Джеки Коллинз - Бестия. Том 1 Страница 2

Он потянулся, бросил взгляд на часы и, убедившись, что уже половина десятого, чертыхнулся про себя. Как быстро летит время! Вспомнилась Эйлин — может быть, позвонить ей? Ему пришлось отменить совместный поход в театр, но она ничем не показала своего недовольства. Вот что ему особенно нравилось в Эйлин: ее ничто не могло застигнуть врасплох и тем более выбить из колеи, будь то пропущенный спектакль или предложение руки и сердца. Он-таки решился три недели назад — и она сказала «да». Стивен не удивился — от Эйлин не приходилось ждать сюрпризов, да и кому они нужны — после развода с Зизи?

Стивену исполнилось тридцать восемь лет, и его потянуло к упорядоченной жизни. Двадцатитрехлетняя Эйлин обещала стать прекрасной женой.

Стивен Беркли пользовался славой первоклассного юриста. Когда отношение к черным изменилось к лучшему, он «попал в струю» — с четырьмя годами колледжа и четырьмя курсами юридического факультета за спиной. С его энтузиазмом, знаниями, острым умом и располагающим к себе характером пробиться оказалось нетрудно.

На него также работала на редкость привлекательная внешность. Высокий — ростом выше шести футов, — с фигурой атлета, правдивыми зелеными глазами, шапкой курчавых волос и кожей цвета молочного шоколада, он обезоруживал окружающих тем, что, казалось, совсем не осознавал своей привлекательности. Это сбивало людей с толку. Приготовившись к проявлениям высокомерия, они с удивлением обнаруживали в нем подлинную доброту и участие — наряду с компетентностью.

Он методично рассортировал бумаги и аккуратно разложил по разным отделениям своего кожаного портфеля. Огляделся, выключил настольную лампу и пошел к двери. Сейчас он был занят одним сугубо частным расследованием и за этот день значительно продвинулся. Поэтому Стивен чувствовал — после дня упорного, кропотливого труда — приятную усталость. Хорошо выполненная работа приносила ему почти физическое наслаждение. Не то чтобы он чурался секса — нет, секс с подходящей девушкой — одно удовольствие. Просто с Зизи он стал тяжкой повинностью. Давай, давай, давай! Маленькая Зизи с лисьей повадкой хотела все двадцать четыре часа в сутки, и если его не оказывалось под рукой, находила другие способы убить время. Жалко, что он не послушался матери и женился на ней. Но кто прислушивается к материнским увещеваниям, когда приспичило?

Эйлин — совсем другое дело. Симпатичная девушка с несколько старомодными взглядами. Мама от всей души одобрила его выбор. «Женись!» — посоветовала она, и в ближайшее время он последует ее совету. Стивен в последний раз окинул офис взглядом и направился к лифту.

Дарио Сантанджело зажал рот рукой, чтобы не закричать. Над ним, пыхтя, трудился долговязый чернявый парень. Боль. Наслаждение. Сладкая боль. Невыносимое блаженство. Нет еще!.. Не пора!.. Он больше не мог сдерживаться и испустил ликующий вопль. Все его тело прошила сладкая судорога.

Смуглый парень немедленно извлек свой все еще твердый пенис. Дарио в изнеможении рухнул на кровать и перевернулся на спину. Партнер встал и посмотрел на него долгим и странным взглядом.

Дарио внезапно отдал себе отчет в том, что даже не знает его имени. Еще один безымянный молодой брюнет. Ну так что? До сих пор ему ни с кем не хотелось повторить попытку. Мать твою так! Всех вас — к такой-то матери! Дарио не удержался и захихикал. Таковы условия игры.

Он выбрался из постели и потопал в ванную. Парень молча смотрел вслед. Пусть пялится, от него не убудет. Все равно этому молодому животному не светит поиметь его еще раз.

Он заперся в ванной и пустил в биде теплую воду, потому что любил сразу же подмываться. Наслаждение наслаждением, но потом… Он предпочитал забывать об этом — до тех пор, пока не появлялся еще один черноволосый красавец.

Дарио присел на корточки над биде и тщательно вымылся с мылом, регулируя температуру воды от теплой до очень холодной. Под ледяными струями мошонка съеживалась, и в то же время он ощущал приятную свежесть и бодрость. Весь этот день он умирал от жары, чувствуя себя потным и липким. Хорошо бы его новый приятель не задержался. Может, дать ему деньги, чтобы поскорее отчалил? Обычно хватало двадцати долларов — они сматывались как миленькие.

Он облачился в махровый купальный халат и посмотрел на свое отражение в зеркале. Двадцать шесть лет, но никто ему столько не давал: самое большее девятнадцать. Высокий, стройный, с голубыми глазами тевтонца и прямыми светлыми волосами. Дарио походил на мать и ничем внешне не напоминал отца и сестру — эту стервочку Лаки.

Он отпер дверь ванной и вышел в спальню. Парень успел напялить на себя засаленные джинсы и рубашку с короткими рукавами и теперь стоял у окна к нему спиной.

Дарио открыл ящик комода и вытащил из тоненькой пачечки две десятидолларовые банкноты. Он взял за правило не хранить при себе много денег, дабы не вводить в искушение своих случайных партнеров.

Он покашлял, напоминая о своем присутствии. «Забирай гонорар и сваливай», — мысленно приказал он парню.

Тот обернулся. Уплотнение в брюках свидетельствовало о сохранившейся эрекции.

Дарио протянул ему деньги.

— Это тебе на проезд — туда и обратно.

— Мать твою! — неожиданно выпалил незнакомец, угрожающе помахивая невесть как оказавшейся у него в руке связкой ключей от номера.

Дарио почувствовал слабость в коленках. Он терпеть не мог насилие и всевозможные осложнения. Кажется, быть беде. Он предчувствовал это с тех самых пор, как этот парень без каких бы то ни было авансов с его стороны привязался к нему в толпе. Обычно инициатива исходила от Дарио — должно быть, потому, что, несмотря на светлые волосы и голубые глаза, никто не принимал его за педика. Он ничем не отличался от гетеросексуалов — благодаря тому, что следовал преувеличенно мужскому стилю в одежде и тщательно следил за походкой. Всегда был сверхосторожен. С таким отцом нельзя позволить себе ни малейшей расхлябанности.

Дарио медленно отступил к двери. В ящике письменного стола хранился крохотный курносенький пистолет двадцать пятого калибра. Гарантия на случай непредвиденных действий со стороны очередного случайного любовника.

Парень заржал и прогнусавил:

— Куда это ты намылился?

Дарио был уже возле двери.

— Брось валять дурака, — посоветовал его нечаянный партнер. — Я обо всем позаботился. Вот это — твои ключи. Ясно? Усекаешь, что это значит? Мы одни в запертой квартире, где глухо, как в заднице президента Картера. Бьюсь об заклад, у него тугая задница. Обожаю тугие задницы, приятель.