Слепая любовь (СИ) - Черри Кира Страница 2

— А водитель? — вдруг спросила я. — Тот, который в меня врезался?

— Пьяный урод, — шумно вздохнул папа. — Разбил лоб и сломал пару ребер. Он был настолько в хлам, что просто отключился.

— Кто это был? Мы его знаем?

Наш спальный район не то чтобы большой. Я лично знала почти всех, кто жил на нашей улице. А родители наверняка знали половину района, ведь прожили здесь всю жизнь.

— Макс Гиллис.

Услышав это имя, меня скрутило от отвращения. Пьяницу Гиллиса знали все. Молодой парень двадцати пяти лет, который выглядел на сорок. От него постоянно воняло, и он отпускал грубые комментарии в баре, если ему отказывали наливать в долг.

— У него до сих пор не отобрали права?

Нет, серьезно! Все знали, что он пьяница, но пускали его за руль? Куда смотрела полиция? Я могла погибнуть из-за этого придурка!

— Он под следствием. Думаю, ему грозит тюрьма.

— Там ему самое место, — со злостью ответила я и откинулась на подушки. — Кто-нибудь еще пострадал?

— Нет, ты приняла на себя основной удар.

Я тяжело вздохнула, чувствуя, как все внутри меня клокочет от негодования. И еще это ощущение нереальности происходящего.

Может, мне все это просто снится?

Вполне возможно. Откуда бы у Гиллиса взялась машина? Он ведь пропил почти все, кроме своего младшего брата. Да и права у него, поди, отобрали еще в молодости. В полиции же не дураки сидят. Вот я скоро проснусь, и окажется, что все это сон, а сама я дома.

— Я принесла тебе воду, Лекси, — мамин голос вырвал меня из раздумий. Она взяла меня за руку и вложила в нее небольшой бумажный стаканчик.

— Спасибо, — глухо отозвалась я и сделала несколько глотков.

— Отдохни, доченька, — папа погладил меня по голове. — Утром придет врач и осмотрит твои глаза.

Глава 2

Мне с трудом удавалось дышать после слов врача. Голова шла кругом, мысли путались. Я впала в шок на какое-то мгновение и даже не заметила, как врач вышел из палаты.

— Все будет хорошо, Лекси.

Эти слова я слышала уже в сотый раз, и мне хотелось заткнуть уши. Потому что я знала, что это ложь. Ничего не будет хорошо. Ведь я ослепла.

— Это не безнадежный случай. После операции…

— О чем ты?! — взорвалась я. — Не безнадежный случай?! Я слепая, папа! Я ничего не вижу! Совсем ничего! Просто одна сплошная темнота!

Мой голос сорвался, и я заплакала, не сдержав эмоций. Потому что сердце буквально разрывалось на части. Меня охватили горе и паника, злость и отчаяние. И голос в моей голове кричал так громко, сводя меня с ума.

Я слепая!

— Доктор Скофилд уже назначил операцию на сентябрь. Если все пройдет хорошо, ты сможешь вернуться к учебе в начале года.

Я невольно простонала, потому что понимала, что мне уготован ад на земле. Как же я вернусь на учебу, если операция мне не поможет? Как я вообще буду жить в сплошной темноте? Я стану изгоем, девочкой-калекой и навсегда останусь жить с родителями.

— Но он ведь не уверен на сто процентов… — тихо прошептала я, сглатывая ком, что застрял в горле.

— На восемьдесят… Но это ведь тоже хорошо, Лекси! — отец положил руку на мое плечо и крепко сжал, а мне хотелось просто умереть на месте. К чему жить в мучениях? — Мы с твоей мамой постараемся за лето собрать нужную сумму.

— Сумму? — нахмурилась я. — Какую?

— На операцию. Завтра я поеду в банк и попробую взять ссуду на первоначальный взнос.

— Я думаю, нам стоит продать машину, — задумчиво сказала мама, обращаясь к отцу. — На крайний случай можно снова попробовать заложить дом…

— Сколько стоит операция? — ошарашенно уточнила я. Нам что, потом придется спать на улице?

Повисла тишина. Затем папа тяжело вздохнул. Я так и представила, как он запустил руку в волосы и напряженно посмотрел на маму.

— Тебе не нужно об этом волноваться, Лекси. Мы обо всем позаботимся.

— Продав все, что у нас есть? Но ведь нет гарантии, что я смогу видеть!

