Новенькая для мажора (СИ) - Чикина Елена Страница 2

Сходив со мной до административного корпуса и подождав, пока я покончу со всеми формальностями (много времени это не заняло), Захар помог мне дотащить чемодан до новой комнаты. «Видимо, мне не стоило так беспокоиться, наверняка и в этой школе много хороших простых ребят», подумала я с оптимизмом, открывая дверь своим ключом.

Увы, от этого оптимизма очень быстро ничего не осталось.

Войдя в помещение, я нос к носу столкнулась со своей новой соседкой по комнате…

Глава 2. Соседка

― П-привет, ― сказала я, слегка запнувшись от неожиданности.

Девушка окинула меня холодным взглядом, в котором удивление смешалось с пренебрежением.

― Привет, ― не сразу ответила, чуть сузила глаза и сморщила нос.

― Меня зовут Арина.

― Катя, ― снова сделала слишком длинную паузу перед тем, как ответить.

На секунду я ощутила растерянность ‒ мне показалось, что я разглядела отвращение у нее на лице.

Нет, совсем не показалось… Внезапно в душе поднялась волна смущения, стыда и раздражения.

Нужно было на что-то отвлечься.

Протащив свой чемоданище до середины комнаты, я оглянулась и сразу поняла, которая из коек моя — над соседней висел коллаж из инстаграмных фотографий распечатанных под полароид и прикрепленных к бечевке маленькими декоративными прищепками. Полку занимали дорогие вещицы разнообразного предназначения ‒ ящички с косметикой и пузырьки духов, коробочки с дизайнерской бижутерией, большое круглое зеркало с подсветкой. Покрывало украшали разноцветные шелковые подушки. Просто девчачий рай какой-то.

Сама Катя была подстать всему этому великолепию. Стройная, загорелая красотка с волосами модного платиново-клубничного оттенка. Ухоженная настолько, что это казалось невероятным. Одетая стильно, с иголочки.

Сделав глубокий вздох, приказала себе успокоиться. Конечно, такие, как она, не будут дружить с такими, как я. Ничего страшного, подумаешь! Популярность мне не светит, но я к ней и не стремлюсь. Доучусь этот год, поступлю на юрфак МГУ, как всегда и хотела.

― Арина, ты как сюда попала вообще? ― наконец, заговорила дива.

― Эм-м, ― я снова слегка запнулась, уж больно наглым был ее тон.

Можно было бы попытаться поставить ее на место… но я в целом неконфликтный человек. Дима, мой парень, зовет меня Зефиркой — отчасти из-за внешности, но и из-за характера тоже.

― Выиграла конкурс и получила место бесплатно.

― Я-а-асно, ― протянула девица, ― то есть, ты одна из этих!

Я ничего ей не ответила. Может, я и Зефирка, конечно, но даже мне было трудно сдержаться и не ляпнуть на это что-нибудь оборонительно-агрессивное.

Начав постепенно разбирать чемодан, я заполнила свою часть платяного шкафа, выставила учебники на маленький письменный стол, разложила на полочке собственную косметику. Подойдя ко мне справа, Катя бесцеремонно схватила один из тюбиков крема.

― SPF-40, по-твоему, здесь пляжный курорт? Или ты вампирша?

С трудом сдержав желание вырвать драгоценный тюбик из ее пальцев, я снова призвала себя к спокойствию.

― Я альбинос, мне всегда нужно мазаться кремом.

― Альбинос? ― вытаращилась на меня соседка. ― Хм… а я решила, ты волосы в салоне так покрасила. Еще подумала, здесь точно что-то не сходится. Явно девочка из деревни, и тут вдруг салон. То-то мне показалось, что у тебя глаза красные.

От обиды подвело живот. Вовсе я не из деревни, родилась и выросла в Подмосковье, в маленьком военном городке рядом с Подольском — да это почти Москва! И если все Подмосковье деревней считать, то чем тогда лучше та самая Барвиха, в которой мы с Катей и находимся в данный момент?

И глаза у меня светло-голубые, в некотором освещении с фиолетовым оттенком. Красными они бывают только на фотографиях, да и то редко.

― Боюсь, трудно здесь тебе придется, альбинос-Арина. Чтобы стать у нас изгоем, тебе и одних красных глаз хватит, не говоря уже… обо всем остальном.

