Долина кукол - Жаклин Сьюзан Страница 18

Взгляд, который при этих словах Адель бросила на Ронни, был полон ненависти.

– Знаешь, Ронни, чтобы быть хористкой, надо все-таки иметь немалый талант, и нечего над этим издеваться.

Ронни улыбнулся и спрятал в карман свою записную книжку.

– Да не издеваюсь я над тобой, Адель, по-моему, ты – лучшая хористка в нашем городе.

– То-то, повтори-ка еще раз, – сказала Адель, смеясь. – Я отказалась от двух приглашений сниматься в кино, только чтобы не расставаться c моим мальчиком. – Она повернулась и поцеловала Джино в щеку.

Ронни встал, кивнул всем в знак прощания и удалился. Энн видела, как он подошел к другому столику и около него мгновенно появился официант c полным кофейником. Ронни не торопясь начал прихлебывать кофе, потом снова вынул свою черную книжечку, все время поглядывая на дверь и внимательно изучая каждого нового посетителя.

Аллен заметил, что Энн следит за тем, что делает Ронни, и сказал:

– Ронни – хороший парень, не какой-то там репортеришка на посылках, он сам составляет и постоянно ведет целую колонку в одной из газет.

Адель ехидно хмыкнула:

– Он обожает совать свой нос, куда его не просят.

– Ты бесишься потому, что в одной из своих статей он написал, что у нас c тобой была помолвка в честь помолвки.

– Ну да, ничего себе сказано! В результате я выгляжу просто дурой! – Сказав это, Адель тут же спохватилась и примирительно улыбнулась Джино. – Послушай, дорогой, решай наконец. Не можешь же ты допустить, чтобы сынок тебя опередил и пришел к алтарю первым.

– У алтаря я уже побывал, – ответил Джино. – Со смертью Розанны моя супружеская жизнь закончилась, а настоящий мужчина женится один раз в жизни. Романов у него может быть сколько угодно, но жена только одна.

– И кто же такое придумал? – требовательно спросила Адель.

Энн поняла, что они уже не раз затрагивали эту тему. Джино налил Адель еще шампанского и холодно сказал:

– Я тебе уже говорил, забудь об этом. Если я и женюсь еще раз, то только не на тебе, ведь ты разведена. – Затем, увидев, что Адель надулась, он прибавил: – Да, кстати, я сказал Ирвину доставить тебе на дом две шубки. Выбирай, какую хочешь.

Лицо Адель мгновенно повеселело.

– А они обе норковые?

– А какие еще! Неужели же из ондатры?

– Ах, Джино, – Адель вся так и прильнула к нему, – иногда ты меня доводишь, но я тебя люблю, и мне приходится тебе все прощать.

Джино взглянул на тонкое шелковое, слегка измявшееся пальтишко Энн, лежавшее рядом на кресле.

– Эй, Аллен! Ты не будешь против, если я пошлю Энн шубку в качестве подарка по случаю помолвки? – И, не дожидаясь ответа, он повернулся к Энн. – Какой цвет тебе больше нравится?

– Цвет? – удивилась Энн, всегда считавшая, что норка бывает только коричневой.

– Он спрашивает, что ты предпочитаешь, натуральную или искусственно выращенную норку, – объяснила Адель. – По-моему, натуральная очень подойдет к твоим волосам.

– Боюсь, что я не могу принять такой подарок, – тихо ответила Энн.

– Почему это? – В голосе Джино звучало раздражение.

– Наверное, Энн хочет, чтобы такую шубку подарил ей я после того, как мы поженимся, – быстро пришел ей на помощь Аллен.

– Ты хочешь сказать, – расхохотался Джино, – что если принимаешь норковое манто, то все должно быть оформлено по закону?

– Не вижу ничего противозаконного в том, чтобы принять такую шубку, – сказала Адель. – Мне кажется, что противозаконно отказываться от нее.

Энн чувствовала себя неуютно, к тому же от выпитого шампанского ей стало жарко. Зал был набит до отказа. Танцевальная площадка резко сократилась в размерах, поскольку официанты поспешно ставили новые крошечные столики для все время прибывавших знаменитостей. Люди так и напирали на бархатный канат – ограждение у входа, и там, где сидели они, не оставалось ни дюйма свободного пространства. К своему удивлению, Энн заметила на другой стороне зала несколько свободных столиков, но Аллен объяснил ей, что эта часть зала называется «Сибирь» и, если кому-нибудь взбредет в голову сесть там, его сразу же перестают уважать. Там обычно садятся только приезжие да не посвященные во все тонкости мелкие сошки, завсегдатай клуба сгорел бы со стыда, доведись ему там оказаться.

Зал напоминал бурлящий людской водоворот. Повсюду кого-то c кем-то знакомили. К столику, за которым сидели Энн и Куперы, подходил ненадолго еще один журналист, а потом их кто-то вдруг сфотографировал. Джино заказал еще шампанского. Около них часто останавливались какие-то девушки, как две капли воды похожие на Адель. Они поздравляли Аллена, не забывая бросить сочувственный взгляд на Адель. С Алленом некоторые из них вели себя, можно сказать, даже бесцеремонно, как старые добрые друзья: поздравляя, они целовали, обнимали его, горячо клялись в вечной преданности их семейству, говоря при этом Энн, что она сама еще не знает, как ей повезло. Девицы разглядывали ее c завистью и нескрываемым любопытством.

Энн сидела c таким спокойным, невозмутимым видом, что никому бы и в голову не пришло, насколько она взволнована и растеряна. Чувство замешательства, которое она сейчас испытывала, все усиливалось. Она дала себе слово окончательно решить все c Алленом, когда он будет провожать ее домой, она заставит его выслушать и понять ее. Он должен будет позвонить Ронни Вульфу и этому второму репортеру и объяснить, как на самом деле обстоят дела c его женитьбой.

Энн незаметно прикоснулась к руке Аллена и сказала:

– Аллен, уже час, мне пора домой.

– Куда? Домой? – изумился Джино. – Что за странное словечко? Я его не слышал. Мы же ведь только начали праздновать.

– Но мне утром надо на работу, мистер Купер, – возразила Энн.

– Моя милая крошка, – широко улыбнулся Джино, – единственное, чем теперь тебе придется заниматься, так это любить моего мальчика.

– Но у меня же есть работа…

– Так брось ее, – сказал Джино, наливая всем шампанского.

– Бросить мою работу?

– А почему бы и нет? – На этот раз вопрос задавала уже Адель Мартин. – Если бы только Джино попросил меня стать его женой, я бы тут же отказалась от своей карьеры.

– Что ты называешь карьерой? – расхохотался Джино. – Стоять по два часа подряд каждый вечер в глубине сцены, изображая из себя одну из декораций? – Джино повернулся к Энн. – Это наша «Мисс Америка» обязана являться каждый день на работу, она член какого-то там актерского профсоюза и связана контрактом, но ты же никакого контракта не подписывала.

– Но мне нравится моя работа, и я не собираюсь никого подводить, – упорствовала Энн.

– Ладно, это я могу понять, – пожал плечами Джино. –