И сядет солнце на Востоке (СИ) - Кристина Ли Страница 2

мои земли. Всех депортировать, дипломатов выслать, а представительства закрыть, как и консульство в великом Киеве. Запретить перелёты и закрыть воздушное пространство княжества Киевского для всех авиалиний Золотой Орды. Прекратить сим все торгово-экономические связи с ордынцами и направить в парламент указ князя Всеслава Рюриковича Двенадцатого о полном прекращении любых связей и взаимоотношений с Золотой Ордой, а так же запретить валюту ордынцев на наших территориях с этого самого дня.

— Это война! Вы не понимаете что творите! — вперёд вышел один из членов парламента и министров, на что Всеслав обернулся к мужчине и плавно подняв меч к лицу наглеца, приложил острие под его подбородок, приподнимая голову Ольжича со словами:

— Ты знаешь КТО перед тобой?

— Д-да, князь мой! — заикаясь и побледнев произнес чинуш.

— Тогда ты понимаешь, что мне ничего не стоит просто лишить тебя жизни за государственную измену? — тихо и холодно прошептал Всеслав.

— З-знаю.

— Это хорошо, — Всеслав медленно провел остриём клинка по костюму мужчины вниз, а потом резко всадил меч в ножны, оборачиваясь и направляясь к трону.

В полной тишине князь поднялся по ступеням и повернулся к подданным, обращаясь к тому самому министру:

— Вы совершенно правы, министр Ольжич! Это война! И если вы не прекратите вопить в моем присутствии, первым, кто погибнет в ней, будете именно вы, господин министр иностранных дел! А так же любой, кто посмеет оспаривать мои указы. Мой отец долгое время шел на поводу у парламента, где половина членов министерств — ставленники! Это время закончилось! — Всеслав посмотрел прямо в глаза тумэрцам, которые сжимали свои пасти, и с каменными лицами следили за каждым движением Всеслава.

— Счастливого пути к землям Великой Орды! — пробасил Всеслав и холодно проводил взглядом монголов, которые спешно покидали палаты дворца.

— Привести мой указ в действие немедленно! — прозвучал голос Всеслава, который поднял сына и сев на трон, усадил мальчика на свои колени и прошептал:

— Я горжусь тобой!

— Знаю, папа, — тихо ответил Ярослав, продолжая строго смотреть на зал, и людей, которым зачитывали новые положения и указы князя.

1.1

Киев. Украина. Две тысячи двадцатый год от рождества Христова.

На часах почти полдень. Солнце ярко слепило прямо в глаза, от чего пришлось надеть очки, чтобы нормально вести машину. Хотя в это время нормально вести — понятие из области фантастики, учитывая что на Русановском мосту опять пробка до самой станции метро.

Я откинулась на спинку сидения и достала сотовый, регулярно надавливая то на газ, то на тормоз, и просматривая последние сводки, которые прислало управление. Всё было монотонно, и настроения не подняло. Решив получить хоть немного позитивных эмоций, машинально зашла в социальные сети.

— Мда… Работать прокурором явно интереснее, чем обычным следователем? Правда, Настюша?

Я не знаю, зачем влезла в Инстаграм, решив что подобным образом смогу "убить время", однако всё-таки сделала это. О чем пожалела через пять минут после того, как увидела фотографии своей сокурсницы по юрфаку в строгом красивом платье на фоне здания ГПУ.

— Чёрт! — отбросила сотовый на сидение рядом и скривилась, — Вот бы и мне папашу прокурора, а мать судью районного суда! А? Почему бы и нет? Тогда бы я точно сидела в кабинете, а на моих губах алела помада оттенка "марсал", блин!

Как по закону подлости Вселенной, именно в этот момент решил позвонить папа. Вот, кого я точно слышать не хотела сейчас, так это именно его.

— Да! — ответила, и переключив передачу обогнала двух идиотов на тачках с откидным верхом.

"Жаль, что маячка с собой нет! Вы бы сейчас погуляли, ребята! В сторону местного отделения, блин. За нарушения ПДД!" — мелькнула мысль, когда я посмотрела в зеркало заднего вида на рожу буржуйского сопляка.

— Я хотел с тобой поговорить, Станислава, — прозвучал басовитый голос отца, а меня скривило, как среду на пятницу.

— Нам не о чем говорить, папа. Прости, но я не могу закрыть глаза на состояние мамы. И… Не хочу с тобой говорить. Потому, давай перенесем эту беседу на то время, когда она выйдет из больницы, и оправится от того, что застала своего мужа за изменой.

— Станислава! Ты взрослая девушка! Ты должна же была…

— Не должна, папа, — с горечью выдохнула и набрала скорость, выезжая с моста, — Лучше объясни это шестилетнему Дане! Ему наверное интересно, почему папа вдруг стал уходить к чужой тёте?!

— Станислава! Как ты…

— Не смей! — я выдохнула сквозь проступившие слезы, — Не смей повышать на меня голос, папа. Скажи спасибо, что я твоей шлюхе подзаборной не начистила рожу, как только узнала КТО она! И вообще… Пусть даже на глаза ни мне, ни тем более Данилу не показывается! Если я увижу эту шваль в радиусе километра от нашего дома, я клянусь, что тебе придется срочно идти на ещё одну работу, чтобы оплатить своей шалаве пластическую операцию. А за то, что я еле вытащила мать с того света, я… — у меня каждый чертов мускул на лице замер, а в груди обожгло словно огнем от обиды, — …Я не прощу вам никогда этого, Владимир Степанович. Никогда. Даже учитывая, что вы мой отец.

Он пытался что-то ещё сказать, но я сбросила звонок, и набрала скорость, уже подъезжая к Русановскому каналу. У меня не было времени на то, чтобы вести столь задушевные беседы. Да и желания тоже. Меня ждали в отделении, а потом обед с подругой.

— Надо позвонить Вике и попросить заказать стейк. Желательно с кровью! — бросила взгляд на сотовый, а потом ощутила, как вибрирует рабочий телефон.

Достала его из кармана и ответила на звонок, уже выходя из машины.

— Да, Алексей Богданович? Я возле отделения. Только забрала результаты из лаборатории Вершигоры.

— Оставь на проходной и езжай к каналу назад. Я хочу чтобы ты взяла это дело.

Я замерла, доставая бумажные конверты с заднего сидения, и облокотившись о машину, с досадой закрыла глаза.

— Наш парень не первый? Я правильно понимаю? — тут же спросила и получила ответ сразу:

— И видимо не последний. Что Ушастик сказал? Каковы результаты вскрытия?

Я повернулась и захлопнув дверцу, пошла в сторону входа в отделение, на ходу здороваясь с парнями, которые курили у входа.

— Колотое ранение в область плеча.

— Причина смерти — обильная кровопотеря? — послышался следующий вопрос, на который у меня был совершенно дикий и необъяснимый ответ:

— Нет, Алексей Богданович, — кивнула дежурному, показывая на документы, и расписываясь в журнале со словами, — Наверх, к главному!

— Вас понял! — ответил парнишка и тут же схватил конверты.

— Стежа? — прозвучал нетерпеливый голос начальника, а