Габор Васари - Monpti Страница 19

– Куда мне идти?

– Второй этаж, номер двенадцать.

Я поправляю свой галстук. Ну что ж, я пойду вниз. Если муж влепит мне пощечину, я ему дам пинка и задушу его. То есть, если соблюдать точную последовательность, сначала я его задушу, а потом уже спокойно, не торопясь набью морду.

Я спускаюсь вниз и стучу в двенадцатый номер на втором этаже. Ответа нет, я вхожу.

Муж сидит за столом и пишет письмо.

– Прошу выдать мне приданое вашей жены.

– Какое приданое? – спрашивает он в ответ и совсем кротко смотрит на меня.

– Что за наглый вопрос? Я не потерплю такого обращения!

– Садитесь, я сейчас же предъявлю вам доказательства, как были помещены деньги.

– Меня не интересуют ваши инвестиции. Приданое существовало не для мошенничества.

Он выходит из комнаты, приносит бутылку вина, две рюмки.

– Мсье, давайте поговорим как мужчина с мужчиной. Я готов выплатить приданое в рассрочку.

Он наполняет рюмки и протягивает мне свою табакерку. Рука дрожит.

– Где приданое?

– О, – отвечает он и принимается гладить крышку стола.

– Ни одного сантима больше не осталось?

– Наверняка.

– Что значит «наверняка»? Отдайте то, что есть!

– Сигарету угодно? Не хотите ли отведать вина?

– Мсье, я у вас с официальным визитом, меня подкупить нельзя.

– Мы что, должны враждовать?

– Нет! – рычу я.

– Вот видишь. Сервус! Пей!

– Сервус!

– Я могу дать пять тысяч франков. На тебя я не сержусь. Ты, конечно, за это не в ответе. Твое здоровье!

– Где пять тысяч франков? Я хотел бы получить их в самых мелких купюрах.

– Во второй половине дня я пойду в банк и вечером пришлю тебе деньги наверх. Ну, так пей же!

Неожиданный поворот. Голова супруга вдруг раскалывается надвое, потом опять соединяется в целое. Ну что опять? Что со мной происходит? Мне приходит на ум… либо я задушу, либо обниму его…

Больше оставаться нельзя. Я должен немедленно идти к себе наверх, ибо, если я еще немного задержусь, мне придется в свой женский терем ползти на четвереньках.

Десятая глава

Женщина в этот момент кормит маленького Луи:

– Что он сказал?

(О, как прекрасна ее грудь!)

– Вечером деньги будут здесь, только не волнуйтесь. Собственно, спокойствие нужно только мне одному. Я срочно занялся перекладыванием с места на место печатных материалов.

Не могу же я ей сказать, что мне нечего делать.

Ее грудь так прекрасна… Чудесный, мягкий, белый маленький холм. Она так контрастирует с темным цветом платья и высовывает свою благоухающую головку, как расцветающий цветок весной… Маленький розовый бутон… Материнское молоко калорийно.

Наши взгляды неожиданно встречаются в зеркале шкафа. Женщина медленно отнимает маленького Луи от груди. Легким движением плеч она прячет свою грудь в платье и опять сидит безмолвно на краю постели, зажав руки между колен.

У меня сразу кружится голова, невероятная истома охватила все тело.

– Мадам… я… по важному делу… я должен сейчас уйти.

– О, прошу вас, если я вам мешаю… простите… наверное, плохо, что я здесь нахожусь.

– Я прошу вас остаться… я обязательно вернусь… еще не знаю, как… но обязат…

Я чувствую, что сейчас мне станет дурно. Я не хочу, чтобы меня тошнило в присутствии женщины. Все равно куда, только прочь отсюда.

Комната вращается вместе со мной. Сейчас здесь произойдет нечто ужасное, нечто страшное. Я, пожалуй, умру, но до того момента, переход… Если бы кто-нибудь пришел на помощь… Кто может мне помочь? Боже мой… Я, шатаясь на непослушных ногах, выхожу за дверь и цепляюсь за перила.

