Я тебя не отпускаю - Агата Санлайт Страница 18

– Это за риски и за причиненные неудобства.

– Я уже не в том возрасте, чтобы бояться, – покачал головой лесник.

– Возьмите.

Медведев сказал это твердо и двинулся в сторону машины, куда Беркут уже усадил рыжую. Он хотел ехать только с ней и никак иначе. Заодно потолковать с самим Беркутом.

Старый друг сидел за рулем, все такой же суровый, подобранный. От него по-прежнему за версту веяло силой и властностью. Хорошей властностью, без загибов. Той, что берет города, но защищает детей и женщин. Правильной властностью настоящего мужчины.

– Ну что? Твою машину мы нашли и вытащили. Повезли на тросе в поселок. Там аккумулятор разрядился, надо бы подзарядить.

Дмитрий кивнул в зеркало заднего вида.

– Познакомился с Аленой? – спросил так, словно у него и других забот-то не было.

– Да. Ребенка ей привезут сегодня вечером. А к мужу приставлена охрана.

Алена вдруг оживилась и спросила:

– А вы не знаете, он искал меня?

Медведев дернулся. Ему дико не нравилось то, что рыжая пыталась оправдать благоверного. Хотя тот явно слабак и трус. Но препятствовать Дмитрий не стал. Не тот случай, чтобы вмешиваться со своим «больным». Не тот случай, чтобы в ботинках на толстой подошве правды топтать хрупкий фарфор чужого домашнего очага.

– Не знаю, – нейтрально ответил Беркут. Однако по лицу старого приятеля Медведев видел, что тот удивлен отношением мужа к Алене не меньше самого Дмитрия. – Но застали мы его на работе. Если он и занимался поисками, то в свободное от офиса время.

Алена немного «потухла». Лицо ее стало почти непроницаемым, но вот глаза… они наполнились невыплаканными слезами…

Дмитрий должен был просто молчать и дать женщине самой успокоиться. Она однозначно этого и хотела. Но терпения у Медведева уже не хватило. А чего удивляться? Он еще не испытывал таких сильных чувств ни к кому в своей жизни. Разве что к родной матери. Ее бы он обнял и утешал. А Алену просто взял за руку, пожал тонкие пальцы и зачем-то сказал:

– Не переживай. Все будет хорошо.

От Беркута ничего не ускользнуло, как, видимо, и отношение Дмитрия к рыжей. Он покачал головой, но ничего не сказал.

– Вы ничего не узнали про Надю? – тихо спросила Алена. – Она почти одинокая, есть только брат. Так что особо искать ее некому…

– Про вторую парашютистку говорят, что она не вернулась на аэродром. Но нашли ли ее бандиты, не знаю, – ответил Беркут почти также, как недавно отвечал на похожий вопрос Медведев. В машине повисла гнетущая тишина и каждый понимал, что «Надьки», как раньше называла ее Алена, скорее всего, уже нет в живых. Но никто не озвучил это предположение. Алены была настолько расстроена и дезориентирована всеми новостями, что только сопела и старательно сдерживала слезы. Медведев весь сосредоточился на ней. Сжимал мягкую прохладную ладошку и гладил пальцы. Она не сопротивлялась и не отнимала руку как прежде. Но Дмитрий прекрасно понимал, что это не шаг навстречу к нему, а просто психологический шок. То самое состояние, когда человек инстинктивно тянется к любому, кто рядом. Будь то парень из МЧС, врач из скорой или вот такой вот непонятный мужик из леса.

В этом состоянии люди часто бросаются на шею незнакомцам, обнимают тех, кто помог… Не думая, что они чужаки. Просто душа требует подобного…

Беркут же всегда предпочитал мыслить категориями фактов, и крайне редко высказывал предположения. Тем более, когда речь шла о человеческой жизни.

Какое-то время ватная, неестественная тишина тонким писком звенела в ушах Медведева. А потом резанула – буквально разорвала, когда Алена все же мягко высвободила руку. Дмитрий спрятал свою ладонь в карман и словно продолжал чувствовать тонкие, изящные пальцы, которые только что гладил…

Ну вот зачем ему все это? Совершенно не нужно. Но никуда не деться. Медведев увяз в этой женщине с головой. В ее проблемах и в ней самой. И ничего он не мог изменить. Даже если бы очень захотел этого.

– Большая банда? – наконец-то нашел в себе силы переключиться на Беркута Дмитрий.

– Пока не знаю. Но то, что их немало и у них есть оружие – это точно. Вертолет, похоже, барахлил с самого начала. Но преступники надеялись дотянуть до нужного места. Однако, как видишь, не срослось.

– Куда они летели?

– Понятия не имею. Я и мои люди на основании разрозненных сведений предполагаем, что вертолет должен был сбросить груз где-то в лесу, где его подобрали бы другие преступники. И повезли дальше, иным способом. Сам вертолет летал каждый день с парашютистками или на якобы тренировочные прыжки своих же. Поэтому долгое его отсутствие вызвало бы подозрение.

– Зачем такая сложность? Бросать ценный груз в лесу, затем подбирать… Как-то уж слишком. Нет?

– Думаю, что для конспирации. Приемка «товара» происходила не на аэродроме. Его грузили в мешки где-то в другом месте и на вертолет уже доставляли ночью, машинами с разными нужными для аэродрома вещами. Как бы заодно… Охранник аэродрома рассказал, что зачастили туда гости с пропусками. В итоге, если бы полиция не успела на место аварии раньше, чем сами бандиты смогли вывезти груз, никто ничего так и не узнал бы.

– Так. Если груз кто-то забирал и вез дальше, значит банда не ограничивается теми отморозками, которые были в вертолете?

– Нет. Однозначно нет.

– Это не очень хорошо. Но мы разберемся. Верно же?

– Верно! Я решал и не такие задачки. Плохо, что в уравнении так много неизвестных и переменных. И полиция почти ничего не знает. Они вообще на наркотики напоролись случайно – чистое везение, если можно так выразиться о катастрофе на вертолете. Ехали себе полицейские по какому-то другому делу из города и – на тебе – место преступления на блюдечке… Единственная надежда на то, что те мордовороты получили травмы во время аварии. Тогда им придется обратиться в больницу или в медпункт.

– А может у них есть свой врач.

– Тут смотря какие повреждения. Одно дело – тебя подстрелили или наваляли, и совсем другое – внутреннее кровотечение. Тут нужна операционная, донорская кровь, стерильные инструменты и всякие там другие больничные штуковины.

– А если у них свой среди врачей какой-нибудь больницы медпомощи? Мы ведь с таким уже с тобой сталкивались…

– Будем надеяться, нам все равно удастся его засечь. Я предпринял все меры, договорился со всеми больницами города, чтобы сразу сообщали о появлении подозрительных пациентов. Также попросил, чтобы мне немедленно свистнули, если кто-то из врачей неожиданно сорвется со смены. Даже если это