Людмила Леонидова - Хмельная музыка любви Страница 20

— Морозов?

— Угадала! И я, честно, поражен.

— Чему?

— Какие у нас, однако, в фирме курьеры работают начитанные!

— Очень приятно познакомиться. — Не желая показывать свою образованность, Женя решила свернуть разговор.

— А мне как приятно!

— Почему вы насмехаетесь надо мной, — все же рассердилась Женя, — я не привыкла, когда со мной так себя ведут!

— Придется привыкать. У меня такой характер.

— Почему это мне придется?

— Мы же с тобой дружить будем, сначала…

— А потом? — Теперь уже Женя насмешливо посмотрела на Савву.

— А потом, может быть, полюбим друг друга и поженимся.

— Да ну?

— А ты что, не веришь в любовь с первого взгляда?

— Я не думала об этом. Не до этого было.

— Конечно-конечно, работа у тебя тяжелая, ты же с утра до вечера диппочту таскаешь.

— Почему дип?

— Потому что наш шеф, говорят, до того как эту компанию организовал, дипломатом был. Ты же на него работаешь и его бумаги таскаешь.

Женя поджала губы. Разговор об Артуре был ей неприятен. Кстати, он никогда не упоминал, что работал в дипломатии.

— Больше не буду на него работать! — вдруг вырвалось у нее.

— Конечно, не будешь, где это видано, курьер с вывихнутой ногой. Я тебя кормить буду.

— Это как?

— С ложечки, как больную.

— А вы в охране у нас давно? — стараясь припомнить, знает ли она этого парня, наморщила лоб Женя.

— У вас? — Он выразительно посмотрел на Женю. — Всего минут пятнадцать. Только-только приступил. Но буду охранять крепко. Ты такая красавица, из-под носа увести могут. — Женя невольно улыбнулась. — Теперь ни шагу без меня! Если куда соберешься, сообщи.

— Непременно!

— Ты, наверное, кроме работы, еще где-нибудь учишься?

— А вы?

— Я учусь в вузе. И учился до армии. В литературном, меня с третьего курса загребли. Когда отслужил свое, решил еще немного повоевать, романтики поднабраться.

— Вы что, поэт?

— А как ты догадалась?

— По вашим высказываниям: «любовь с первого взгляда», «романтика» и прочая лирика…

— Свойственные только поэтам, — закончил ее мысль Савва.

— По-моему. Я в этом не очень сильна.

— А в чем ты сильна?

— В экономике.

— Учишься на экономическом?

— Да. — Жене не хотелось говорить, что она уже окончила вуз.

— Хм, — буркнул поэт. — Все в мире поменялось. Мужчины — лирики, поэты, женщины считают деньги.

— Я не считаю, я их зарабатываю.

— И много назарабатывала?

— Не жалуюсь.

— Это видно, потому что в маминых туфлях бегаешь. На юбилейном вечере была?

— А вы откуда знаете?

— Я же в фирме работаю. Все девчонки с утра в салоны красоты бегали. Но так, как ты, никто не вырядился.

Он косо посмотрел на зеленое платье Жени в ярко-желтый горошек.

— Не нравится? — огорченно спросила она.

— Почему? Нравится.

— Мне и самой не нравится, — вдруг ни с того ни с сего призналась она незнакомому парню.

— Тоже мамино?

— Нет, подруга уговорила купить.

Настроение Жени, ставшее было чуть-чуть лучше, оттого что в машине было тепло и уютно после проливного дождя, оттого что просто посторонний парень проявил к ней участие, вновь испортилось. Он это почувствовал.

— Платье очень тебе идет. Правда. И не огорчайся из-за него!

— Из-за кого? — испугалась Женя, выдав тем самым себя.

— Из-за кого чуть под машину не угодила, — тонко уловив настроение Жени, подхватил поэт. — Он не стоит! Такая девушка! Я вот, честно, прямо с первого взгляда…

— Вы ничего про него не знаете и не говорите… — Плохое настроение стало еще хуже.

— Молчу-молчу. — Он посмотрел на хмурое лицо спутницы. — А хочешь, я тебе стихи почитаю?

— Свои?

— Конечно. Могу лично тебе посвятить.

— Вы прямо на ходу сочинять умеете?

— Запросто! Если любовь с первого взгляда, само сочиняется.

— Да? — Ирония в голосе Жени явно задела Савву.

Высохшее в мгновение от горячего обдува платье перестало прилипать к телу девушки. Оборочки вновь распушились, желтый горох ярко засветился в темноте.

— На зеленом цвете, — протяжно, словно песню, начал поэт и бесцеремонно прижал одной рукой к себе Женю. — Желтая горошина.

Она не успела его отпихнуть.

— Ты на этом свете самая хорошая!

Нажав на тормоз, он резко остановил машину.

— Вы что?

— Приехали. Свой район не узнаешь? Ты же заказала улицу.

— Спасибо вам.

— Не за что.

— Вы и вправду поэт, — похвалила Женя, не желая дальше ссориться с охранником, она даже не сбросила его руку со своего плеча.

— Понравилось?

— Да.

— Тогда иди ко мне.

Не дожидаясь согласия, он прижал ее к себе, так что у нее захватило дух, и поцеловал.

— Вы что? — выдохнула она после поцелуя.

И к собственному удивлению, почувствовала, что ей не хотелось вырываться из сильных рук этого большого парня.

— Мне больно, — только пискнула она.

— Терпи, — сказал он и снова впился в ее губы.

Глава девятая

Выходные дни Артур предложил Жене провести вместе в его загородном доме. Знал он или, скорее, чувствовал, что Женечке очень хотелось взглянуть на его загородную резиденцию. Престижный район, о котором с утра до ночи трезвонила пресса. Рядом знатные соседи! Как раз и случай представлялся: Рита уезжала с внуками и дочерью на отдых.

— Тебе у нас понравится, там такая благодать и… — остановив ее в коридоре, вкрадчиво произнес он, делая вид, что не обратил внимания на побег с юбилейного вечера. После этого они ни разу не беседовали наедине.

— Прости, я не смогу, — не дослушав, неожиданно отказала Женя.

Отказала в первый раз.

— Ты за что-то обиделась на меня? — все же пришлось поинтересоваться ему.

— Нет.

— Ты не можешь или?.. — Артур остановился, решив, что продолжать допрос, пожалуй, не стоит.

Надо же, как досадно! Именно в пятничный вечер, когда предстоящий отдых казался таким близким и таким радужным, спокойным в отсутствие жены, когда впереди ему светила целая неделя, он слышит отказ. Это оказалось настолько неожиданным, что Артур даже огляделся по сторонам. Может, кто-нибудь мешает сказать ей «да»?

Все сотрудники давно разошлись. Только на этаже, где располагалось начальство, в нескольких кабинетах горел свет. Руководители уходили последними.

— Значит, мы не встретимся в субботу? — еще раз повторил он свой вопрос.

Неловко кивнув, Женя молча подтвердила свой отказ.

Закончилась тяжелая неделя. Тяжелая и для него, и для нее.