Патриция Уилсон - Волшебное облако Страница 2

– Печальнее всего то, – заметила вслух Эми, – что жизнь продолжает идти своим чередом.

– Согласен, – немного нетерпеливо под­твердил Питер Енсен. – Но ты, Эми, должна разумно воспринимать происходящее. Если Селия умерла, то это не значит, что насту­пил конец света.

– Вы правы, земля все так же вертится, – парировала Эми, бросив на Питера быстрый осуждающий взгляд. – Я только хочу сказать, как жаль, что тетя Селия умерла. Но еще пе­чальней то, что жизнь продолжается, как буд­то тети никогда и не было.

– На тебя влияет здешняя атмосфера, де­вочка, – объявил Питер, переходя на нази­дательный тон старшего родственника. – Это виновато кладбище. Похороны могут кого угодно вывести из равновесия. Хорошо еще, что я решил тебя сопровождать.

– Я очень благодарна вам, дядя Питер.

В конце концов тете Селии было семьде­сят, с другой стороны, не такой уж это преклонный возраст. Все случилось очень неожиданно. Никто не предполагал, что внезапный сердечный приступ убьет эту полную энер­гии женщину.

– Я думала, что она будет жить вечно, – пробормотала Эми.

– Но все произошло быстро и без страда­нии, – заметил Питер успокаивающим тоном.

– Слишком быстро! – вырвалось у Эми, ко­торая не одобряла равнодушия дяди Питера. – Я даже не успела с ней попрощаться. Она меня вырастила, а я позволила ей вот так незаметно покинуть меня. Мне кажется, тут есть доля моей вины. Как будто я потеряла ценную вещь толь­ко потому, что не берегла ее.

– Прекрати, Эми! – резко сказал Питер. Он остановился и повернулся к ней. – Люди умирают. Это закономерно. Ты взрослая ум­ная женщина, и у тебя все в порядке с ка­рьерой. Пока не поздно, возьми себя в руки. Если ты начнешь упрекать себя за то, что позволила Селии пренебрегать своим здоровьем…

– Она не пренебрегала! Никто не знал, что у нее больное сердце. И она в том числе.

– И все-таки, наверное, были какие-то симптомы. В ее возрасте она должна была ре­гулярно проверяться у врача. Я, например, проверяюсь.

– Вам всего-навсего пятьдесят, – напом­нила ему Эми.

– Тем более Селия должна была прове­ряться в свои семьдесят.

– Может быть, она не хотела посещать врачей, чтобы не узнать чего-нибудь плохого, – уныло заметила Эми, и Питер недовольно на­хмурился.

– Хватит нагнетать мрачность, Эми. Давай побыстрей уйдем отсюда и вернемся в мир живых людей. Пойми, все кончено.

Питер еще быстрей зашагал к воротам, ув­лекая за собой Эми, но она не могла ото­рвать взгляда от сочной зелени кладбищен­ских деревьев, травы и ярких цветов. Она не могла избавиться от мысли, что природа дол­жна дать ей знак, пусть самый маленький, что тети Селии уже больше нет на свете. Го­рячее солнце позднего лета по-прежнему стру­ило свои лучи, небо по-прежнему было си­ним, а облака белыми и пушистыми. Жизнь продолжалась как ни в чем не бывало, умер ты или нет.

– Наверное, у меня депрессия, – сказала Эми, когда они покинули кладбище и напра­вились к своим машинам, стоявшим одна за другой в тихой аллее.

– Похороны невеселое мероприятие, – от­кликнулся Питер. – Вот почему я их избегаю. Сегодня я сделал исключение только ради тебя и оказался прав.

– Тетя Селия была вашей сводной сест­рой, – напомнила Эми. – Хорошо, что вы решили меня сопровождать, но мне кажет­ся, вы и без того приехали бы на похороны.

– Нет, ты ошибаешься, я бы не приехал. Селия меня по-настоящему ненавидела. Она не захотела бы, чтобы я присутствовал на ее похоронах. Знай она обо всем заранее, наверняка бы запретила мне это. Если сей­час она смотрит на нас с небес, то скорее всего в раздражении стучит ногой и серди­то хмыкает.

Эми улыбнулась про себя. Она легко могла представить себе негодующую тетю Селию там наверху. Тетя никогда не считала нужным скрывать свое неудовольствие.

– У нее был железный характер, – заме­тил Питер и, не удержавшись, вслед за Эми взглянул на облака.

– И все-таки она всегда была безупречно справедливой, – вступилась за Селию Эми.

– И злой, как ласка, – закончил Питер.

– Но только не по отношению ко мне.

– Именно поэтому ты унаследуешь ее со­стояние, милая девочка. Уверен, что Селия все заранее предусмотрела. Очень скоро ты станешь весьма богатой. У нее не было нико­го, кроме тебя.

– Неправда. У нее были еще и вы.

– Мне не нужны ее деньги. У меня хватает своих. Селия занималась твоим воспитанием с тех пор, как тебе исполнилось восемь. Кому еще она могла оставить свое состояние. Не мне же. Селия сторонилась меня, как прока­женного. Хочешь верь, хочешь нет, но она меня ненавидела.

– Послушайте, дядя Питер, ведь она о вас никогда не говорила, – опять вступилась Эми за тетю.

– И это тоже что-то значит. В последний раз, когда я ее видел, она критиковала всех и вся и не щадила никого. То, что я, как ты утверждаешь, не был в числе обливаемых ядом, свидетельствует о многом. Селия не снисходила до меня. Для нее я просто не су­ществовал. И, пожалуйста, не называй меня дядей. Это старит. Я слишком молод, чтобы быть твоим дядей, и, если быть точным, то я тебе даже не родственник.

– Какая ерунда, дядя Питер! – возмути­лась Эми. – Теперь вы мой единственный род­ственник. Нас всего двое на этом свете. Мы двое спиной к спине против всего враждеб­ного мира.

– Кстати, насчет враждебного мира, – за­метил Питер, когда они уже подходили к ма­шинам, – как там у тебя дела с твоим новым боссом?

– Новый? Он здесь уже полгода и с тех пор ничуть не изменился. По-прежнему ни с кем не может установить добрые отношения. В нем нет ничего человеческого.

– Пожалуйста, напомни мне его имя.

– Мартель, – почти выкрикнула Эми.

– Прекрасно!

– Почему «прекрасно»? – заинтересова­лась Эми.

– Это французская фамилия. Наверное, он иногда называет тебя каким-нибудь француз­ским ласкательным именем? – спросил Пи­тер, лукаво всматриваясь в ее возмущенное лицо.

– Он только наполовину француз. Кажет­ся, его мать англичанка, но никто точно не знает. Даже не верится, что у него вообще была мать. Вернее всего его собрали где-нибудь на конвейере. «Модель 176, без дефектов, хра­нить и замороженном виде». Он называет меня мисс Скотт и при этом говорит ужасно высо­комерным тоном. Он смотрит на компьютер черт мое плечо, щурит глаза и, прежде чем заговорить, показывает своим длинным паль­цем на то, что его интересует.

– Он недоволен твоей работой?

– Я не сказала, что он меня критикует. Он комментирует мои действия, – объяснила Эми с внезапной довольной улыбкой. – У него нет оснований меня критиковать. Под меня не подкопаешься. Если бы я вдруг ушла с ра­боты, у них бы случился большой переполох. И он это хорошо знает. Я единственная, кто разбирается во всех программах и держит все под контролем. От меня так просто не изба­виться. Как бы там ни было, – сказала она, помрачнев, – работать с ним рядом очень тя­жело. Представьте себе, что за вами постоян­но следит снежный человек.