Екатерина Карабонцева - Осторожно! Мечты сбываются. Страница 2

Крис не был женат, несмотря на свой возраст, и оставлял, тем самым, огромное пространство для фантазий девушке с хорошо развитым воображением. Поначалу голос здравого смысла звучал в ее голове достаточно громко и четко, но с каждым днем не поддающаяся никакому контролю страсть все больше и больше заглушала этот голос, наступала ему на горло, душила его своими коварными цепкими ручонками.

И вот, ближе к ночи, когда так тяжело заснуть, и мысли, находящиеся днем под запретом, лезут в голову, практически невозможно не дать им волю… И тогда Катя позволяла себе отпустить сознание и поддаться сладкому искушению представить себя в его объятиях. Ах, какие только сладостные картины не рисовало ее воображение! Ночью, в своих мечтах, она заходила так далеко, что наутро ей было стыдно даже перед своим отражением в зеркале…

Но когда во сне фантазия заводит тебя все дальше и дальше, а утром здравый смысл каждый раз ставит тебя перед фактом, что ты живешь в мире грез, то изо дня в день возвращаться к реальности становится все больнее и больнее. Переносить эту боль становилось все сложнее с каждым ударом ее сердца, с каждым ее вздохом. Но все же, это чувство было таким сладостным и пьянящим, что, при всей его разрушительности, Катерине было так жаль его отпускать…

Она осознавала, что чем больше она его любила и восхищалась им ранее, тем сложнее ей будет смириться с тем, что он никогда не войдет в ее жизнь! Ночи напролет она заливалась слезами, а когда отчаяние сменялось полным обессиливанием, в изможденной душе вновь зарождалась надежда. В один из таких моментов, лежа в своей постели и восстановив после долгих рыданий ровное дыхание, она посмотрела в темное ночное небо, видневшееся в ее окне, и, подумав, что где-то там, далеко он сейчас тоже смотрит на эти звезды, она сказала сама себе и глядящей на нее Вселенной:

– Я знаю, что сейчас это может показаться нереальным, и даже не надеюсь, что это будет легко. Но я не собираюсь предаваться отчаянию, ибо в отчаянии нет ничего созидательного. Я тебе обещаю, пусть пройдет много лет, и у каждого из нас произойдет в жизни множество событий, в нашу жизнь войдут другие люди, и наши мысли будут заняты другими проблемами… Я найду способ, я сделаю все возможное и даже невозможное для того, чтобы оказаться рядом с тобой! Пусть сейчас ты обо мне даже не знаешь, пусть сейчас я далеко и ничего еще из себя не представляю, но наступит время, и я дам людям повод мной восхищаться, меня полюбит масса народа, и среди них будешь и ты!

Можно было с уверенностью сказать, что она не верит в то, что говорит. Но с той же уверенностью можно было утверждать, что, если бы в ту минуту она не приняла эту призрачную клятву самой себе за единственную возможную истину, то ее сердце разорвалось бы от горя, а разум сдал бы свои позиции. Убедив свое сознание и свое сердце в возможности счастья, она уснула. А Вселенная начала свою работу, работу, которую мы не видим и не чувствуем, но которую сами же запускаем и, получая результаты, радуемся или сожалеем…

Проделки судьбы

10 февраля, когда океан принес на побережье долгожданную прохладу и влажность, весь музыкальный бомонд Лос-Анджелеса собрался для того, чтобы шумно и с размахом отметить очередную церемонию вручения премии «Грэмми». В этом году Катерина была среди них. Она чувствовала себя Анжеликой де Сансэ де Монтэ-Лу, после долгих бедствий и скитаний вновь явившейся ко двору. Она жадно вдыхала запах славы, запах триумфа, головокружительный аромат богатства и высшего общества, где все и каждый немалым трудом заслужили свое место под солнцем. Она шагала среди знаменитостей, словно среди драгоценных реликвий в музее, боясь неосторожно к ним прикоснуться, дабы не нарушить их неповторимой целостности.

И, вдруг, среди всех этих напыщенных, лоснящихся фигур, она заметила до боли знакомый силуэт. Прошло уже десять лет с тех пор, как она официально считала себя влюбленной в него, но от одного только намека на глубоко врезавшийся в ее память разрез глаз у нее бешено забилось сердце.

Хватило одного лишь взгляда сквозь толпу, чтобы все чувства, испытываемые ею к этому человеку, моментально всплыли на поверхность. Катя вдруг поняла, что за все эти годы ее отношение к нему ни капельки не изменилось. Все ее тело словно охватил пожар. Это был пожар ни с чем не сравнимого восхищения, всепоглощающей страсти, неописуемого трепета… Она застыла на месте, будто ее только что поразило магическое заклинание, и, казалось, никакие силы во Вселенной не могли заставить ее пошевелиться.

Вдруг, кто-то ее окликнул, и Катерина, собравшись с силами, попыта-лась сделать вид, что ничего сверхъестественного не произошло, но самой себе она врать не могла: достаточно было одного брошенного на этого муж-чину взора, чтобы заставить ее пылать от необъяснимого, но невероятно сильного, всеобъемлющего чувства.

Через несколько секунд Крис скрылся за кулисами, и Катю словно отпустила невидимая, но очень крепко сжимавшая все ее внутренности рука. Она обмякла и, наконец, сдвинулась с места. Заняв приготовленное для нее место, она изо всех сил попыталась настроиться на предстоящее испытание. Церемония началась.

Катерина сидела ни жива, ни мертва. У нее страшно кружилась голова и шумело в ушах. Во-первых, от голода, так как она уже два дня не могла проглотить ни кусочка; все, что она ни пыталась съесть, сию же минуту возвращалось назад. А во-вторых, от ужасного нервного перенапряжения, что, впрочем, было первоисточником и предыдущей причины. Она удерживалась на ногах на одном только адреналине, да еще помогал кофеин, который она закачивала в себя маленькими дозами, но в очень большой концентрации, от чего давление в ушах пульсировало с еще большей силой. Больше всего Катя боялась, что с ней может произойти что-нибудь плохое, она думала только о том, как бы не упасть в обморок прямо на глазах у сотен фото– и видеокамер. Она знала, что все ее близкие, все знакомые, весь мир сейчас может смотреть на нее, и она никак не могла позволить себе ударить в грязь лицом. Поэтому, стиснув зубы, она изо всех сил улыбалась окаменевшим лицом  и делала вид, что безмерно счастлива.

Она следила за происходящим, периодически расслабляя мозг и теряя нить… Но потом вновь напрягала мышцы внутри черепа и возвращалась к реальности. Время от времени свет приглушался, давая возможность всем присутствующим хоть немного расслабиться в тот момент, как пригла-шенные звезды, кое-кто из которых тоже был номинирован на премию, выступали перед публикой со своими хитами. Но всякий раз свет зажигался вновь, и весь зал наполнялся атмосферой нервозного ожидания. Те, чьи имена были названы ведущими, поднимались со своих мест, излучая при этом энергетику умопомрачительного счастья, в то время как остальные старались усердно изображать неподдельную радость за них.