У нас и так проблемы с деньгами после того как кампания отца прогорела. Что, если нам вообще не удастся найти деньги на операцию? И что, если найдем, но погрязнем в долгах, а зрение ко мне так и не вернется?

Меня снова охватило волнение. И обида. Почему жизнь так несправедлива? Почему это случилось со мной? Почему чертов Гиллис не потерял зрение?! Лучше бы таких, как он, вообще не рожали!

Слезы горячим потоком текли по моим щекам, пока я пыталась свыкнуться с происходящим. Мне до сих пор казалось, что все это дурацкий сон. Потому что как нечто такое ужасное могло произойти со мной? Я ведь хороший человек! За всю жизнь и мухи не обидела! Разве Господь не награждает таких людей, как я, счастьем?

— Ты будешь видеть, Лекси. Доктор сказал, что твой случай не безнадежен. Вероятность успеха очень высока!

— Почему тогда нельзя провести операцию сейчас? Зачем ждать?

— Все не так просто, доченька, — сказала мама, и я отчетливо слышала боль в ее голосе. — Операция сложная, требуется соответствующее оборудование. Тебе нужно подготовиться. К тому же, кроме тебя есть и другие нуждающиеся.

— Мне что, пересадят глаза? — ужаснулась я, потому что мне бы этого очень не хотелось. Я обожала свои глаза — зеленые с желтоватым отливом.

— Нет, пока обойдемся без этого. Ты разве не слышала, что говорил доктор Скофилд?

Конечно нет. Половину времени я была погружена в свои мрачные мысли, а другую половину он говорил какими-то загадочными медицинскими терминами, что я ничего не понимала.

— Операция немного сложная, но шанс на успех велик, — продолжил папа. — Так что пока вариант с пересадкой глаз мы не рассматриваем.

Пока… Значит ли это, что такой вариант запасной?

Меня замутило, и я глубоко вздохнула, пытаясь удержать в желудке сегодняшний завтрак. На меня слишком много свалилось за последние сутки. Слишком многое нужно осознать.

Вновь почувствовав усталость, я прилегла на кровать и накрыла глаза рукой, ощущая под ладонью влагу, будто у меня из глаз тек водопад.

— Я хочу побыть одна.

— Лекси…

— Я хочу побыть одна!

Мне не хотелось ругаться с родителями — в конце концов, они ни в чем не виноваты — но мне отчаянно хотелось побыть одной и обо всем спокойно подумать. К счастью, они поняли мое эмоциональное состояние и вышли из палаты, отправившись в кафетерий, находящийся этажом ниже.

Как только за ними закрылась дверь, я в голос разрыдалась, совершенно не представляя, как жить дальше. Почему-то мне не верилось в хороший исход. Не верилось, что родители найдут деньги, ведь папина кредитная история оставляет желать лучшего. Не верилось, что простая операция сможет мне помочь. Да и как вообще мне прожить слепой до сентября? Это же около трех месяцев! Я ведь даже до туалета без помощи родителей дойти не могу! И если все пойдет прахом, я не смогу вернуться в колледж, и тогда на моей жизни можно окончательно поставить крест.

Гребаный Гиллис!

После жалости к себе меня охватила ярость. Мне хотелось бы прямо сейчас предстать перед ним и накостылять так, чтобы он тоже остался инвалидом. Я проклинала его самого, его жизнь, его родителей, которые вырастили его жалким, ничтожным пьяницей, ломающим судьбы ни в чем неповинных людей.

Вдруг дверь отворилась, и до меня на несколько секунд донесся шум из коридора. Я недовольно нахмурилась, ведь надеялась, что родители вернутся намного позже.

Неторопливые тихие шаги заставили меня задуматься, что это не родители. К тому же в палате я ощутила странный запах… машинного масла.

— Привет, — сказал незнакомый голос, и я вздрогнула. Неуклюже приподнялась на кровати и замерла, видя перед собой только темноту. И это чертовски бесило! Я никогда не осознавала, насколько важно нам видеть все вокруг. Без зрения я словно потерянный призрак этого мира.

— Кто здесь?

— Я… Джеймс Гиллис. Я пришел…

— Проваливай! — закричала я, как только услышала эту гребаную фамилию. По телу пробежала волна негодования. Видеть не хотела этих дурацких Гиллисов! Видеть… Забавно. Я ведь больше не могла видеть! И все из-за его гребаной семейки!