Дженис Кайзер - Ты — моя судьба Страница 2

Итан пытался угадать, кто бы это мог быть.

Отец Бекки проводил ее на самолет, чтобы она смогла навестить старшую сестру, работавшую на Гавайях по контракту. Значит, это была не Бекки, разве что она вернулась так быстро.

Представитель племени был накануне, а назначенный судом адвокат должен подойти гораздо позже, к вечеру. Его сестра Кара уехала в Айову, к семье. И должна вернуться только к самому суду. Кто же это может быть?

Корли отпер дверь в блок содержания и сильно толкнул Итана, явно провоцируя его — руки так и чесались вытянуть его дубинкой.

Итан не отреагировал: бесконтрольный гнев — проявление слабости. Он хорошо усвоил это от отца, еще в детстве.

Они прошли в комнату свиданий, где» заключенные встречались со своими адвокатами, и Итан снова подумал, что это, должно быть, мистер Мортон.

Помощник открыл дверь в крохотную комнату. Итан заглянул внутрь и удивился: прямо перед ним стоял высокий седой мужчина.

— Проходи, Миллз, — произнес Корли, подталкивая его в спину, но уже не так грубо.

Итан зашел в комнату. Мужчина посмотрел на него как на вещь на аукционе.

Кем бы он ни был, от незнакомца исходили сила и власть. Замшевый пиджак, шерстяная рубашка, ботинки. Шляпа лежала на столе. На какую-то минуту Итану стало стыдно за свою арестантскую одежду. Эта роба специально придумана, чтобы унизить человека, лишить его индивидуальности и достоинства. Хорошо, что его не обрили наголо, как в старые времена. Длинная черная грива, ниспадавшая на плечи, была его символом чести, общественного положения и этнической гордости.

— Если что-нибудь будет нужно, вы нас позовите, мистер Ролли. Мы за дверью.

Мистер Ролли? — подумал Итан, услышав имя:

Наверное, это отец Бекки.

— Хорошо, — отозвался тот, не выказав никакого интереса, вероятно понимая, что слова эти были адресованы скорее Итану, чем ему. — Закройте дверь.

Дверь за Итаном закрылась. Ролли указал на стул по другую сторону стола:

— Садитесь, Миллз.

Итан подошел к стулу, положил руку на спинку. Садиться не стал.

— Вы отец Бекки?

— Совершенно верно.

Уж кого-кого, а Ролли Итан не ждал. Чтоб он пришел в окружную тюрьму!.. Разве что с плетью в руках. Не отводя взгляда, из-под мохнатых бровей смотрит на Итана. Лицо длинное, угловатое. Довольно привлекателен для своего возраста, но суровое выражение лица ясно давало понять, что на расположение рассчитывать не стоит.

— Почему вы здесь? — спросил Итан, — Я буду говорить прямо, Миллз. Я хочу заключить с вами сделку.

Ролли сел да свой стул, жестом приглашая и Итана последовать его примеру. Несколько смущенный услышанным, Итан сел.

— Какую сделку?

— Бекки сказала мне, что вы собираетесь жениться.

— Верно, мистер Ролли. Я люблю ее и уважаю, как любую женщину — из тех, что пришлось мне знать, включая мою мать. Я бы уже женился на ней, если б не был здесь.

— Приберегите ваши речи для более торжественного случая, Миллз. Мне неинтересно слушать, как вы относитесь к моей дочери, — я достаточно много повидал в жизни, чтобы самому разобраться. Вопрос в том, как вы намерены поступить.

— Что вы имеете в виду?

— Буду откровенен с вами. Я надеюсь, что, побыв некоторое время вдали от вас, Бекки придет в себя. В настоящее время, к сожалению, она все еще собирается выйти за вас замуж. Моя старшая дочь известила меня по телефону, что Бекки уже отправилась домой и говорит, что любит вас… Она совершеннолетняя, а потому я уже не могу удержать ее… разве что заперев в комнате.

— Мне очень жаль, мистер Ролли, но, боюсь, вряд ли мы с вами договоримся. Ролли презрительно ухмыльнулся.

— Да, хороший муж из вас получится — гниющий в тюрьме!

— Меня еще не осудили, и кроме того, я невиновен.

— Вы принимали участие в перестрелке, которая кончилась тем, что был убит помощник шерифа. Не так уж важно, чья пуля его сразила.

— Я был там, чтобы предотвратить убийство. Если бы полицейские не открыли огонь, я бы уговорил наших ребят разойтись. Если уж вы так хотите возложить на кого-то вину, то наиболее подходящая фигура — это Майк Колдуэлл.

— Забавная история, Миллз. Может, вам и удастся убедить суд присяжных, что человек с репутацией драчуна, и бузотера хотел предотвратить кровопролитие, но что до меня — я очень сомневаюсь. Ни один потенциальный присяжный заседатель в радиусе ста миль вокруг не станет обвинять Майка Колдуэлла, потому что он очень популярен, его многие уважают. Я бы не поставил и фальшивого никеля1 за ваш успех на судебном разбирательстве.

— Значит, наши взгляды явно расходятся, — произнес Итан. — К тому же я до сих пор не понимаю, чего вы от меня хотите. Вы говорили о сделке. Что же это за сделка?

— Я хочу, чтобы вы отказались от женитьбы на Бекки. И отказались совершенно определенно.

— Это почему же? — удивился Итан. Ролли откинулся на спинку стула, сложил руки на груди. Он смотрел на Итана с откровенной ненавистью. Итан недоумевал: он не знал, как реагировать на враждебность этого человека и на его странное желание… Ролли кашлянул.

— Вы должны не только отказаться от женитьбы на Бекки, но и убедить свое племя отказаться от всех прав на ребенка. Это ребенок Бекки, и точка. И чтоб никакой мышиной возни! Никаких бумаг. Вы должны исчезнуть. Никогда не видеться с ребенком. То же самое относится и к вашим родственникам…

— Почему же я должен на это согласиться?

— Потому, что речь идет о сроке тюремного заключения, — несколько повысив голос, сказал Ролли и в задумчивости почесал подбородок. — Мне повезло — Бог был милостив ко мне. У меня хорошее состояние. Есть влиятельные друзья. Я могу помочь вам, Миллз, как мало кто другой поможет в этой прискорбной ситуации. Я предлагаю: в обмен на мое влияние вы соглашаетесь отказаться от Бекки и ее ребенка.

Итан наконец понял, чего от него хотят.

— Чем конкретно может ваше влияние помочь мне?

— Как я понимаю, ваш адвокат склонял прокурора к варианту согласованного признания вины2. Это самое лучшее из того, что можно придумать в данной ситуации: двадцать лет, пятнадцать — при хорошем поведении, — Ролли злорадно улыбнулся, — это большой срок.

— Можно и так сказать, — спокойно ответил Итан.

— Что, если я смогу добиться для, вас восьмилетнего срока, пять лет — при хорошем поведении?

— Вы… действительно можете это сделать?

— Я вам говорил, что у меня есть влияние. Мозг Итана заработал с удвоенной быстротой. Это был совершенно неожиданный поворот событий, настоящий шок. Он уже приготовился к выматывающему душу судебному процессу, который закончится, конечно же, приговором на безнадежно большой срок тюремного заключения. Адвокат сказал ему, что двадцать лет — это еще хорошо. Хотя Итан этому не поверил; Он знал, что невиновен, а когда ты невиновен, любое время, проведенное в тюрьме, — жуткая несправедливость. Однако пять лет — это как загородный летний лагерь по сравнению с двадцатью.