Соломоново решение. Трудный выбор - Аида Богдан Страница 20

Люди ведь не меняются, а он и раньше ни с кем особо не церемонился. Нет, ни в коем случае нельзя разговаривать с ним на эту тему. Но, с другой стороны, как ещё выяснить правду? И вообще, слишком сложная и запутанная схема.

Вначале отказаться от больного ребёнка, потом дать денег на его операцию, чтобы сначала вылечить, а уже после забрать его себе, так что ли? Дикость какая, похоже на паранойю. Ну Лина Андреевна, задала задачку. И что теперь делать со всей этой информацией? Пойти к главврачу и поговорить обо всём напрямую или не стоит вмешивать её в это дело?

Она была очень добра и к тому же помогла с усыновлением Никиты. Боже, помоги дожить до конца дежурства и не сойти с ума. Говорят, утро вечера мудренее, значит завтра надо снова подумать и только потом принять единственно правильное решение…"

Глава 17

"Ночь прошла относительно спокойно и Нине даже удалось немного поспать, провалившись на пару часов в длинный тягучий сон, полное содержание которого запомнилось ей весьма смутно. В памяти осталось лишь то, как они вдвоём с сыном всё время куда-то убегали и прятались, а Сергей их неизменно догонял и находил. При этом он даже не злился, а наоборот смотрел с любовью.

Проснувшись, долго приходила в себя, пытаясь разгадать, что же хочет донести до неё собственное подсознание? Неужто даже рыпаться бесполезно, пытаясь скрыться от преследования мужчины? Да и так ли уж это необходимо?

С утра голова была более ясной, чем с вечера, поэтому молодая женщина решила всё же встретиться с бывшим однокашником и поговорить с ним начистоту. Пусть скажет, какие цели преследует на самом деле, и признается, насколько благородны и бескорыстны его поступки.

Сдав смену, Нина направилась к выходу, а потом вдруг резко повернула назад, решив всё же навестить главврача. Пятиминутка уже прошла и она должна была как раз освободиться. Секретарша в приёмной это подтвердила.

— Доброе утро, Ленусь, надеюсь, все уже разошлись?

— Ой, привет, Нинок, да, совсем недавно. А ты опоздала что ли?

— Нет, я с ночи, только что смену сдала.

— Понятно, хорошо, что наша Верочка разрешает тем, кто отдежурил, не приходить на эти сборища.

— Да, Вера Леонидовна человек понимающий.

— Ещё бы секретарей своих не угнетала, цены бы ей не было.

— Что, Лен, работы очень много?

— Ты себе даже не представляешь, какая у меня загруженность и всё это всего за полторы ставки. Нет, надо увольняться отсюда.

— Ну и куда ты пойдёшь, Лен? Не выдумывай, хорошо там, где нас нет.

— Так-то оно так, но мне порой даже в туалет сходить некогда.

— Понимаю, это, конечно, плохо, здоровье надо беречь.

— Да ладно, я работу свою люблю и ни за что отсюда не уйду. Так только, грожусь всё.

— Вот и умница, без тебя тут точно всё рассыплется.

— Знаю, Верунчик моя тоже так говорит.

— Слушай, ну раз она свободна, я зайду? А то меня дома сын заждался.

— Подожди немного, Нинуль, у неё посетительница.

— Ба, а чего это она пришла так рано?

— Да Бог её знает, наверное, не терпится отблагодарить ещё раз за свои славные роды.

— То есть, одного раза оказалось недостаточно?

— Видимо нет, хотя, там такая сумасбродная мадам, что я ничему уже не удивляюсь. Одним словом, элита, принца произвела на свет.

— О, как, и чья же она дочь?

— Ты лучше спроси, чья она жена, хотя, уверена, что там и папа непростой, судя по словам нашей Верочки.

— Ой, как интересно. Особа королевских кровей, значит?

— Что-то вроде того, вся расфуфыренная, а когда рожать к нам приезжала, целых два чемодана шмоток приволокла с собой.

— И ей разрешили?

— Конечно, она же в платной лежала, муж кучу денег отвалил.

— Ох уж эти платницы, поди особого подхода к себе требовала?

— А как же? Вера Леонидовна лично бегала вокруг неё, как конь на привязи.

— Тогда скорее не конь, а лошадь.

— Ага, цирковая, дрессированная.

— Ой, Лен, ну ты как скажешь, хоть стой, хоть падай.

— Так я ведь только правду говорю, ты ж меня знаешь, Нинок?

— Конечно, знаю, не первый год знакомы.

— Слушай, а постой тут, пожалуйста, покарауль, пока я пописать сгоняю, а? Нельзя мне документы без присмотра оставлять и дверь запереть не могу, вдруг эти две красавицы выйдут?

— Ну, что с тобой поделать? Беги давай, писай, только быстро.

— Я кабанчиком, метнусь туда и обратно.

Нина стояла возле стола секретарши и с любопытством оглядывалась вокруг, когда вдруг услышала визгливый голос, прозвучавший почти на ультразвуке. Вера Леонидовна отвечала посетительнице спокойно и с достоинством,

Их слов было почти не разобрать, хотя, истеричная особа сильно старалась. Приятного конечно мало, главврач не привыкла, чтобы её отчитывали, как девочку. Вот так и помогай неблагодарным людям, никаких денег не захочешь.

Кабинет был прикрыт не до конца и Нина подошла поближе, чтобы исправить эту оплошность. Она уже схватилась за ручку, чтобы дёрнуть дверь на себя и закрыть поплотнее, но в эту самую минуту вдруг явственно услышала то, от чего кровь вначале закипела жидкой лавой, а потом тут же застыла в жилах:

— Ничего не знаю, мне нужен адрес той семьи, куда вы отдали моего больного ребёнка.

— А это уже не в моей компетенции, Агнетта Аркадьевна, я не работаю в органах опеки и понятия не имею, кто его усыновил.

— Не в ваших интересах скрывать от меня информацию. Если муж узнает, что вы подменили нашего сына, он вас тут всех уроет.

— Правда? Ну, давайте, зовите своего Рембо. Я ему предоставлю запись нашего разговора, где вы чётко говорите, что вам нужен здоровый ребёнок, а не больной.

— Вы…вы не посмеете…

— Ещё как посмею. Я сразу поняла, что вы из себя представляете, поэтому подстраховалась, когда вы пришли ко мне в кабинет, чтобы требовать своё во второй раз. Видите вон тот аппарат у меня на столе? Это для селекторных совещаний и он записывает все разговоры, если нажать на кнопочку. Так вот, в тот день я эту кнопочку нажала, а потом выудила запись и размножила, обе кассеты сейчас хранятся в надёжном месте. Но если вдруг со мной что-то случится, одна с сопроводительным письмом попадёт в милицию, а другая на работу к вашему супругу. Как думаете, сильно он