Я тебя (не) прощу - Амелия Борн Страница 20

Он так резко отпустил мой подбородок, что я даже покачнулась. А потом, под моим недоумевающим взглядом, зашагал прочь.

Но не на выход. Он шел прямиком в дом.

Прямиком в мой, между прочим, дом!

7

— Стой!

От его наглости вскипела кровь. Но это сейчас было только во благо — с силой, какой в себе и не подозревала, я рванула следом за Арсом к дому.

Обогнав его, встала перед дверью и хлестко отрезала:

— Стой, где стоишь, Богданов!

Явно неожидавший от меня ни такой прыти, ни такого тона, он действительно остановился. В его взгляде причудливо переливались растерянность, решимость и непонятное мне сожаление.

— Я не приглашала тебя в дом! — двинулась я на него, как тигрица, защищающая свою территорию. И пусть Леся, к счастью, все равно сейчас была в садике, я не намеревалась позволять бывшему мужу врываться в мои личные границы без всякого на то права!

Впрочем, Арс был не тем соперником, которого можно было так просто спугнуть. Я пыталась оттеснить его прочь от дома, но в итоге практически уперлась в его грудь.

— Уходи, — отчеканила ледяным тоном. — Уходи, иначе закричу.

Но он даже не пошевелился. Лишь смотрел своим раздражающе-изучающим взглядом и не думал отступать.

— Я надеялся на твое благоразумие… Ава.

Уменьшительное имя, которым он когда-то, когда мы были близки, звал меня, сейчас звучало будто пощечина. Не от того, как он произносил его, нет. От того, что больше не имел на это права.

Не дождавшись от меня никаких комментариев, Арс продолжил:

— Я не прошу у тебя ничего невыполнимого! Я просто хочу пройти тест на днк. И если ты намерена мне препятствовать сейчас… то ты, видимо, хочешь, чтобы я выкрал ребенка из детского сада?

Я стояла и ушам своим не верила. Впрочем, чему вообще удивлялась? Он ведь действовал самым привычным ему образом!

— Да уж, красть — это по твоей части, — презрительно усмехнулась в ответ.

И увидела, как очередная шпилька на эту тему заставила его нервно дернуться. Не знаю сама, чего ждала, нажимая снова и снова на эту его мозоль — извинений, сожалений, раскаяния? Но отчаянно хотелось хоть какой-то реакции касательно этих мерзких событий, кроме болезненного недовольства, от человека, который так упорно претендовал на то, чтобы быть рядом с моей дочерью!

— Аврора, мы ходим по кругу, — вместо этого сказал он. — А между тем, девочка страдает. Я уже понял, что ты меня ненавидишь, но неужели тебе не жаль собственную дочь? Ей же явно не хватает отца…

Я замахнулась, не думая о том, что делаю. Просто безумно захотелось проехаться по лицу того, кто смел читать мне нотации о благополучии моего ребенка!

Но Арс перехватил мою руку. Крепко сжал запястье, не торопясь его отпускать.

— Ты! — выплюнула я. — Ты будешь говорить мне о том, что моя дочь страдает?! Ты — тот, кто сомневается в самом факте того, что она от тебя! Может, лучше задашься вопросом, а нужен ли ей такой отец? И стоит ли мне вообще допускать к своему ребенку того, кто поступил со мной в прошлом как конченный подонок?!

Я попыталась выдернуть свою руку из его тисков, но он, напротив, привлек меня к себе ближе. Сердце безумно колотилось — отчаянно хотелось думать, что от гнева, но к этим праведным эмоциям примешивалось и что-то еще. Что-то, за что я начинала злиться уже на себя саму.

— Ава… — произнес он почти ласково. — Я не хотел сейчас поднимать эту тему, но ты меня вынуждаешь…

Я посмотрела ему в глаза, не скрывая своего разочарования. И поняла, что за эмоции мучали душу вместе со злостью, которую вполне закономерно испытывала.

Просто мне даже сейчас, спустя столько лет, хотелось понять, почему он так со мной поступил. Хотелось услышать, что он об этом жалеет. Хотелось его запоздалого раскаяния, чтобы суметь наконец перешагнуть через все, что случилось в прошлом. И, может, наконец суметь жить дальше.

— Я думала, что ты уже ничем не сумеешь меня удивить, — сказала с улыбкой, полной горечи. — Но ты сумел. Одно то, что ты стоишь здесь, передо мной, после всего, что сделал, после того, как со мной поступил, и не испытываешь ни малейших угрызений совести, уже меня поражает. Как и то, что ты врываешься в мой дом и имеешь наглость чего-то требовать после того, как уже забрал у меня все… Но тебе до сих пор мало, Арс. Ты как ненасытный паразит…

Он слушал все это поразительно терпеливо, но после последних слов закрыл мне рот рукой. Но я тут же остервенело ее отбросила.

— Тебе бы стоило умолять меня о прощении, пытаться завоевать доверие, если тебе действительно важна твоя дочь, — продолжала я, отступая к дому. — А вместо этого…

Я с отвращением обвела его взглядом.

— Ты, безусловно, знаешь, на что давить. Пытаешься прикрыть свои поступки лучшими побуждениями… но я уже не та наивная дура, что так в тебя верила. И если ты хоть как-то обидишь Лесю — я тебе голову отгрызу за нее, Богданов. Запомни это! А теперь… Стой тут!

Я вошла в дом и быстро вытащила из посудомоечной машины ложку, которой Леся этим утром ела. Вновь выйдя наружу, бросила эту ложку застывшему, как изваяние, Арсению, и не без удовольствия смотрела, как он не успевает ее поймать и как она врезается ему в грудь, оставляя на дорогом пальто молочно-белый след от каши.

— Забирай, — выплюнула я, жалея, что не зарядила ложкой ему в лицо. — Забирай и делай свои драгоценные тесты…

— Что ж, благодарю, — сухо откликнулся он. — Но это еще не все.

Я презрительно рассмеялась.

— Почему меня это не удивляет?

— Я хочу кое-что знать, Аврора.

И, не дожидаясь моей реакции, он обрушил на меня град вопросов:

— Почему ты одна? Почему вы здесь живете? И что случилось после того, как…

— Как ты меня выгнал? — подсказала я.

— Да, — согласился он глухо.

— Что ж… Хочешь знать, Арс… ну так дерзай знать, как говорил Гораций.

И я рассказала все.

* * *

Семь лет назад

Осенний ветер упрямо проникал под не слишком теплое пальто, которое уже не выдерживало его атак. Зарядивший в последние полчаса дождь пролезал мокрыми, холодными руками за воротник. Аврора сидела, почти не двигаясь. Не в состоянии думать, не в состоянии поверить, что все это действительно происходило с ней.

Но минуты шли, а кошмар, в котором она оказалась заключена, не заканчивался. Осознание, что еще немного — и