Невеста в долг (СИ) - Лаванда Марго Страница 20

— Наша девочка такая талантливая, — сияет от гордости Диляра.

— Мы можем поговорить в твоем кабинете, дорогой? — обращается Альфия к Кариму.

Вот так невзначай уводит моего «жениха», тетушки бросают на меня сочувственные взгляды.

— Софья, дорогая, ты не ревнуй, пожалуйста, — наклонившись ко мне, пытается успокоить Нурия. — Альфия и Карим выросли вместе. Они очень близки. Как брат и сестра.

— И в мыслях не было.

— Какая ты умница! Карим, конечно, не мог выбрать себе в жены глупую ревнивую дурочку.

— Спасибо большое.

Вот только внутри всё горит, печет. Я, несмотря на свои слова, на самом деле ревную.

Глава 20

Глава 20

Я не знаю, сколько времени Альфия и Карим проводят вместе в кабинете и что там делают. Не имею ни малейшего понятия. Хочу заставить себя не думать о них, но мой взгляд то и дело перемещается в том направлении, куда они ушли.

Что они там так долго обсуждают? Может, старая знакомая показывает моему жениху женское белье? Вдруг у них такая степень близости, что в порядке вещей сбросить верхнюю одежду и продемонстрировать кружевные трусики?

Щеки печет, стыжусь этих ужасных мыслей! Мало того, что меня это не должно волновать, так еще и противоречит простой логике!

Не стал бы Карим ничем таким заниматься в доме своих тетушек. Уйми свою ревность, Софья, тебя и так уже в ней уличили.

После обеда тетушки зовут меня на примерку, я не особо не вслушивалась в их болтовню и теперь не понимаю, чего они хотят от меня. Погруженная в собственные мысли и переживания, даже не догадываюсь, о чем идет речь. От споров, замечаний, гомона, привычно гудит в ушах. Как же тетушки любят говорить наперебой и одновременно! Порой не понимаю, ко мне обращаются или разговаривают друг с другом.

К счастью, мне каким-то чудом удается даже поддерживать с ними непринужденную беседу, пока незнакомая девушка открывает чехол.

Я едва не падаю в обморок.

Это… свадебное платье.

Столько эмоций, меня буквально разрывает от желания расплакаться. Да, я подписалась на этот фарс, но как же сложно ему следовать.

Девушка помогает мне надеть платье приглушенного белого цвета. Не ослепительно белое, а скорее, жемчужное.

Делает это аккуратно, чтобы не испортить кружево, которым обшит подклад платья. А я стою не дыша. Расставила руки в стороны, выполняю команды, чувствую себя манекеном. Платье садится как влитое, тетушки сияют, чуть ли в ладоши не хлопают.

— Тебе нравится, дорогая?

— Да. Оно такое приятное на ощупь, — киваю.

Подкладка из гладкого шелка, поверх которого кружево потрясающей красоты. Корсет снизу переходит в струящийся подол, а сверху — в прозрачный лиф под самое горло. Рукава длинные, обтягивающие. Тонкий белый поясок.

Умопомрачительное платье, я о таком даже и не мечтала.

Чувствую себя в нем принцессой. Даже забываю о Кариме на какое-то время. Хочется посмотреть на себя в зеркало. Тетушки, причитая, подводят меня к нему.

— Изумительно!

— Потрясающе!

— Ты просто настоящая принцесса!

— И все-таки какой у нас вкус, а? А?

— Угадали, точно! Тютелька в тютельку!

— Главное, чтобы Карим тебя в нем не увидел. Нельзя до свадьбы.

— Скажи же, дорогая, это само совершенство!

— Да, мне очень нравится, — смущенно провожу ладонями по подолу, опасаясь испортить этот шедевр. — Большое вам спасибо! Я даже не ожидала, что оно будет такое красивое.

— Конечно, одно должно было быть самым красивым! — с придыхание говорит тетушка Нурия, складывая руки в жесте восторженного умиления. — Как же иначе? Но, детка, надо спешить со свадьбой, иначе это платье станет тебе тесным. Ты у нас маленькая и худенькая, и живот растет очень медленно и практически незаметен, но скоро это изменится.

Неосознанно кладу ладонь на живот и замираю. Сперва эти их разговоры про беременность были с моей подачи, из-за глупого недоразумения, и они ужасно раздражали и смущали, но теперь они могут быть правдой. Вот мне может зарождаться жизнь. Ребенок Карима, которого нужно будет отдать.

