Право любить тебя - Ники Анро Страница 18

— В машине…

Толкнув его, я начала вырываться, но меня отпустили прежде, чем я успела это сделать.

— Направляйся в ванную, скоро вернусь, — усмехнулся Виктор, шлепнув меня.

Я потопала прочь, но затем пошла более скромно, когда оглянулась и поймала его взгляд на своей заднице.

14

®Виктория

Внезапно я дернулась и, ещё не проснувшись до конца, потёрла нос. Я лежала на животе, простыни сползли вниз и обмотались вокруг моих ног.

Я поднялась на локти рассматривая все вокруг. Рядом с мной никого не оказалось?

— Виктор? — прохрипела я и откашлялась.

В комнате было темно, солнце уже садилось, и я просто умирала с голоду — мы так и не удосужились поесть. Я не знала, сколько спала. Последним воспоминанием было то, как я пошла в ванную и надела футболку и нижнее белье. После душа я присела на кровать в ожидании Виктора. Но потом я прилегла, всего на секундочку, и на этом всё. Полная отключка. С тех пор, должно быть, прошло не меньше часа.

Виктора нигде не было. В направлении ванны я услышала какой — то звук. Я отбрасываю одеяло и бреду в ванную, медленно передвигаясь. Входя в ванную я увидела Виктора, посмотрела в зеркало, вылавливая его утомленный, даже несколько сонный взгляд.

Я потрясенно вскрикнула, увидев ярко-красное пятно, расплывавшееся по белой рубашке. Поняв, что его рано до сих пор не зажила, я принялась лихорадочно расстегивать его одежду, чуть не отрывая пуговицы в спешке.

— Почему у тебя до сих пор рана не зажила?

— Это не имеет значения. — Виктор слабо улыбнулся.

Предательские слезы все-таки скользнули вниз, и я, пытаясь скрыть следы своей слабости, стерла их внешней стороной ладони, по моей вине он страдает.

Раздев его я увидела его рану, она была ужасной, вокруг раны кожа имела розовато-красный цвет, место где была зашита рана воспалилось, но всё остальное просто великолепно, у него я заметила идеальный торс.

Дрожащими пальцами я потянулась за бутылочкой дезинфицирующего средства. Жидкость полилась на рану, и розовые ручейки крови потянулись вниз, под ремень чёрных джинс, сидящих на его бёдрах.

Он молча развернулся ко мне, пошатываясь, морщась от боли, протянул мне бинт.

Я забрала у него бинт и, подойдя ближе, начала обматывать его вокруг талии, у меня не было медицинского опыта в этих делах, я не знала как ухаживать за раненными мужчинами.

Он был совершенно спокоен, в то время как я не могла скрыть своего смущения и пыталась смотреть куда угодно, только не на его голую грудь, мелькающую перед моим носом тёмными сосками.

Его кожа пахла тем самым вкусным парфюмом, и я непроизвольно сделала глубокий вдох.

И украдкой посмотрела ему в лицо.

Слава Богу его глаза были закрыты, слава Богу он не видел, как я покраснела ещё больше.

— Тебе нужно отдохнуть.

Я действовала с предельной осторожностью, одной рукой придерживала его за талию, пока укладывала в постель.

— Это всего лишь маленькая рана, которая почти не болит, а ты бегаешь вокруг меня как будто я при смерти.

— Это я виновата в твоём состоянии, я в тебя стреляла, и из — за меня твоя рана в таком состоянии.

Я помнила тот день, будто это случилось два часа назад. Мне было больно, от того как я поступила.

— Никогда не лги. Правда ранит меньше, чем домыслы и обман. Я всегда помню это, потому что это так честно и прямо.

Его руки напряглись, прижимая меня к нему сильнее.

— Меня всегда будет преследовать то, что у меня не было шанса узнать всю правду. Незнание всей правды будет всегда терзать мою душу.

Виктор пристально смотрел на меня.

— Так что. Не лги мне. Правда- единственный путь для нас.

Я кивнула, он был прав. Я никогда не должна была поднимать эту тему, если мне не хватало мужества спокойно принять то, что было.

— Я хотел провести с тобой еще немного времени. Кажется, мое желание исполнилось, — криво усмехнулся Виктор.

Я рассмеялась. Перегнувшись через его тело, я поцеловала его в щеку.

— Отдохни.

Я пристально разглядывала потолок, борясь с огромным количеством мыслей, и не все из них имели значение.

Через несколько минут он уже крепко спал, оставляя меня одинокой и в замешательстве.

На следующей день.

Я сижу в машине и в такт звучащей музыке отбиваю ритм большими пальцами по рулю. Я высадила Виктора час назад, и он отправил меня по делам — ему не хотелось, чтобы я сидела одна в машине рядом с детским домом. Однако я не могу решить зайти в это место одна, и вот я жду его. Не меня надо в этом винить, не так ли?

У меня замирает сердце. Прошло так много времени. Я и представить себе не могу, что значит снова оказаться здесь.

Я закусываю нижнюю губу, а затем распрямляю спину и выхожу через дверь.

Здесь практически нечего не изменилось. Такие же ворота как несколько лет назад, точно такие же желтые розы, которые были усыпаны вдоль дороги. Я расправила плечи и несколько раз глубоко вздохнула. С каждым шагом внутри у меня все сжималось от нервного напряжения.

Ветерок бросил одну прядь мне в лицо, и я заправила волосы за уши. Я думала о том, что зря я так долго не приезжала, нужно было просто попытаться. Не допускать, чтобы прошло так много лет… но мне почему-то не приходило в голову.

Я подхожу к дому на ватных ногах. Войдя через дверь меня встречает охранник. Я называю ему свое имя и цель моего прихода. На время, пока мужчина вбивал в компьютер данные и распечатывал талон для прохождения внутрь, повисла тишина. Через некоторое время он провожает меня до двери директора и уходит. У меня ёкает сердце. Оно делает кульбит, а затем полностью останавливается. Я даже дышать не осмеливаюсь до тех пор, пока не стучу в дверь и слышу голос входите.

Если бы кто-то спросил, чего я больше всего боялась, что пугало меня, из-за чего перехватывало дыхание, и что заставляло мою жизнь промелькнуть перед глазами, это именно то место. Мне было страшно. Каждый раз, думая о том времени, когда я прибыла в приют, в голове всплывал мини-фильм. Он не раз проигрывался в моих фантазиях: знакомство с милым пальчиком, игры возле дерева, и Грозный мужчина смотревший на меня как на букашку.

По лицу покатились слезы. Это