Голова моя кружится, сердце дико колотится.

Не знаю, как долго я стоял так. Не знаю, что со мной случилось.

Я ощупью осторожно спускаюсь вниз, со ступеньки на ступеньку.

Свежий воздух действует благотворно. Я стою перед входом в отель и совершенно спокоен. Только в мыслях нет четкости.

Мои мысли очень туманны.

Передо мной вдруг вырастает супруг.

– Привет, это я!

– Добрый день!

– Куда ты идешь? Я провожу тебя. В таком виде, без пальто, ты явно собрался недалеко.

– Я иду есть…

– Поешь со мной!

– Я ем всегда один…

– Мы могли бы за столом спокойно обговорить наше дело. А?

Он запросто берет меня за руку.

– Называй меня просто Луи. Я знаю здесь один приличный ресторан. Когда хочешь хорошо поесть, спроси первого же шофера. В этом шофера разбираются лучше, чем в вождении машины. Они знают Париж как свои пять пальцев.

В ресторане передо мной ставят тарелку, рюмку, прибор.

Луи составляет меню. Нам принесут два сорта вина. Аперитив тоже будет.

Закуски, устрицы, пулярка, молодой картофель, рис, раки, сладкие блюда, сыр, фрукты. О небо!

– Пойми меня, – говорит он после черного кофе и предлагает мне сигарету, – я не в состоянии вернуть приданое. Скажи моей жене, что я ее прощаю… Тебя я уже тоже простил! Черт побери, отпусти ее! Маленького Луи получаешь ты!

Маленького Луи получаю я. Маленький Луи – подарок Бога в беде.

Он, подождав немного, наклоняется ближе и шепчет:

– Ты ее очень любишь?

– Ах… нет…

– Зачем тогда вы сделали это?

– Маленький Луи не от меня.

– Ты хочешь сказать тем самым, – хрипло возражает он, – что она и тебя обманула?

– Нет… я… пожалуйста, прочти вот это.

– Что это?

– Мой заграничный паспорт.

– Зачем он мне?

– Если ты внимательно ознакомишься с ним, то сможешь констатировать, что два года назад меня еще не было в Париже. Как я смог бы… маленького Луи?

Он окаменело глядит на меня.

– Луи, я обидел тебя? Не сердись. Я не хотел этого.

– Как попали к тебе трусики моей жены? Так, он снова начинает старую песню.

– Я их вытянул наверх.

– Ты их стянул вниз, хочешь сказать. Ну-ну. Теперь уже все равно. Мне не надо было жениться.

– Я их вытянул наверх.

– Ну хорошо, ты их вытянул наверх после того, как они были уже внизу. Не собираешься же ты мне внушить, что ты их вытянул наверх, не стащив вниз? Это же физически невозможно. И вообще, как ты дошел до мысли, что я штаны…

– Я хочу тебе во всем признаться – я вижу, с тобой нужно говорить открыто. Ты – мужчина.

Он с чувством трясет мою руку.

– Так что знаешь, я жуть как влюблен в твою жену. Я могу говорить начистоту?

– Разумеется.

– Я видел, что эта женщина живет со старым дураком. То есть с тобой. Я подумал: нужно познакомиться с дамой, но так, чтобы старый дурак об этом ничего не узнал. Если я заговорю с ней на улице, она, чего доброго, расскажет ему, и он меня прикончит…

– Обязательно…

– Одним словом, я долго над этим размышлял. Наконец мне пришла хорошая идея. Милые маленькие штанишки твоей жены всегда висят в окне. Я решил их украсть и под предлогом их возвращения представиться ей. Об этом она не смогла бы рассказать тебе, ибо это звучит совсем невероятно. Ты умный, мыслящий, проницательный человек. Почему ты не стал министром?