Эта мысль настолько пугающая, что я слегка шатаюсь.

— Софья, ты такая впечатлительная, — восторгается вторая тетушка, — хотела бы я снова быть такой молодой и влюбленной. Знаешь, скажу тебе по секрету, я была весьма хороша, — кокетливо поправляет прическу, — сейчас я принесу тебе свое фото тех лет… Сама убедишься.

— Господи, Гарифа, да разве же нашей Софье это интересно? Детка, ты присядь. Айгуль, принеси нам чая! — кричит Нурия в коридор, где мелькает силуэт злобной служанки.

— Мне очень интересно, — спешу переубедить ее, присаживаясь на краешек кресла так, слова я — хрустальная ваза, — с удовольствием посмотрю фотографию.

— Вот вечно она красуется, знаешь какой кокеткой была в молодости? — присаживается рядом тетушка Нурия, пока вторая ускользает из гостиной. — А ты просто красавица у нас. Не могу налюбоваться! Карим сойдет с ума, когда тебя увидит в этом платье. Но до свадьбы ни в коем случае. Ах, я об этом уже говорила. Айгуль, где ты там ходишь? В горле пересохло.

— Сейчас-сейчас, — Айгуль нерасторопно заходит в гостиную с подносом в руках, — только две чашки успела, тебе придется самой сходить в кухню, Софья, — ворчливо подмечает.

— Я не хочу чай, не надо, — машу рукой, — боюсь платье испортить.

Глаза вредной служанки странно сверкают, а тетушка Нурия подскакивает и отодвигает поднос подальше от подола моего платья.

— И то верно. Чай сложно будет отстирать, особенно с этого кружева. Пойду позову девушку из свадебного салона, чтобы она помогла тебе снять платье. Полюбовались — и хватит. Как я рада, что оно оказалось впору. Всю ночь не спала, думала, вдруг ошиблись с размером… И конечно же, Софья не пойдет в этом платье на кухню. Айгуль, тебе это сделать сподручнее, — Нурия сжимает губы в недовольстве, одаривая служанку неодобрительным взглядом, но той, кажется, хоть бы что. Тетушка выплывает за дверь, оставляя нас вдвоем.

— Если что, я не буду с тобой ругаться, — предупреждаю ее сразу, вижу же, как она воинственно настроена, и предусмотрительно тяну к себе кружевной подол.

— Ругаться? Кто с тобой ругается? Что ты о себе возомнила? — нависает сверху и упирает руки в боки.

Вот же прицепилась ко мне, вздорная хабалка. Мне сейчас вообще не до нее. Решаю выбрать своим методом полный игнор, демонстративно молчу, но похоже, это злит Айгуль еще больше. Стараюсь не смотреть в ее сторону, отвернувшись к окну.

Ее противный голос еще ближе.

— Тебя не волнует, что жених заперся в кабинете с другой, — хихикает Айгуль. — Я же говорила тебе, что Карим будет изменять. Не слушала, не верила мне. Я сейчас проходила мимо кабинета и так-о-о-о-е слышала…

— Сплетни тебе разносить не советую, — пытаясь сохранить спокойствие, цежу сквозь зубы, — жаль, что тебя не слышат тетки Карима, иначе давно бы уволили. Не думаю, что с ними ты такая смелая.

— Я не смелая, я честная. Говорю всю правду в лицо! Можешь сама сходить убедиться! Пожалеешь, что меня не слушала, но будет поздно. Еще есть время передумать.

— А у тебя еще есть время одуматься и не грубить.

Мне кажется, что я нашла нужные слова, хотя это очень непросто. Я вовсе не сторонница грубости и принижения людей. Терпеть не могу конфликты и ссоры. Но по-доброму Айгуль, похоже, не понимает.

Не успеваю мысленно отпраздновать победу, как слышу тихое «ой» и чувствую на ногах обжигающую влагу.

Замираю от шока, не верю, что служанка могла посметь…

Поднос с с чашками, полными чая, опрокинулся прямо на подол свадебного платья…

— Что ты наделала⁈ — кричу, не сдержав ужаса. Вырывается отчаянный стон. Это уже просто за гранью!

Мерзкая служанка испортила платье! По красивому кружеву расползается отвратительное пятно.

Глава 21

Глава 21