Максин Барри - Дорогой враг Страница 2

Хватит обо всем этом думать! — раздраженно приказала себе Кейра и принялась прилаживать цветок к замысловатой прическе из своих роскошных иссиня-черных волос.

Парикмахер сотворил чудо из ее волос. Это оказалось делом очень даже не легким. Волосы Кейры обычно были собраны и заколоты на затылке, образуя некое подобие хвоста породистого пони. Она никогда их не стригла. И вообще ни разу в жизни не удосужилась посетить простую парикмахерскую, не говоря уже о салонах красоты. Джейн по этому поводу шутила, что вкусы ее подруги застыли на восьмидесятых-девяностых годах прошлого века. Обычно это вызывало у Кейры приступ хохота. Сейчас же подобная шутка больше не казалась ей смешной…

Приглашенный Кейрой утром незадолго до свадебной церемонии парикмахер бросил взгляд на ее только что вымытые волосы, спускавшиеся ниже талии, и в восхищении всплеснул руками. Тут же на свет появились щипцы для завивки и еще какие-то совершенно загадочные инструменты из набора хорошего провинциального цирюльника. Все это сопровождалось восторженными причитаниями на тему, как замечательно будет выглядеть Кейра с прической, которую он сейчас ей соорудит.

Глядя в зеркало на образовавшиеся на ее голове после усердного труда парикмахера бесчисленные локоны и искусственные волны, она почувствовало нечто похожее на шок. Хотя не могла не признать, что вся эта фантазия из черных как смоль волос выглядела очень даже эффектно на фоне белоснежного подвенечного платья.

Кейра вздохнула и с грустью подумала, что за столь великолепным нарядом целомудренной невесты скрывается земная и очень практичная женщина. И в этом факте есть что-то почти непристойное. Как будто она предлагает Лукасу некую подделку вместо себя…

И самое интересное, что он отнюдь не возражает против подобной бутафории. Потому что тоже не любит Кейру Уэсткомб…

— Ладно, делай свое дело, мерзкая девица, — сказала она зеркалу, в котором, помимо всего прочего, отражались и висевшие на противоположной стене часы.

Бросив взгляд на стрелки, Кейра увидела, что в ее распоряжении осталось всего несколько минут. Сейчас подъедет шофер Силли на «роллс-ройсе» и они направятся в деревенскую церковь. Правда, туда вполне можно дойти пешком. Но все кругом считают, что невеста должна подкатить в роскошном лимузине. Причем самой владелице крупного поместья сидеть за рулем не полагается, тем более в день своего бракосочетания.

Больше не мешкая, Кейра воткнула белый цветок в один из пышных локонов, чуть выше левого уха. Еще раз критически осмотрев себя, она решила, что выглядит просто сногсшибательно.

Эх, Лукас, думала она, уже почти готовая отменить все свадебные торжества. Ведь ты отлично понимаешь, что твоя молодая невеста выходит замуж не по любви, а из-за денег. Впрочем, у него самого имеются вполне земные причины желать этого брака… Весьма далекие от всякого рода сантиментов.

Что я делаю? — с ужасом подумала девушка. Бежать!.. Бежать отсюда без оглядки. Подальше от Херонри, от этой деревни, от заповедника…

Заповедник…

Глаза Кейры сразу же потемнели, сделавшись серыми, подобно морской воде в штормовую погоду. Нет, она никуда не убежит! Лукас рассчитывает на нее. Уже не говоря о его просто хорошем и добром отношении к ней. Ведь, решившись на такой шаг, он смело пошел против собственной семьи, которая очень этого не хотела. И вот теперь она выступает в роли некоей примадонны в низкопробной трагической опере.

Кейра мрачно покачала головой, обращаясь к собственному отражению в зеркале, и медленно пошла к двери на ватных ногах, втиснутых в туфли на неестественно высоких каблуках…

Через длинную широкую галерею она прошла мимо апартаментов, увешанных картинами Тернера, Гейнсборо и Стаббса, к каменной лестнице, спускавшейся в большой холл. В Херонри Кейра прожила всю свою жизнь. Она родилась в спальне матери. Как, впрочем, и все дети семьи Уэсткомбов за последние три столетия. Сам дом носил на себе печать архитектуры елизаветинских времен. Но внутри был полностью модернизирован незадолго до ее рождения. В отце, историке по образованию, неуемный интерес к прошедшим эпохам каким-то образом уживался с практичностью. Он создал в доме систему центрального отопления, укрепил перекрытия в расчете на то, что в нем будет жить и вполне комфортно себя чувствовать еще не одно поколение семьи. Но пока дом лишь с алчностью дикого зверя пожирал деньги… Причем во все возрастающем количестве.

Кейра постояла несколько мгновений на верхней площадке лестницы и, придерживаясь правой рукой за каменные перила, спустилась в холл. Прямо над ее головой висел огромный канделябр, отбрасывавший желтый свет на стены, пол и потолок. Этот мягкий, хрустальный свет нравился Кейре еще с раннего детства. Особенно в те вечера, когда отец устраивал в доме какие-нибудь празднества или давал бал. Сейчас канделябр служил простым украшением и зажигался очень редко.

Она быстро пересекла холл, открыла парадную дверь и вышла на улицу. Широкая, посыпанная гравием дорожка вела к огромным двустворчатым воротам из сварочной стали, укрепленным между двумя огромными каменными столбами. На верхушке каждого столба были установлены большие гранитные шары. Существовала легенда, будто по ночам эти шары меняются местами. В детстве Кейра верила этому. Иногда по ночам она тайно убегала из дому и пряталась в кустах недалеко от ворот. Ей было очень страшно, но до боли хотелось посмотреть, как шары покидают свои места. А еще ей хотелось увидеть и самих ведьм, которые заставляют их двигаться.

Отец, узнав о ночных вылазках дочери, объяснил ей, что шары на столбах очень умные. А потому никогда не допустят, чтобы кто-нибудь подсмотрел их игры. После этого девочка перестала думать о ведьмах и стала спать спокойно…

Из задумчивости Кейру вывел голос Сида Джонса, непременного шафера на всех происходивших в округе свадебных церемониях.

— Вы готовы, миледи?

— Что? — встрепенулась от неожиданности Кейра. — А, это вы, Сид!

Джонс заметно постарел. Спина его стала сутулой, а волосы — седыми и редкими. Но порядком подержанный «роллс-ройс» был вычищен и отполирован до блеска, сияя под лучами утреннего солнца. Когда Силли услужливо распахнул перед Кейрой дверь, изнутри приятно пахнуло свежей кожей. Она вновь улыбнулась ему и шаферу, после чего села на заднее сиденье, предоставив Сиду возможность занять переднее.

Силли включил зажигание и нажал на акселератор. Машина миролюбиво заворчала и медленно покатилась по гравиевой дорожке. Импульсивно Кейра обернулась и посмотрела на свой дом, как будто прощалась с ним навсегда. В мягком свете позднелетнего солнца его древние стены казались почти пунцовыми. Лучи отражались в стеклах многочисленных окон. Карабкающиеся по стенам ползучие растения утратили свой привычно зеленый цвет и выглядели так, будто были искусственными, сделанными из меди или бронзы. Но на клумбах перед парадным входом пышно расцвели розовые, красные, желтые и белые розы.