Порочный босс для тихони - Арина Арская Страница 18

объятий и провокаций. В офисе и в рабочее время я не позволю себе поддаться искушению, а вечером я имею право обратиться в другого человека, который не скован принципами, ограничениями и деловой субординацией. Это Аля беспокоится о достоинстве, а безымянная прелестница в маске свободна и вольна насладиться обществом красивого и богатого мужчины. И ее роль сейчас отыгрывает Таня.

Хочу верить, что она провалится и после близости Евгений разочарованно фыркнет и выгонит ее, как и других однодневных любовниц, но никак нельзя исключать и шанса того, что Коварная Таня мастерски его соблазнит и очарует. Ревниво рассасываю холодное пюре и подумываю над тем, что я могла бы вступить в игру в роли секретарши и побороться за сердце Евгения.

— Да разбежалась, — с досадой бросаю вилку на тарелку.

Не буду я секретарем с особыми трудовыми обязанностями даже ради сомнительного шанса завоевать шикарного мужика. Прошина Алина ни при каких обстоятельствах не станет мешать работу с интрижками, даже если очень хочется. Я в первую очередь стремлюсь быть хорошим работником и ответственным специалистом, а Евгений — будет моим вызовом, и как замечательно, что он надолго не задерживается в офисе.

Мысленно пожелав Таньке удачи, я ложусь спать. Ворочаюсь, злюсь, ревную, но все же засыпаю, ведь я пережила серьезный стресс и организму с моей слабой психикой нужен отдых, а потом в тишине раздается злой и обиженной голос.

— Спит, сучка!

Щелчок, и я зажмуриваюсь от тусклого света ночника.

— Просыпайся, — шипит Мари надо мной.

— Отстань от меня! — сердито сажусь и яростно отмахиваюсь от ее рук, что пытаются снять с меня футболку.

— Ты почему не сказала, что у тебя на правой груди родинка?!

— Что?

— Родинка на правой сиське! — взвизгивает Мари.

Удивленно хлопаю ресницами, отворачиваюсь от нее и задираю футболку. У ареолы, прямо у самого края, красуется темная точка, которую я раньше не замечала.

— А у Таньки нет на сиськах родинок, ни справа, ни слева! — рявкает Мари и я торопливо оправляю футболку.

— Только у пупка, — отзывается печальная тень у окна, — выпуклая и мне за нее тоже прилетело. Сказал, что-то не припомнит бородавок на животе, а это не бородавка! Это родинка!

— Вставай! — Мари требовательно тянет меня за руку, — иначе я твоему Женечке сдам тебя с потрохами!

— Ты не посмеешь! — отталкиваю настырную мерзавку и вскакиваю на ноги. — Я не поеду к нему!

Мари щурится на меня, затем нервно выхватывает из сумочки телефон и кому-то звонит по громкой связи. Вот бы кинуться на нее, разбить ее красный модный смартфон и патлы повыдирать.

— Ромочка, я на месте, — воркует Мари в трубку, когда раздается сердитое мужское “алло”.

— Секунду, котенок.

В голосе Ромы узнаю того, кто в субботу прислал Мари сладкие аудиозаписи, и предполагаю, что он и есть тот самый менеджер Д'Артаньян. Несколько минут тишины обрываются бархатными и глубокими интонациями Евгения:

— Ты слышишь меня, моя милая незнакомка?

Зажимаю рот руками, чтобы не закричать.

— Она слышит, — Мари смотрит на меня исподлобья.

— Я хочу тебя сегодня увидеть, — мурлыкает Евгений, и от его голоса сердце учащает бег. — Не явишься, я сам приеду, где бы ты ни была.

Гудки в тишине, и я в ужасе гляжу на мрачную и недовольную Мари:

— Я не могу. Он же узнает меня. Сейчас он не пьяный.

— Если ты будешь вот так лепетать, то узнает, — Мари кладет смартфон на комод и поднимает взгляд на потолок. — Но я бы тебе посоветовала раскрыть все карты Женечке и игру остановить.

— Это тоже не вариант.

— Хватит тут капризничать, — ко мне выходит Таня, и я удивленно ее оглядываю.

Я вижу перед собой двойник девицы в красном. Нет, не двойник, а ее саму.

— Сфотографируй меня, — щелкаю выключателем у двери, и люстра на потолке вспыхивает. — До и после.

Шагаю к шкафу и под недоуменными взглядами Мари и Тани облачаюсь в строгую юбку и белую рубашку, а затем собираю волосы на затылке в скромный хвост.

— Ну? — сердито обращаюсь к Мари. — Фотографируй! С нескольких ракурсов.

— Я не совсем понимаю… — отвечает та, но телефон все же на меня наводит.

— Улыбнись хотя бы, — разочарованно просит Таня.

— Я на работе не улыбаюсь.

Мари показывает мне снимки, на которых я выгляжу, как обычно. Бледная, ненакрашенная и строгая.

— А теперь, — расстегиваю рубашку и распускаю волосы, — преврати меня в загадочную незнакомку, Мари, и тоже сфотографируй.

— С тобой так сложно, — она шлепает босыми ногами по полу, выходит из комнаты и возвращается с чемоданчиком косметики. — Женечка не на родинки запал, на твою сучность. Нравятся мужикам суки, они от них прямо тащатся. Садись!

— Ты бы могла не называть его Женечкой? — закрываю глаза, когда Мари зависает надо мной с тюбиком тональной основы и широкой кистью. — Это слишком фамильярно.

— Помолчи.

Я обычно совсем не пользуюсь косметикой, а если есть настроение быть красивой, то лишь подкрашиваю ресницы. А все потому, что мне лень тратить время на макияж и на его снятие после работы.

Мари меняет тюбики, палетки, кисти и продолжает тиранить мое лицо. Движения ее быстрые, злые и обиженные, и я боюсь как бы она мне глаз ни проткнула из-за личной неприязни.

Таня успевает переодеться в пушистый халат, и кидает платье с маской мне на кровать. Садится рядом и со вселенской грустью вздыхает, промакивая сопливый нос салфеткой:

— Я ведь так старалась.

Мари недовольно зыркает на нее, складывает косметику в чемоданчик, и поднимает камеру смартфона на меня. Сажусь вполоборота и томно улыбаюсь, закусив губу, как истинная кокетка и сердцеедка. Через мгновение я уже облачаюсь в платье, взбиваю ладонями волосы и надеваю маску.

— Фотографируй!

Мари подчиняется, и через пять минут я цепко и внимательно разглядываю все снимки. Между серой офисной мышью и яркой девицей в красном нет ничего общего. Даже разрез глаз как-то изменился, приподнялся и лукаво сузился. Если я сама себя не узнаю, то Евгений в полумраке клуба точно не поймет, кто к нему явился на свидание.

— Я сыграю с ним, — оглядываюсь на зеркало и подмигиваю стервозному отражению. — Нет, ты сыграешь, леди в красном, а я понаблюдаю за