Я тебя (не) люблю - Каролина Дэй Страница 18

— А стала бы такой, если бы я допустил тебя к юрфаку!

— Разве сейчас мне лучше находиться под вашим «господством»? — Лера выделила последнее слово кавычками, показывая всю несерьезность к такому термину по отношению к Егору.

— Гораздо. Выпьем за нас, — мужчина поднял наполненный бокал, призывая девушку последовать его примеру. Интересно, когда официантка успела разлить вино?

— Мне на работу через полчаса. Боюсь, начальник будет ругаться, — съязвила девушка, глядя прямо в глаза ничего не выражающему Морозу. Оценил ли он ее поведение? Вряд ли. По крайней мере, он не выражал особого восторга, да и не злился.

— Не волнуйся, я смогу с ним договориться.

— Предложите ему деньги за мою несчастную тушку? — ирония так и шла из ее уст. После пережитого с утра девушка думала, что закроется от всего и вся, как было вначале, но что-то заставило ее применить другое оружие. Нападение. Так, наверное, лучше, чем все время размышлять о совершенной ошибке. Или нет?

— Нет, отшлепаю прямо сейчас одну нахалку по симпатичной попке, — ухмыльнулся. Лера заметила небольшие ямочки на щеках, которые превращали грозного мужчину в довольно обольстительного парня, моложе лет на пять. Она никогда не видела его улыбку, замечала только хищный оскал, порой проявляемый им, но почему-то сейчас позволила себе пару минут поглядеть на его лицо, на тонкие губы, на нос с небольшой горбинкой. На взгляд темно-серого цвета, прямо как облака над ними в дождливый день. Но ненадолго. Да, он может быть поистине обольстительным мачо, идеальным натурщиком для скульпторов, но это не изменит его сущность.

Хороша та конфета, у которой не чувствуется привкуса дёгтя...

— Это все, на что вы способны?

— Девочка, ты хочешь, чтобы я вновь показал твое место? Раз я дал тебе возможность пару раз проявить себя, это не значит, что так будет продолжаться вечно. Знай меру, — на этот раз ухмылки не было. Мужчина выразился довольно серьезно. Через пару секунд Лера даже почувствовала сковывающий холод. Не стоило предполагать, от кого он исходил — все понятно, как дважды два.

Они молча пообедали, не проронив больше ни слова. Лера больше не осмелилась иронизировать, а Мороз наслаждался своим филе миньоном. Только самой девушке кусок в горло не лез, стоило ей вспомнить утро в кабинете Егора. Вновь. Она старалась как можно глубже запихнуть вырывающиеся наружу мысли, больше не вспоминая свое унижение в собственных глазах. Не вспоминать, как этот мужчина вознес ее на вершину горы, а затем резко спустил и окунул в холодную воду. Она этого никогда не забудет, а подобная слабость будет ей уроком в будущем. Наверное.

Оставшиеся часы прошли довольно спокойно. Мороз обращался к ней только по необходимости, и просьбы не звучали пошло или развратно. Принеси, подай, распечатай, отнеси в отдел. Все было только на деловом уровне, не разрушая выстроенные недавно Лерой рамки. Но они казались девушке шаткими, непрочными. Толком еще не сформировавшимися. Невозможно ежесекундно возвести толстую стену даже в собственной душе. Лера понимала это, но все же старалась делать все возможное, чтобы больше не попасть в подобную ситуацию.

В ситуацию, о которой в последующем сильно пожалеет...

Только судьба решила иначе.

ГЛАВА 10

Дни пролетели как один. За понедельником наступал вторник, за ним среда. В какой-то момент они слились в одно целое, словно Лера проработала не неделю, а одни лишь сутки. Работа — еда — заточение — сон, и так по кругу. По чертовому замкнутому кругу, у которого нет конца и края. Это ощущение стало обыденностью и в какой-то мере облегчением особенно после того, что произошло в кабинете. Когда жизнь разделилась на до и после. Когда девушка окончательно убедилась в собственной ничтожности. В своем низком положении. Казалось, Лера до сих пор чувствовала прикосновения мужчины, вызывающие неприязнь и одновременно легкую сладость. Ощущала его дыхание, опускающееся на приоткрытые участки кожи, его сильное тело позади себя. Чувствовала и понимала, что ничего хорошего из этого не выйдет, что этот поступок и проявленная так не вовремя слабость лишь усугубили ее положение. Но ничего поделать нельзя. Содеянного не вернешь, не повернешь время вспять и не исправишь ошибок. Лера старалась закрыться в себе и оставить раздирающие душу чувства глубоко внутри. Под замком. Чтобы ни у кого не нашелся ключ к ним. Ни у кого, кроме нее самой.

Каждый раз после работы, стоило девушке вернуться в свою комнату, она чувствовала себя в безопасности. Наверное, это единственное место, где она в состоянии снять свою безэмоциональную маску, которую надевала каждое утро, как только ей удавалось взглянуть на статную фигуру Мороза, встретиться с его испепеляющим взглядом. Почувствовать невесомые прикосновения к ладони. Совсем невинные. Они вызывали дрожь и отвращение к самой себе. Лера не могла понять, куда делась та девушка, которая боролась за собственное будущее? Куда делась отважная официантка, моментально реагирующая на приставание клиентов? Куда она пропала? Нет, она не исчезла, не испарилась, просто сидит в темной комнате в душе самой Леры, не в состоянии проявить себя и вырваться на свободу. Не в силах сопротивляться. Почему? Потому что страшно. Каждый день страшно, хоть она и не показывала этого. Каждое его движение в ее сторону отдавалось дрожью во всем теле. И она не доставляла никакого удовольствия. Совсем. Но кого это волнует? Никого. Но она держалась. Изо всех сил. Никому не показывая свои эмоции. Свою боль.

Свою ненависть.

Вопреки закрытости Леры, Егор все же позволял себе вольности, проверяя девушку на вшивость. Не такие открытые и откровенные, как в первый рабочий день, однако нервы портили знатно. То чисто случайно притронется к оттопыренной попке, то будет открыто пялиться на ее грудь или же комментировать ее внешний вид, напоминающий ему одну из предшественниц. Порой он зажимал ее у стенки и оставлял быстрый поцелуй на губах, который хотелось моментально стереть. Да, она показывала свою неприступность, однако, стоило ей остаться наедине с самой собой, тут же давала слабину. Ее тошнило во всех смыслах этого слова. Это ощущение грязи медленными шагами пробиралось в сущность девушки, в ее душу, поселялось под кожей. Его не ототрешь мочалкой в