Джоан Хол - Уйти и вернуться Страница 19

Мягко остановившись, Шон взглянул ей в глаза, наполненные томительным предчувствием.

— Боже мой, Алисия, — прошептал он ей на ухо. — Я не знаю почему, не могу понять, как это случилось, но я чувствую, что люблю тебя, хочу тебя навсегда.

Его голос дрожал.

Глубоко тронутая, Алисия зажмурилась, чтобы не дать волю горячим слезам. Бесконечная благодарность переполняла ее душу.

— О Шон, — прошептала она. — О мой любимый, я чувствую совершенно то же.

Алисия ощутила, как дрожь пробежала по его телу. Он припал к ее губам долгим голодным поцелуем.

Застонав от наслаждения, она выгнулась навстречу ему, словно пытаясь слиться с ним, чтобы продлить очарование поцелуя навечно. Его тело напряглось, он сильнее впился ей в губы, пробегая руками по спине, касаясь ее осторожно и ласково. Все вокруг смешалось, закружилось и провалилось в бездну. Не осталось ничего в мире, кроме сладостного трепета напряженных тел и дыхания, слившегося в одном нераздельном вздохе.

Внезапно Шон содрогнулся и оторвался от ее губ. Сжав ее плечи, он мучительно отстранился, сделав нетвердый шаг назад.

— Черт возьми! — воскликнул он, с трудом переводя дыхание.

В голосе звучало отчаяние.

Сбитая с толку внезапной переменой в его настроении, Алисия нахмурилась и оглянулась вокруг, ожидая увидеть Карлу или Эндри. Но в комнате по-прежнему не было никого, кроме них. Когда их взгляды встретились, глаза Алисии были полны болью и недоумением.

— Ну вот, опять ты смотришь на меня так, — простонал Шон, беря ее лицо в свои ладони.

— Но почему ты вдруг оставил меня? — произнесла она, чувствуя, как слезы катятся по пылающим щекам. — В чем я виновата?

— Ты виновата? — повторил он, не скрывая отчаяния. — Моя любовь, ты не виновата ни в чем. Дело во мне. Мне безумно захотелось схватить тебя и утащить в постель. Но я не могу здесь…

Он выдохнул.

— Ты понимаешь меня?

Алисия моргнула, пытаясь не дать слезам воли. «Как все нелепо, — подумала она. — Ведь я уже была замужем». Ей следовало бы знать, что значит отказывать себе в том, что оба они желали больше всего на свете.

— Прости меня, — прошептала Алисия, прижимаясь к его ладоням своими губами. — О Шон, мне так жалко!

Выражение мучительного отчаяния сменилось на его лице мягкой улыбкой.

— Ничего, на этот раз я выжил, — пробормотал он, тряхнув головой. — Но мне лучше убраться отсюда, пока я не потерял тот жалкий остаток здравого смысла, который у меня еще сохранился.

Шон осторожно поцеловал ее.

— Мне не хотелось бы шокировать твоих подруг.

Когда он шагнул назад, Алисия поняла с необычайной отчетливостью: ее любовь и доверие всегда будут принадлежать только ему, что бы ни случилось в будущем или прошлом. Удивительно, но предчувствие не испугало ее.

Шон прошел через кухню к дверям. Мрачно уставившись взглядом в стену прихожей, он медленно натягивал ботинки. Когда Алисия достала его пальто из стенного шкафа, Шон нахмурился и вопросительно взглянул на нее.

— Почему ты притихла? — спросил он, надевая пальто. — О чем ты думаешь?

— Я думаю о том, что завтра наступит так не скоро, — вздохнула Алисия, чувствуя, как краска заливает щеки.

Признание заставило Шона замереть на мгновение.

— Почему? — нерешительно спросил он, рассеянно застегивая пуговицы.

— Потому что я ужасно люблю китайскую кухню.

— О детка, — воскликнул Шон. — Ты меня убиваешь!

В его голосе звучало неподдельное отчаяние.

Проклиная себя за неуместную шутку, она бросилась к нему на грудь.

— О милый, прости меня! Я не могу дождаться завтра, потому что скучаю по тебе уже сейчас, хотя ты еще не ушел.

Распахнув его пальто, она обвила руками Шона, прижимаясь к нему всем телом.

— О, Шон! Мы знакомы только три дня. Неужели можно так сильно, так глубоко влюбиться за столь короткое время?

Он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.

— Алисия, мне известна разница между влюбленностью и любовью, — сказал Шон тихо. — Я люблю тебя. Три дня, три месяца, три года — какая разница?

Он пожал плечами.

— Три дня назад, в понедельник утром, я не думал о любви и не искал ее. Я приехал сюда, чтобы подготовиться к циклу лекций. Был занят только своими планами и обязательствами перед университетом. А потом — молодая женщина буквально сбила меня с ног.

— Но ведь все было совсем наоборот, — улыбнулась Алисия.

