Чужая жена (СИ) - Дэй Каролина Страница 19

Сердце подскакивает к горлу, руки начинают мелко трястись. Я озираюсь по сторонам, ищу куда спрятаться, словно посетитель по ту сторону дверей все равно сюда войдет и найдет меня. Найдет. В этом я полностью уверена.

Что он тут забыл?

Снова раздается звонок. Настойчивый, уверенный. Этот мужчина упертый. И его упертость пугает так же сильно, как и его желание увидеть меня. Я ведь не смогу ему сопротивляться. Он посмотрит на меня, и я провалюсь в пропасть его глаз. Боюсь, что не смогу больше выйти оттуда. Никогда не смогу.

Звонки прекращаются. Облегченно выдыхаю, поворачиваюсь в сторону гостиной. Я ведь правильно поступила, что не открыла. Возможно, я буду жалеть об этом, мучиться болью в груди, желать случайной встречи, внезапного поцелуя, жарких объятий...

Нужно прекратить думать о Дани. Максим мое счастье.

На полпути в гостиную вновь раздается звонок в дверь, заставляя замереть на месте. Оглядываюсь. Он не ушел?

Возвращаюсь, вновь смотрю на экран видео. По ту сторону двери все еще стоит Дани в привычном костюме с накрахмаленной рубашкой под ним. Красивый. У меня даже ноги становятся ватными, пока я его разглядываю. Он сердится. Это видно по напряженному лицу и сжатым кулакам.

— Жасмин, я знаю, что ты дома, открой, — слышу низкий голос. Прижимаюсь лбом к деревянной поверхности двери.

Что делать? Как правильно поступить?

Сердце замирает на мгновение, а затем начинает стучать как ненормальное. Мне не хватает кислорода. Нужно окно открыть или включить кондиционер. А еще лучше — проигнорировать Дани. Он скоро уйдет. Обязательно. Надо только перетерпеть. Надо.

— Жас! — Он стучит по двери, слегка повышая голос. — Я знаю, что ты дома! Открой! Я просто хочу поговорить!

Не открою. Ни за что в жизни. Нет. Я не впущу его.

— Я просто хочу поговорить! Открой!

Зажмуриваюсь, а из-под прикрытых век скатывается капелька слезы, ползет по щеке. Боже… Я не выдержу этого. Уйди. Пожалуйста, уйди.

— Я выломаю дверь! Открой!

И я верю его угрозе. Она звучит в его низком голосе, ей пропитано каждое слово. Прикрываю рукой глаза. Мне не нужно лишнее внимание соседей. Даже сейчас, держа Дани перед закрытой дверью, я уже ставлю себя в неловкое положение.

Мне требуется несколько минут, чтобы убедиться в том, что камеры в квартире выключены. Максим любит все контролировать. Надеюсь, ему не придет в голову просить домоуправление предоставить видео с общих камер подъезда.

Возвращаюсь к двери и открываю. Дани одной рукой опирается о дверной косяк, вторая сжата в кулак. На его суровом, красивом лице гримаса разочарования, досады и… боли. Губы поджаты, темные брови сведены на переносице, глаза приобретают чисто черный цвет, без капли коричневого оттенка.

— Что? — Трудно сохранять самообладание, когда первый порыв — это прижаться к нему, поднять голову и поцеловать в губы.

— Я пройду? — Его ирония отдается тупой болью в груди. — Не будем же привлекать внимание соседей?

Отхожу и позволяю Дани зайти внутрь. Он закрывает дверь. Для меня это звучит слишком громко. Ощущение, как будто за нами закрылась клетка. И мы не выйдем больше наружу поодиночке.

— Почему ты не отвечала? — спрашивает он, проходя в квартиру. Не разувается, ведет себя как хозяин. Я сержусь на него, злюсь, и злость позволяет держать себя в руках.

— Нам не стоит общаться.

— Мне кажется, мы договорились…

— Нет, это ты так решил, — с вызовом заявляю, скрещивая на груди руки.

Дани ничего не отвечает, но в его глазах боли становится слишком много. Я незаметно поддаюсь к нему, но останавливаю себя.

— Я не могу так, понимаешь? Не могу изменять Максиму. Он столько сделал для меня, для мамы. Он всегда был рядом и не требовал ничего взамен. Я чувствую, что предаю его, связываясь с тобой! Это неправильно, Дани! — Едва сдерживаюсь, чтобы не расплакаться перед ним, но глаза наполняются слезами, голос срывается.

