Вторая жена доктора Айболита (СИ) - Халь Евгения Страница 20

Он посмотрел на Машу. Она сидела в углу, неподвижно глядя в одну точку. Плечи опущены, губы подрагивают. Явно борется с собой, чтобы не заплакать.

Айболит подошёл к ней и отодвинул стул. Она вздрогнула от резкого звука. Айболит согнул ноги, намереваясь присесть, тяжело вздохнул, отодвинул стул и опустился перед ней на корточки.

– Столько лет жизни в окружении кавказцев накладывают свой отпечаток, – пожаловался он.

Маша рассмеялась. Он поразился этой мгновенной перемене. Еще секунду назад в ее глазах застыла такая безысходность, что хоть вешайся. И вот эти же глаза загорелись лучиками смеха.

– Я пришел помощи попросить, – Айболит снова вздохнул. – У меня большая проблема. Там шоколадные фонтаны, три штуки, – он поднял вверх три пальца, – и гора фруктов. А я попробовал только половину. Потому что одному скучно есть. И нужна помощь. Деньги-то заплачены!

– А это уже последствия долгих лет жизни среди евреев? – шепотом осведомилась Маша.

– А шо делать? – спросил Айболит с характерной поющей интонацией, – из пэсни слов таки не выкинешь!

Маша закрыла рот рукой и затряслась в приступе смеха.

– Не могу отказать вам в помощи, доктор, – ответила она и встала.

Они подошли к фонтану.

– Вам что обмакнуть? – официант взял в руки палочку, обернутую фольгой.

– Мы сами обмакнем, – Айболит отобрал у него палочку и шепнул Маше: – Они плохо макают, я всё подсчитал! Шоколада на фруктах должно быть в два раза больше.

– Перестаньте! – пискнула Маша, заходясь от смеха. – У меня сейчас тушь потечет!

– Ваша тушь дешевле, чем шоколад. Сколько там той туши? Две капли? – возразил Айболит. – Они думают, шо таки могут меня обмануть? За мои деньги? Ха! – он наколол на палочку сразу два кусочка манго, макнул в растопленный шоколад и принялся возить туда-сюда.

Маша схватила салфетку со столика и принялась аккуратно промакивать глаза.

– Вот! Держите! – Айболит подложил под палочку с шоколадным манго салфетку и протянул ей. – Понял, что значит макать? – обратился он к официанту. – От души! Чтобы шоколад тремя слоями, а не одним тоненьким, как у тебя.

– Так мне так сказали! – принялся оправдываться официант. – Я же не виноват! Я человек подневольный!

Маша засмеялась еще громче. Ее рука затряслась и она вытянула ее, чтобы не запачкать шоколадом платье.

– А ты мозгами думай, а не другим местом, – проворчал Айболит, нахмурившись. – Это же еврейское мероприятие! Здесь все евреи, даже те, кто нет. Кстати, те, что таки нет, еще хуже,– прошептал он, наклонившись к Маше, – потому что ученики всегда превосходят своих учителей.

Маша, которая в этот момент забросила в рот манго в шоколаде, двумя руками схватилась за рот, не давая ему открыться в очередном приступе смеха. Ее глаза молча просили Айболита остановиться. А ему так нравилось, как она смеется, что он готов был продолжать острить всю ночь.

Вот тебя, конечно, понесло, доктор! Вроде в особом остроумии не замечен, а тут прямо соловьем заливаешься. Он полюбовался, как дрожат ее ресницы, как блестят глаза. Дал  девушке немножко отдышаться, прожевать. Взял еще одну палочку, наколол на нее крупную,  янтарную виноградину, обмакнул в шоколад, протянул  Маше и пошел на второй заход юмора.

– Кушайте, гости дорогие! Кушайте, только не забывайте, как всё дорого! – прошептал он.

Маша протянула руку, да так и застыла, глядя куда-то за спину Айболита. Ее глаза снова погасли. Уголки губ опустились. Она вся сжалась и даже втянула шею в плечи. Айболит медленно повернулся. За его спиной стоял Амир.

– А вам здесь весело, как я погляжу, – улыбнулся он.

Его улыбка не была злобной или издевательской. Она была обычной и даже  вполне дружелюбной. Но Айболит увидел, как напряглась Маша, глядя на жениха. В точности, как кролик на удава.

– Я рад, что тебе хорошо, – Амир подошел к ней. – Правда, рад. Мне нравится, когда ты смеешься. Пойдем потанцуем!