Я снова почувствовала себя цветком, выросшим в теплице. В моем военном городке все ребята знали друг друга чуть ли не с детского сада, и школьные классы состояли у нас всего из нескольких человек. И да, пока не научилась подкрашивать брови с ресницами, я порой привлекала к себе повышенное внимание, как со стороны детей, так и взрослых. Но…

Но никто и никогда не пытался задирать, унижать или оскорблять меня! Уж точно не из-за этого генетического дефекта, который и так порядком усложнял мою жизнь.

Помню, в детстве какой-то мальчик спросил свою маму, что со мной такое, и она спокойно объяснила ему, что мое тело не вырабатывает меланин, пигмент, отвечающий за цвет глаз и волос. И сказала ему, что я ничем не отличаюсь от других детей…

― Обо всем остальном?.. ― переспросила я.

― Ну, как бы, да, ― хмыкнув, Катя пожала плечами. ― Прости, но эти джинсы вышли из моды еще десять лет назад, когда ты их купила. И это что — масляная краска? ― она указала на маленькое желтое пятнышко на моей коленке. ― Ты хоть понимаешь, как убого это выглядит?

Мне в лицо бросилась кровь, душой завладела противная смесь злости и стыда. Я отвернулась от нее в другую сторону. Неужели ей доставляет удовольствие говорить мне гадости?..

Да, одежду я покупаю не в бутиках и даже не в сетевых магазинах, а в секонд-хендах и «Смешных ценах». Иногда заказываю на Алиэкспресс. Много хороших качественных вещей мне перешло от мамы — в этом возрасте у нее был точно такой же размер.

Нет, моя семья вовсе не бедная.

Большая часть зарплаты папы-подполковника уходит на лечение моего младшего брата, Бори. Еще в младенчестве ему поставили диагноз «спинальная мышечная атрофия»; моя мама заботится о нем и потому не может работать. Это заболевание лечится — всего один укол, и ребенок может почти полностью поправиться, но лекарство стоит больше двух миллионов долларов. Эти инъекции лучше всего действуют на детей до двух лет ‒ мы свой шанс упустили, и все же лекарства и сейчас могли бы значительно улучшить его жизнь.

Мой брат на всю жизнь прикован к инвалидному креслу.

И кто… скажите, кто в такой ситуации стал бы жаловаться на отсутствие дизайнерских шмоток?

Летом я и сама подрабатываю, но большую часть денег так же отдаю родителям. Ну, а того, что остается, мало на что хватает.

Да и не могу я много работать. Я должна учиться, чтобы поступить на бюджет!

Когда моему папе предложили поехать в командировку в Пакистан, перед родителями возник сложный вопрос. Ехать или не ехать?

С одной стороны, в командировке моему папе должны были значительно повысить зарплату, а с другой, меня они взять туда с собой не могли. Да у меня появлялся рак кожи, возникало отслоение сетчатки от одной мысли о ярком субтропическом солнце этой станы! И уж конечно мама с папой не стали бы так рисковать здоровьем второго своего ребенка.

Тут-то я и выиграла конкурс, позволивший мне абсолютно бесплатно перевестись в эту распрекрасную частную школу. И отказаться я не могла, да и кто бы отказался на моем месте?

Конечно, у меня не было ни малейшего желания учиться вместе с детьми богатых родителей. Покидать родную школу, терпеть разлуку с парнем, с которым я встречалась уже почти год, мне тоже не хотелось. Но ничего не поделаешь, жизнь есть жизнь.

Иногда нужно просто засунуть свое «хочу» куда подальше.

― Да, это краска, ― наконец, ответила я на Катин вопрос. ― В этих джинсах я участвовала в субботнике, красила изгородь цветника. И не стала выбрасывать нормальные штаны из-за одного пятна.

Наконец, меня отпустил этот непонятно откуда взявшийся стыд. Чего мне стыдиться? Того, что я не так великолепна, как моя соседка по комнате?

Пусть не дружит со мной, если не хочет, пусть вообще не общается ‒ это ее дело.

― Я не хотела тебя обидеть, ― внезапно произнесла девушка. ― Просто хотела рассказать тебе, как здесь все устроено. Это место не для таких, как ты, сама понимаешь. Если хочешь, чтобы к тебе нормально относились, тебе придется это заслужить!

― Заслужить? ― мои брови взлетели к кромке волос.