— Тише, моя сладкая.

Как он вдруг оказывается возле меня, не знаю. Прижимает к себе, упираюсь ему в плечи, неуверенно бью по груди. Но все это слабое трепыхание. Он обхватывает мое лицо ладонями, поднимает его. Ничего не говорит, просто смотрит своими болезненными и в то же время завораживающими глазами прямо в душу. Будто пытается все мои мысли повернуть в свою пользу. Я не могу сопротивляться.

Дани молча прижимает свои губы к моим. Не двигается, просто согревает меня своим дыханием. Его губы имеют вкус мяты. Чувствую их мягкость, чувствую, как его энергия обволакивает меня, заворачивает в защитный кокон. Чувствую его желание, плотское, простое, без лишнего смысла: хочет меня.

Не двигаемся какое-то время. Я робко провожу языком по контурам его губ. Дани сразу же напирает на меня более сильным поцелуем, сминает мои губы, кусается. Его руки оказываются у меня на бедрах, сильно сжимают их. Его страсть заразительна. Это невозможно контролировать, невозможно сопротивляться и сказать твердое «нет». Кому угодно, только не ему… Не сейчас.

Стягиваю с него пиджак, расстегиваю рубашку. Мы продвигаемся вглубь квартиры, я веду его в спальню. Отрываемся друг друга буквально на секунду, чтобы избавить его от брюк с боксерами, меня от длинной футболки с кружевными трусиками.

Он нагибается к моей груди, соски возбужденно торчат, я обхватываю руками его за шею, откидывая голову. Как же чувственно, сладко. Еще хочу… Дани играет языком с сосками, слегка их прикусывает, лижет, посасывает.

— У тебя самая красивая на свете грудь, — хрипит он между ласками. Вскрикиваю, когда слишком больно сжимает зубы на другой груди, низ живота простреливает острым желанием.

Я громко стону. Бесстыдно стону. Позволяю ему трогать себя. Сладко. Жадно. Мне нравится, как громко мы дышим. Я забываюсь в этой эйфории.

Оказываюсь на кровати на животе. Смотрю на Дани через плечо. Он целует мои плечи, вырисовывает языком узоры на лопатках, опускается вниз. Охаю от неожиданности: кусает за попу.

Все забываю. Даже собственное имя. Его упругий горячий член упирается в бедро, потом глубоко толкается. Следующий толчок такой же глубокий. Приподнимаюсь на руках, поворачиваю голову, он нагибается и целует меня, не прекращая двигаться.

— Да… Глубже… Сильнее… Еще… — прошу его, закатывая глаза от удовольствия, от невообразимого кайфа. Кажется, я теперь понимаю, как можно легко стать зависимой. У кого-то это алкоголь, наркотики, тусовки, беспорядочные связи. У меня другая зависимость — Дани. Мне он нужен. Как потребность, без которой не живут.

Мы кончаем одновременно. Нас в одно мгновение будто разрывает на части.

— Как же я скучал, ты даже себе не представляешь, — шепчет Дани, прижимаясь губами у меня за ухом, зарываясь пальцами в мои волосы.

— Я тоже скучала… — признаюсь вопреки своему желанию закончить эти грешные отношения. Слушаю его уже ровное дыхание. Его поцелуи легкие и едва ощутимые. — Хочешь кофе?

— Я тебя хочу, — порочно обжигает он своим признанием, набрасываясь вновь на мои губы, обещая много-много оргазмов.

Глава 14

Ностальгия. Снова уставшие, изможденные, но счастливые. Снова улыбаюсь, как дурочка, будто мне только что подарили букет из сто одной розы, о котором я давно мечтала. Максим дарил цветы, часто дарил. Даже сто одну розу. И каждый раз я чувствовала себя самой счастливой на свете.

Но наши встречи имеют иной оттенок. Более насыщенный, яркий. Несмотря на то, что чувство вины грызет меня с каждой минутой все сильнее, я стараюсь крепче обнять Дани. Гореть нам в аду, в адском пламени. Но сейчас мы рядом, и страхи меня не беспокоят. Они подождут до завтра. Подождут. А пока я нахожусь в руках этого мужчины, с которым нас соединяет невозможная страсть друг к другу.

Лежим на диване в гостиной. Молчим. Глядим в зеркало над нашими головами. Я вслушиваюсь в удары сердца, а он поглаживает мою спину, заставляя мурашки бежать по коже.

— Даже не представляешь, насколько ты красивая, — произносит он, нежно поглаживая мою щеку.