Невеста конкурента - Дана Блэк Страница 19

— Я же сказал. Не могу, — он открыл другой ящик. И вытянул на свет два бокала. Поставил их на стол.

А рядом бутылку шампанского.

— Какой у вас волшебный стол, Эмма Эдуардовна, — похвалил, глядя мне в глаза, продолжая улыбаться.

Нахмурилась.

Хоть чем поклясться могу, что не было там сегодня ни бокалов, ни спиртного. Покосилась на рюкзак под ногами у парня.

— Фокус-покус, — Максим поднялся. — Покруче будет, чем кролик, которого за уши тянут из шляпы, да?

— Шварц, — услышала голоса в коридоре и торопливо прикрыла дверь. Не хватало только, чтобы студенты застукали нас тут вдвоем, с шампанским. — Быстро собирай это всё, — процедила. — И вали отсюда.

Он бросил на меня удивленный взгляд. Хмыкнул. И засмеялся.

— Как грубо, Эмма Эдуардовна, — не обращая внимания на мое перекошенное лицо он ловко раскрутил железяку на пробке.

И та немедленно, с громким хлопком, рванула вверх. Из бутылки полилась пена, заливая бумаги, запахло шампанским.

— Ты совсем обалдел? — глазам не поверила, сколько же наглости у этого мажора. Решительно двинулась на него с желанием разбить бутылку об его темноволосую голову с модно выбритым виском.

— Да бросьте, рабочий день ведь закончился, — он налил шампанское в один бокал, во второй, и я поднялась на платформу. — Просто так странно получилось, — парень повернулся. — Что мы с вами за знакомство так и не выпили.

Он протянул мне бокал.

Вцепилась пальцами в тонкую ножку. И, не раздумывая, плеснула содержимое ему в лицо.

Секунда, другая, третья — в аудитории висит тишина, в открытое окно доносятся разговоры и смех, ласковый майский ветер треплет тонкую полупрозрачную штору.

Максим моргнул мокрыми ресницами, слизнул с пухлой нижней губы капельку шампанского. Его глаза блеснули.

И парень рывком притянул меня к себе.

Губами впечаталась в его влажные губы. На языке фраза завертелась, которую я сказать собиралась язвительным тоном: ну что, остыл?

Эту фразу слизнул его горячий язык, он нахально толкнулся мне в рот. И сильные руки по-мужски крепко сжали мои бедра.

Голова закружилась от фруктового вкуса и в нос ударил запах белых цветов. Оперлась ладонями в его плечи, обтянутые клетчатой рубашкой и изо всех сил вырвалась.

— Интересно в вашем университете семинары проходят, — прозвучал от двери холодный, мрачный, будто на похоронах, голос, не давая мне прийти в себя.

Отшатнулась от студента и оглянулась.

Взглядами столкнулись с Макаром.

Правой рукой он держится за дверь. В опущенной левой букет цветов — бутоны почти подметают пол. Он неотрывно смотрит на меня, но я знаю, что он так же видит и сына за моей спиной.

И бутылку шампанского, что стоит на моем рабочем столе.

Черт его возьми.

— Забирай и уходи, — впечатала бутылку в грудь Макса и рванул его за рукав рубашки.

— Да мы вроде только начали, — не согласился парень, чем почти до бешенства довел.

Кто ему позволял такое развязное отношение, я ведь объяснила, почему явилась в ресторан к его отцу.

Развернулась к двери и не глядя на старшего Шварца решительно прошла мимо, выскользнула в коридор.

Макар вдруг выбросил руку вперед и вырвал ключи из моих пальцев.

— Максим, я с твоим преподавателем переговорю о ее поведении, — бросил сыну и хлопнул дверью аудитории.

Повернул в замке ключ.

Глава 28

— Дайте сюда, — не скрывая возмущения вырвала из рук Макара ключ. Дрожащими пальцами попыталась нащупать замок, но Макар снова перехватил мою руку.

— Эмма, не надо меня злить.

— Вы понимаете, что пары закончились? И нельзя запирать студента в аудитории.

— Иди и пожалуйся ректору, — он усмехнулся.

А я вспомнила, как глава универа бросилась к Шварцу чуть ли не с объятиями, едва он на парковку заехал и двигатель заглушил.

Конечно. Любимый спонсор.

— Ладно. Что вам нужно? — покосилась на редких студентов, шатающихся по коридору. — У меня мало времени.

— Так впечатлился твоей вчерашней речью, — он поднял букет, придирчиво осмотрел его со всех сторон, — что тоже решил рассказать о себе.

— Не нужно, — поморщилась на эту издевку, но мужчину мой мрачный вид не остановил.

— Я рано женился, и только из чувства долга, пацаном был и о вашей женской хитрости ни черта не знал. Ребенок ведь Жанне не нужен был. Чуть ли не сразу после рождения Макса она побежала делать пластику груди, понимаешь? — он бросил на мою грудь такой откровенный взгляд, что меня обдало жаром.

Выдернула из его рук цветы.

И прикрылась от него букетом.

— То есть я влюблен не был, — Макар хмыкнул на этот мой беспомощный жест и продолжил с видом повелителя, которого хочешь-не хочешь, а слушаешь. — Ни в нее, ни в кого, представь, Эмма. Ни разу не влюблялся.

— Поздравляю, — посмотрела на его руку — обручального кольца нет, снял. Зато на указательном пальце он лениво покручивает ключи от аудитории, в которой его сын и мой несносный студент сейчас распивает шампанское.

— Так не с чем поздравлять. Любовь — это прекрасно.

— Что вы от меня хотите? — не выдержала.

— Да сам не знаю, — он пожал плечами. — Понравилась ты мне, — ответил прямо, глядя в глаза.

С трудом сглотнула. Я знаю таких, как он бизнесменов, что шагают по головам, у папы все партнеры такими были, и в одном Макар точно прав — не любили они никого.

И уже не полюбят.

— Зато вы мне не нравитесь, Макар Матвеевич, — ответила так же честно, ведь дело тут не в его неотразимости, а в его уверенности, что я радоваться должна его вниманию.

— Максим больше приглянулся?

Мимо, цокая каблуками, продефилировала Диана. Поздоровалась со Шварцем, но он даже не повернулся, продолжил сверлить меня взглядом, а я вдруг осознала, что он всерьез об этом спрашивает, всерьез думает, что меня, учителя, заинтересовал мой студент.

Его темный взгляд снова скользнул мне на грудь, медленно поднялся к губам и завис там.

— Да, — ляпнула. — Максим лучше, он хотя бы молод, Макар Матвеевич. А вам, через год-другой, жизнь подкинет неприятный сюрприз. Такой. Который не поднять, разве что виагрой. В Казанову играться поздно уже, понимаете? — передразнила