— Конечно, — согласился он. — Просто я пытаюсь собраться с мыслями.

Шон усмехнулся.

— С тех пор я не могу сосредоточиться на своей работе. Но, отвечая на твой вопрос, скажу: да, Алисия, я верю в то, что за три дня можно безумно влюбиться. Но если у тебя есть сомнения…

Она нетерпеливо перебила.

— Нет, теперь уже нет.

Она еще крепче прижалась к его телу, полыхавшему жаром, ощутимым даже через одежду.

— Как и ты, я не могу ничего объяснить. Но я люблю тебя, Шон, очень, очень сильно.

— О Боже!

Его стон пронзил ей сердце.

— Я не могу оставить тебя. Ни сегодня, никогда, — пробормотал он, зарываясь лицом в пахучие волосы.

Медленным и непреклонным движением Шон разъединил обнимавшие его руки.

— Но я должен это сделать, любимая.

Мягко взяв Алисию за плечи, Шон осторожно отстранил ее. Слабая улыбка скользнула по его губам, когда он переступил порог.

— Я вернусь завтра, как можно скорее.

Со слезами на глазах Алисия кивнула и отступила назад, опасаясь не выдержать и вновь броситься к нему.

— Я буду дома после половины четвертого, — сказала она.

Вечер в среду почти полностью повторил предыдущий, за исключением некоторых эпизодов. Шон пришел пораньше, как и обещал. Занятия в университете закончились, студентов распустили на весенние каникулы, поэтому Эндри и Карла чувствовали себя прекрасно. Только Алисия выглядела озабоченной.

На этот раз Шон принес вместо пиццы разнообразные китайские блюда в замысловатых пакетиках, коробках и банках. Они потягивали дорогую сливовую настойку и оживленно болтали. Вместо вчерашнего скромного кекса были восхитительные миндальные пирожные, которые они запивали душистым китайским чаем, собственноручно заваренным Шоном.

Когда Карла и Эндри разошлись по своим спальням, Шон решительно поднялся и направился прямо к дверям. Алисия проводила его взглядом, полным желания и удивления.

— Почему ты уходишь так рано? — спросила она, прижимая его пальто к своей груди.

— Ты прекрасно знаешь, почему, — ответил он, забирая пальто. — Когда я с тобой, то не могу поручиться за себя. Лучше уйти, пока я способен держать себя в руках.

— И даже не поцелуешь меня на прощание?

Шон улыбнулся, но покачал головой.

— Нет, любимая. Я жутко хочу тебя. Поцелуй — это слишком мало для меня.

Слова Шона потрясли Алисию. Она никогда бы не поверила, что кто-нибудь мог заставить так страстно и так мучительно сладко желать любви мужчины. Ни один мужчина еще не признавался ей в том, что хочет ее. Алисия улыбнулась, произнеся мысленно неожиданное слово «покорность», всплывшее в ее сознании. Она была покорена мощью желания Шона. В это мгновение Алисия понимала, что и ей слишком мало поцелуя. Это придало ей уверенности.

— Мы можем встретиться завтра вечером. И никто нам не помешает, — сказала она, внутренне удивляясь собственной решимости. — Тебя ждет нечто большее, чем поцелуй.

Шон застыл на месте. Его глаза вопрошающе сузились.

— Ты действительно сказала это или мне просто послышалось? — переспросил он, не смея верить в свое счастье.

— Да, и тысячу раз да, — выпалила Алисия одним духом, отбросив ложную застенчивость.

Шон шагнул к ней, потом приостановился и, смеясь как ребенок, вновь отступил.

— О моя мучительная любовь, — простонал он. — Надеюсь, ты не изменишь своего решения.

Повернувшись, Шон потянул дверь и вышел на лестничную площадку. Вновь замерев в нерешительности, он остановился и посмотрел на Алисию уже знакомым ей притягивающим взглядом, полным любви и желания.

— Имей в виду, — прошептал он. — Я не собираюсь отказываться. Ни за что!

И порывисто сбежал вниз по лестнице, оставив в памяти Алисии отголоски смеха и ощущение колючих щек. Да, и вправду, в тот вечер на лице Шона определенно проглядывала свежая щетина! Невероятно для преподавателя!

«Бедный мальчик, — думала Алисия с нежностью. — Я его так замучила, что ему некогда даже побриться».

В пятницу утром рассвет был ярким и ясным. Легкий бриз принес с собой неуловимый запах весны, снег заметно подтаял. Вдоль тротуаров бежали ручейки, превращавшие улицы в подобие узких и мелких речек. Голоса студентов, вырвавшихся на свободу, звенели в прозрачном воздухе.

В квартире Алисии царил обычный хаос, сопутствующий отъездам. Пока Карла и Эндри шныряли по комнатам, занятые последними приготовлениями, Алисия спокойно готовила завтрак. Это могло показаться удивительным, но они собрались за столом в обычное время.