Чашка кофе на двоих - Юлия Бузакина Страница 2

– Я же… я же так серьезных отношений хотела! – снова и снова всхлипывала Лиза, пересказывая сестре события прошлого вечера. – Семью, ребеночка… А он все завтраками кормит! Как только кафе начнет работу, как только оно принесет прибыль…

– Ох, Лизка, пустозвон он, этот твой Славик! – философски заметила Инга и села рядом на скрипучую кровать. – Вот жаль, бабы Нюры нет больше. Она бы этого прохвоста метлой поганой гнала с нашего двора! А так, некому это сделать. Ну, да ничего, не переживай, я этим вопросом займусь. Меня вчера с работы поперли. Так что, теперь, пока новую не найду, буду тебе помогать личную жизнь устраивать.

– А почему тебя выгнали? – вытирая нос, посмотрела на Ингу заплаканными глазами Лиза.

– Главному агроному в нежностях отказала! – фыркнула Инга, отчего ее темные волосы, собранные в высокий тугой хвост, резко дернулись. – Старый толстый мудак, а все под юбку лезет! Я гаркнула на него, и меня к вечеру попросили. Даже расчет не дали! Сказали, таким разукрашенным макитрам, как ты, не место на честном предприятии! Прикинь?

– Да уж, вечерок тот еще у нас выдался, – покачала головой Лиза.

А сейчас она с сожалением смотрела на запотевшее стекло, и ей было нестерпимо тоскливо от того, что целых два года своей жизни она растратила впустую.       Надо было сразу разглядеть Славика и не питать ложных надежд на замужество.

Дождь почти закончился, и набережная понемногу оживала. Лиза с тоской покосилась на дверь магазинчика. Ей очень хотелось улизнуть раньше обеда. Видеть Славу было слишком тяжким испытанием. Выяснять отношения больше не имело смысла, а порвать с ним она была не готова.

На столике возле небольшой примерочной ожил сотовый телефон. Лиза отошла от окна и посмотрела на высветившийся номер. Пришло сообщение от Славы. Он писал, что не сможет вырваться на обед и заедет в конце рабочего дня. Что ж, можно считать, сегодня ей повезло. Девушка заулыбалась и вернулась к остаткам холодного кофе у окна.

Телефон снова завибрировал. На этот раз звонила ее подруга Юлька, такая же двадцатипятилетняя незамужняя бедолага с неустроенной личной жизнью. Только Юльке везло с самого рождения немного больше, чем Лизе. Лизу воспитывала бабушка, а Юлькин отец содержал пиццерию, и эта его особенность позволяла подруге безбедно существовать. У нее был пропуск во все элитные заведения их маленького солнечного города, от СПА-салонов до стриптиз-клубов, и она этим беззастенчиво пользовалась. Периодически Юлька порывалась найти работу, но ее энтузиазм быстро угасал, и, уволенная с очередной должности администратора или оператора колл-центра, она снова клянчила деньги у папочки.

– Лизка! – оживленно заверещала Юлька на другом конце провода. – К нам в город приехала ясновидящая! Настоящая! Говорят, все начистоту выдает! Я сегодня на пять часов к ней в салон записана! Идем вместе?

– Обалдеть, мне, по-твоему, деньги девать некуда? – по-свойски хмыкнула Лиза. – Ингу вчера с работы выставили. Теперь я – единственный кормилец в нашей женской семье. Захар не в счет, он еще маленький. Так что, извини, подружка, обойдусь без сеанса ясновидения.

– Ну вот, а я уже размечталась, что мы вместе к ней пойдем, – нахохлилась Юлька.

– Юль, вот тебе сколько лет? Двадцать пять, верно? А значит, ты взрослая, разумная женщина. Неужели ты не знаешь, что ясновидящие – шарлатаны? Мало цыганок сидит у нас перед центральным пляжем?

– Ты не понимаешь, Лиза! Эта не шарлатанка! Зуб даю! Ну, идем со мной, умоляю! Мне же одной никогда не войти в салон! Я же трусиха, Ли-и-иза! – начала всхлипывать в трубке Юлька. – А мне позарез надо. Надо знать, почему я к двадцати пяти годам еще не встретила мужчину своей мечты!

– Юль, тебе психоаналитик нужен. Сходи в наш психологический центр.

– Они не умеют карму исцелять! – завыла в трубку Юлька. – А у меня карма тяжелая-я-а! Ну, пожалуйста, Лизонька! Хочешь, приеду сейчас и на коленях за тобой ползать по магазину буду?

– Нет, нет! – испугалась Лиза. Она знала, что рыжеволосой бездельнице с ярким маникюром ничего не стоит примчаться на своей серебристой «тойоте» на набережную и сорвать торговлю в магазинчике «Идеальное платье». – Я поеду с тобой. Только без глупостей! Я просто посижу рядом и мне не нужны никакие сеансы ясновидения!

– Спасибо! Спасибо! Целую ручки! Я заеду за тобой в полпятого!

Лиза выключила телефон и, зябко поежившись от подобравшейся вплотную уличной сырости, накинула на плечи джинсовую курточку. Придется ехать вместе с легкомысленной Юлькой к шарлатанке. Зато есть шанс избежать вечерней встречи с любимым мужчиной. Все к лучшему.

Набережная окончательно очнулась от дождливого сна и на входе в магазинчик зазвенела музыка ветра. Вот и первые посетители! Возможно, до окончания рабочего дня Лизе еще удастся немного подзаработать.

Глава 2

Михаил Новиков повел затекшим плечом, с брезгливостью потрогал прилипшую к спине светлую майку и с силой тряхнул головой. Черные волосы, еще утром гладко зачесанные назад, беспорядочной копной упали на лоб. Миша сверкнул в зеркале взглядом почти черных глаз и густые темные брови тут же сомкнулись на переносице недовольной складкой – профессиональный каратист, он исповедовал самосовершенствование и гармонию во всех областях своей жизни, а во внешнем виде и подавно. Но за рулем он был уже второй день, и казалось, что это нудное путешествие не закончится никогда. Михаил двигался из точки Санкт-Петербург в точку под названием город-курорт Анапа. И ехал Миша вовсе не на курорт. Он направлялся к своему дядьке по материнской линии. Миша бы отдал все, что угодно, лишь бы не видеться с дядькой никогда, да вот только тот достал его своими требованиями и постоянными намеками на то, что одиночество ни к чему хорошему не приводит.

И теперь Миша ехал в неведомый морской городок, где и населения всего ничего – около ста пятидесяти тысяч человек, и каждый друг другу кум и сват, и мысленно осыпал родственника проклятиями. Но в словах дядьки была горькая правда – после внезапной смерти мамы три месяца назад здесь, в Питере, у Миши не осталось никого. Только крепкая команда таких же немного свихнувшихся на голову профессиональных любителей поломать кости противнику.

Путь каратиста Миша выбрал в ранней юности и постулаты киокушин – самого жестокого вида каратэ – стали его жизненным кредо далеко не случайно.

Его отец работал в питерском управлении