Сдавайся, детка - Мария Фирсова Страница 19

мне дышать свободно. Однако зря рассчитываю на это. Уже в первый вечер этот нахал отлавливает меня в коридоре, наглым образом прижимая к стене. Я в упор смотрю на него, а сердце заходится в бешеном ритме. Боже, какие же красивые у него глаза, а губы… и Тимур, словно угадывая мои мысли, теснее прижимается ко мне, дает почувствовать жар своего тела и крепкие мышцы.

У меня в горле пересыхает от его близости. Еле сдерживаюсь, чтобы не поднять шум, но понимаю, что он просто провоцирует. Специально так делает, желая проверить, насколько меня хватит. Но я тоже сдаваться не намерена, потому шиплю ему в лицо:

— Запрещенные приемчики используешь.

— Всего лишь подыгрываю братцу, который притащил тебя сюда. Чего он добивался, что я натру мозоль на руке, а к тебе не подойду ближе, чем на метр? Ты еще помнишь, где моя комната? — шепчет он, обжигая горячим дыханием мою щеку.

Манипулятор и засранец!

— На память не жалуюсь, — улыбаюсь, обводя медленно языком верхнюю губу, зрачки Тимура расширяются, кадык дергается. — А еще прекрасно помню, как ты кувыркался в постели с матерью Паши.

Кирсанову мои слова не нравятся, он отходит на шаг, пронзая меня взглядом. Сам виноват! Нечего было меня подначивать.

— Неправда, — вырывается у него. — Глупые сплетни.

— Конечно, потому, наверное, в свидетельстве о рождении ты записан отцом у мальчика, — развожу руками, намереваясь уйти. Ни к чему этот разговор, еще не хватало, чтобы нас кто-то застал в коридоре, я и так от каждого косого взгляда шарахаюсь.

— Я мог бы все объяснить, но…

— Что тебя останавливает от этого?

— Ты уже сделала выводы и вряд ли сможешь поверить в мою версию.

— Я верю фактам, Тимур, и, пожалуйста, — касаюсь двумя пальцами переносицы, слегка тру ее, пытаясь успокоиться и сосредоточиться, — давай соблюдать нейтралитет.

— Это будет сложно сделать. Ты же в курсе, что до сих пор дорога мне.

— Заканчивай. Ты повторяешься, — мне есть что ему сказать, и я б с превеликим удовольствием сделала это, но в одной из спален распахивается дверь и меня обдает холодным потом.

Жмусь спиной к стене, желая стать невидимкой, а Тимур как ухмылялся, так и продолжает это делать. Ничего не боится гад! В сто первый раз жалею, что повелась на уговоры Артема и решила не ссориться с ним, лучше бы настояла на своем.

Это невыносимо, конечно, и становится так стыдно, что щеки заливаются краской.

— Мам, — улыбается Тимур во все тридцать два, — а я вот тут подумал и, — щелкает он пальцами, — пожалуй, перевезу тоже свою девушку в этот дом. Буду привыкать, так сказать, к семейной жизни.

Не знаю, чьи глаза в этот момент стали шире: мои или будущей свекрови.

Девушку? Сюда?

За что, боже?!

— Она вам понравится, — подмигивает мне Тим, а у меня язык давно к небу прилип. Я могу только кивать, кажется, как болванчик.

— Не сомневаюсь, — выдавливаю из себя спустя минуту, а ладошки давно сжаты в кулачки. — Надеюсь, она так сильно понравится твоим родителям, что ты женишься уже через неделю, — все же шиплю в итоге, а в душе кошки скребут.

На самом деле я не хочу такого исхода, но кто меня будет спрашивать?!

***

Ну и кто меня тянул за язык?! Зачем я ляпнул про девушку? Особенно забавно, что у меня ее нет.

Че-е-рт! Готов бы отмотать назад на тот момент ровно и отвесить себе затрещину, чтобы молол меньше всяких глупостей.

Сам себя загоняю в очередной раз в тупик и вот теперь вместо того, чтобы думать, как заставить Алену мне поверить, должен искать девушку. Любую.

Хожу по комнате, прикусывая костяшки пальцев. Требуется подумать и покопошиться в собственной памяти, хотя лучше, кажется, в записной книжке. Вроде бы там оставались имена девчонок.

От безысходности набираю Славке, ввожу его в курс дела, а друг в ответ ржет, как конь, явно не собираясь меня поддерживать и помогать. Ну да, да ему тоже любопытно, как я теперь выпутаюсь.

Первой на ум приходит Галка. С этой врединой можно было бы договориться, но Аленка просечет все на раз, а меня изнутри ломает, я просто теперь обязан продемонстрировать, что у меня все отлично. Пусть тоже побесится, не только мне психовать, видя, как Артем обнимает ее у всех на виду.

Кое-как пережидаю ночь, не нахожу себе места, крутясь в постели, зная, что Ветрова рядом. Ситуация злит, выводит из равновесия и чтобы не зарычать, зажимаю зубами край одеяла.

А утро накатывает как похмелье. Я чувствую себя совершенно разбитым, за завтраком стараюсь не смотреть в сторону счастливого братца, что сидит и сияет новеньким рублем. Отец, как всегда, утыкается в газету, озабоченно что-то там вычитывает, а мама тараторит так, что кусок застревает в горле. И вроде бы все как обычно, но нет. Она заискивающе поглядывает на Аленку, и я кожей ощущаю, что здесь что-то не так. Неужели Артем не видит сам? Или делает вид, что лучше пусть так, не стоит задавать лишних вопросов, боится шторма, который может начаться в нашем семействе за две секунды. Лучше уж хлипкий мир, что ли?!

— Тимур вчера сказал, что приведет к нам свою девушку, — хлопает в ладоши мама и все дружно поворачивают головы в мою сторону. Вот уж спасибо, нашла она время, конечно.

— Пусть сначала лицом займется. Что это за безобразие? — фыркает отец, явно намекая на синяк под глазом после стычки со Львом.

— Шрамы украшают, — бурчу под нос, делая глоток кофе.

— А я всегда думал, что мозги, — вклинивается Артем в беседу, заставляя меня поперхнуться.

Вот гаденыш! Спелись, значит.

— Каждому по потребностям, — не остаюсь в долгу, бросаю в ответ, замечая, что Артем напрягается.

Мама скользит взглядом по мне, не одобряя такую дерзость, только я останавливаться не собираюсь, продолжая гнуть свою линию.

— Мы будем жить в одной комнате, кто знает… как будет, может, сыграем свадьбу в один день! — подмигиваю Алене, правда, в голове совершенно другая картина, не та, что она успела себе представить.

Я сыграл прямо сейчас в саду, если бы она сказала мне да. Но Ветрова смотрит упрямо сквозь меня, а щеки ее между тем заливаются краской. Аленка злится, чувствую нутром, но не я первый начал эту свистопляску. Мне самому несладко, хочется шоры нацепить, но с обидчиками, похоже, придется воевать их же оружием.

— Ты сначала на работе появись. Жениться он собрался, — хмыкает надменно отец, не ставя меня ни во что.

Кстати, да… Проклятая работа, я совсем про нее забыл!

Пока