и меняю полосу, не уверенный, что хочу пойти с ней по этому пути. Часть меня хочет признать, что меня раздражает, что она переписывается и флиртует с моим братом, если не брать во внимание то, что она не знает, что Купер мой брат. Я спросил у него об этом на днях, и он сказал, что речь об этом как-то не заходила.

Почему, чёрт возьми? Я сказал ему, чтобы он заговорил об этом специально. Проще не бывает. Купер сказал, что сделает это в ближайшее время, но не хочет её спугнуть. Словно родственные связи со мной могут всё испортить. На самом деле, его логика мне не понятна, но я сдерживаю себя и ничего не говорю Бэйли. Кроме того, у нас не было возможности поговорить об этом. Я вижу её только в операционной.

До сих пор. Пока не посадил её на пассажирское сидение в моей машине, словно все нормально. Я чувствую запах её духов. Замечаю каждый раз, когда она двигается в кресле, пытаясь почувствовать себя комфортно, или хочет отодвинуться от меня подальше?

Меня не должно волновать, что они переписываются, поэтому я сам себе говорю, что это не так, и меняю свою позицию по этому вопросу с чистой совестью.

Купер может делать все, что, черт возьми, ему угодно, и я продолжу жить как обычно. Это мой план, за исключением того, что он ещё не работает. Очевидно, я вёл себя как мудак во время работы. Представляю это.

— Давай поменяем тему, — говорю я, тянусь вперёд и включаю радио, если это поможет делу. Нет ничего, что сегодняшние хиты не смогут решить.

Бэйли убирает мою руку и выключает его.

— Нет, мы перейдём к реальной причине, почему ты меня ненавидишь.

Я хмурюсь.

— Я не ненавижу тебя.

— О, ладно, извиняюсь. Я просто тебе не нравлюсь. Какая разница?

Я ничего не говорю, и машина погружается в напряжённую тишину. Снова меняю полосу движения и выезжаю с автострады, когда заканчивается песня и начинается другая. Она с тяжёлым вздохом скрещивает свои руки.

— Я думаю, что просто должна уйти. Ничего не получается.

У меня такое чувство, что кто-то ударил меня кулаком.

— Что? Почему? — Бросаю быстрые взгляды в её сторону, стараясь фокусировать взгляд на дороге. Я не хочу пропустить свою очередь. — Из-за того, что произошло сегодня в операционной?

— И да, и нет. Отчасти. Мне кажется, что твоё присутствие в операционной чересчур пугающее. Каждый мой шаг усугубляется и оценивается. Ты заставляешь меня чувствовать себя недостаточно быстрой и умной, чтобы идти в ногу с тобой. — Бэйли в поражении поднимает руки. — Возможно, мы просто плохая команда. Я думала, что смогу справиться с давлением, но сейчас понимаю, что работать с доктором Лопезом это ничто, по сравнению с тем, чтобы быть частью твоей команды. Доктор Лопез — солнышко, радуга и плей-лист из бич-бойз, а ты...

— Что я? — требую ответ.

Мне кажется, что она шепчет: «Пугающий», но не уверен, что правильно её расслышал.

Я поворачиваю налево, затем немного проезжаю, и вот, мы возле моего портного. Мне нужно выйти, но Бэйли все ещё бушует, и я не могу оставить её здесь после её речи. Паркую машину и поворачиваюсь к ней.

Девушка смотрит прямо перед собой, не смотря на то, что я знаю, она ничего не может видеть из-за дождя, льющего на лобовое стекло.

— Хорошо. Верно. — Я прочищаю горло. — Я осознал, что, возможно, могу быть проблемой.

Она откидывает назад голову и смеётся, смеётся, смеётся. Её светлые волосы рассыпаются вниз на её спину. Её длинные тёмные ресницы бросают тени на её выраженные скулы. Я сижу совершено неподвижно, смотрю на неё и сжимаю руки, потому что по какой-то глупой причине у меня есть сильное желание дотронуться до нее, прикоснуться к веснушкам на её переносице, провести подушечкой пальца по её нижней губе, той, которая сейчас из-за меня растянулась в улыбке.