Оркестр заиграл лезгинку. Гости  немедленно встали в круг и захлопали в такт музыке. Амир взял Машу за руку и вывел на середину. Лихо вскрикнув, он закружился вокруг нее. Она опустила глаза, подняла руки и поплыла. Айболит залюбовался. Тоненькая, хрупкая, она невесомо парила в танце и ее руки были похожи на крылья. Айболит встал в круг и захлопал вместе со всеми.

Маша проплыла мимо  него и вдруг робко посмотрела из-под длинных ресниц. Но немедленно снова опустила глаза. И вдруг Айболит представил себе, как в таком же белом, но свадебном платье она идет с ним под руку среди гостей, что стоят двумя рядами и бросают в них цветы. А потом он представил их детей. Почему-то сразу двоих: мальчика и девочку. Просторный дом с деревянной верандой под Москвой. Он, Айболит, приезжает с работы. Маша бросается навстречу, держа на руках детей и жалуясь, что они слишком тяжелые для нее. А вокруг них скачут с громким лаем две собаки. А чуть поодаль важно сидят в ряд три кошки. Айболит уставший, но вся эта веселая орава требует внимания.

– Мне бы поспать чутка,  – робко просит он.

Но дети  вырываются из Машиных рук и вешаются на него. А собаки трутся о колени. И едва  Айболит садится в кресло, как кошки, фыркая на собак, занимают почетные места на спинке и подлокотниках. А дети устраиваются на коленях.

– Малышня! – вздыхает повзрослевшая Ёлка и, смешно двигая попой, оттирает детей и тоже устраивается у него на коленях.

– Ну ты-то куда, Ёлочка? – осмеливается возразить он.

– А я разве не твоя девочка? – немедленно обижается она.

– Моя, конечно! Все мои! – он целует теплую макушку  и принюхивается.

Их кухни доносится аромат яблочного пирога.

Что со мной? Айболит устало потёр глаза. Что это было? Странное и бредовое кино! Может, заснул на ходу? Тебе нужно выспаться, дорогой доктор. Недаром в Евангелии от Луки сказано: "Врачу, исцелися сам!" Иначе как ты собираешься исцелять других, если  у тебя глюки? Да еще такие термоядерные! Хватит! Домой и в люлю! Спокойной ночи, малыши! Айболит хотел выйти из круга, но в этот момент в  круг вихрем ворвался Рафик. Он закружился вокруг Маши с такой скоростью, что по рядам гостей  прошёл ветер. Она остановилась,   растерянно посмотрела на  Рафика и схватилась за виски.

Что это с ней? Айболит сделал шаг вперед. Маша  закрыла глаза,  покачнулась и упала в обморок. Айболит едва успел ее подхватить.

– Воздуха!     Дайте воздуха! Разойдитесь! – закричал он и повернулся к выходу.

– Эй, дай ее мне! – Амир протянул руки.

– Я просто вынесу ее на воздух, – возразил Айболит.

– Я сам вынесу, – не уступил Амир. – Дай, Пилюлькин! Не кипешуй!

Айболит не ответил и молча повернулся, решительно направившись к двери.

– Ты не слышал, что тебе сказали? – Рафик перегородил ему дорогу. – Ты тупой или прикидываешься? Убери руки от чужой бабы!

– Я ее личный врач, – тихо ответил Айболит.

– Ты никто! И звать тебя никак! – прошипел Рафик. – Быстро убрал от нее лапы и передал Амиру!

– Хватит уже! – подоспевший на помощь Нисим схватил его за плечо и отшвырнул в сторону. – Нашёл время, ишак! Ваня, неси ее на воздух!

Айболит быстро пошел  к выходу. Амир  поспешил за ним. Рафик болтался позади, выглядывая из-за плеча отца.

– Кресло возьми! – приказал Нисим сыну.

Рафик молча взвалил на плечи кресло и понёс на улицу.

Айболит осторожно усадил Машу в кресло. Она открыла глаза и непонимающе посмотрела  на него

– Всё хорошо, – Айболит взял ее за руку, нащупывая пульс. – Это бывает. Нервы, духота, сейчас пройдет.

– Можно мне воды? – попросила она.

– Конечно, – Айболит встал.

– Я принесу! – Амир пошел в ресторан.

– Тебе легче, дочь? – Нисим склонился над Машей.

– Да, сейчас воды попью и будет хорошо,  – виновато улыбнулась она. – Извини, папа!

– Да что ты! Ничего страшного! Со всеми может случиться, – Нисим погладил ее по руке.

Амир вернулся со стаканом воды, протянул его Маше и шепотом спросил:

– Что это с ней? Она что какая-то больная?