Людмила Маркова - Небо любви Страница 20

— Нет, не возникло. Я только одно понял — для меня летать, как дышать. «И быть живым, живым и только, живым и только до конца». И никакие комиссии не могут испортить моего настроения, — заявил Ромка, ощущая себя в этой жизни нужным, значительным и любимым.

Глава седьмая

Взрослые дети

Оглушенный разбушевавшейся ночной грозой, щедрым фейерверком выплескивающей вокруг себя избытки эмоций, сдерживать которые она уже была не в состоянии, юноша вскочил с постели и подошел к окну. Возможно, для кого-то разразившаяся гроза представлялась плачущей навзрыд природой, а для него она плакала от радости.

Никто не замечал, что Олег, которому шел всего лишь восемнадцатый год, нуждался в родительской любви, как малый ребенок. С тех пор как в жизни его матери появился Волжин, который оказался еще и отцом младшего брата Ильи, у юноши стали возникать навязчивые мысли о том, что он в этой жизни просто зритель, и весь разыгрывающийся передним спектакль не подразумевает его участие.

Маленький Олег часто вспоминал своего папу, с которым так весело было играть в футбол, так интересно слушать перед сном его рассказы и сказки, так здорово мчаться вдвоем на мотоцикле. А потом Олег возненавидел мотоцикл и тайком от матери с остервенением пинал ногой эту жестокую железяку, отнявшую у него любимого папу. Он ходил с мамой на кладбище, ставил вместе с ней цветы рядом с фотографией папы, а она потом целый вечер молчала, время от времени вытирая набегавшие слезы.

Дядя Сережа, мамин брат, часто приходил к ним в гости, брал его к себе домой на выходные и относился к нему, как к собственному сыну Кириллу. Однажды, заметив, как Олег со злостью пинает мотоцикл, дядя Сережа сел на него и умчался восвояси. С тех пор мальчик больше мотоцикла не видел. Он часто скучал по маме, которая постоянно отсутствовала, улетая в дальние страны. Опасаясь, что самолет может отнять у него маму, Олег ненавидел самолеты так же, как когда-то папин мотоцикл.

У дяди Сережи были прекрасные друзья, которые иногда его навещали. Он помнил дядю Стаса еще с детства и сразу полюбил его, как любой мальчик, рано лишившийся отца, начинает боготворить мужчину, способного хоть в какой-то мере заменить папу. Маленький Олег с жадностью прислушивался к разговорам взрослых, когда речь шла о дяде Стасе. Он никак не мог понять, почему его красивая, как сказочная принцесса, мама избегает встреч с дядей Стасом. Ведь если он не увидит маму, то никогда не сможет влюбиться и жениться на ней. А Олегу так нужен был такой папа, как дядя Стас, сильный, умный, мужественный и очень внимательный. Но постепенно Олег начал понимать, что маму и дядю Стаса связывает какая-то тайна, о которой он не должен знать.

Иногда дядя Стас, будучи в гостях у дяди Сережи, брал Олега на руки и пристально разглядывал его, гладя по голове, как маленького. В такие минуты Олегу хотелось обнять дядю Стаса и пригласить к себе домой, где навстречу им вышла бы молодая, красивая мама и, улыбаясь, протянула бы к ним руки.

— Я так ждала вас, мои родные, — сказала бы мама, и на ее зеленых, как цвет листвы, глазах засверкали бы слезинки. А дядя Стас взял бы ее на руки и кружил, кружил бы по комнате.

Как-то мальчик не сдержался и принялся рассказывать дяде Стасу, какая у него необыкновенная мама, какая она красивая, добрая, умная, и как все мужчины, видя ее, теряют голову. Дядя Стас тогда нахмурился и принялся курить сигареты, одну за другой. Взгляд его был такой грустный-грустный, Олегу стало жалко его, и он поклялся, что больше расстраивать дядю Стаса не будет.

Детство незаметно ушло, и школьные годы расписали жизнь Олега новыми разноцветными красками. Радостным потрясением стало для него известие о том, что у него есть младший брат Илья, который из-за своей аллергии не может жить в городе. Вместе с мамой, а чаще с бабушкой, Олег теперь приезжал на каникулы в Геленджик, целыми днями находясь с Ильей, оказавшимся интересным и всесторонне развитым мальчиком.

Потом Илья уехал учиться в Швейцарию, и редкие встречи братьев стали самыми яркими событиями в жизни обоих мальчиков. Одним из самых интересных этапов в жизни Олега стали его совместные с мамой путешествия. Собственно, для мамы это было обычной работой, она была спокойна, — а не прыгала от восторга, узнав о том, что летит в Штаты, Южную Америку, далекий Сингапур или Арабские Эмираты. Олег же замирал от счастья, воспринимая полеты в разные страны, как подарок судьбы, и чувствовал, что маме передается его волнение, его радость, его восхищение, его страстная любознательность. Заметив, с каким уважением относятся к маме на работе, как ее ценят и любят, он гордился ею безмерно. Во время полета, когда мальчика приглашали в кабину экипажа, он с благоговейным трепетом наблюдал за работой пилотов, штурмана и инженера, и глаза его заволакивало печалью, ведь здесь бы мог находиться его отец, если бы не случай, унесший его раньше времени в могилу.

Мальчик повзрослел и стал реагировать на то, что раньше не вызывало у него особого интереса. Назойливое внимание мужчин к его обожаемой матери начало раздражать Олега. В его присутствии взрослые замолкали, когда разговор касался его матери. Но из обрывков фраз ему становилось ясно, почему мать отвергает предложения даже самых достойных мужчин или «самые выгодные партии», как любила говорить бабушка Лена. Оказывается, его мама всю жизнь влюблена в кого-то, с кем из-за каких-то особых обстоятельств ей нельзя видеться и встречаться. Эта загадка, которую он не в силах был разрешить, долго не давала мальчику покоя.

Однажды он услышал, как мама плачет, рассказывая по телефону своей лучшей подруге Соне о том, как встретила Его в Токио. Сначала Олег решил, что этот мужчина — летчик, затем иностранец, потом дипломат, известный спортсмен и наконец артист. Если раньше Олег не придавал значения тому, что в их квартире повсюду расставлены фотографии молодого популярного актера Сергея Бодрова, то теперь поразительное сходство артиста с младшим братом Ильей натолкнуло мальчика на совершенно дикую мысль. Как-то приехав к брату в Геленджик, Олег спросил:

— Братишка, а тебе никто не говорил о твоем сходстве с Сергеем Бодровым?

— Говорили, — смутился Илья.

— А девчонки, наверное, прохода не дают, записками забрасывают, «братом» называют, — подтрунивал над ним Олег. — Ведь так?

— Есть немного, — скромничал Илья.

Олег знал, что мальчишки бредили Бодровым, девчонки восхищались и мечтали о нем, коллеги ценили и уважали, и все, все любили, но наверняка больше всех любила его мама, почти так же, как собственная мать актера.