Личная помощница для мажора (СИ) - Рысь Кира Страница 21

Во время перелета я старалась чем-то отвлекаться. На Олега я смотреть не могла, и старалась вообще почаще отвлекаться на Серегу, который был в таком диком восторге, что трещать не переставал даже во сне.

Приятно было, что тонкую ниточку, связавшую нас с Маковецким, я никак не могла не замечать. Мы все равно цеплялись друг за друга. Иногда мы встречались с Олегом взглядами, и смотрели друг на друга на мгновение дольше, чем нужно. Иногда я что-то передавала ему, чашку или журнал, и он как бы невзначай проводил пальцем по моему пальцу. И мне всегда хотелось как-то еще что-нибудь передать ему, спросить что-нибудь, улыбнуться…

Но я знала, что должна была отпустить его. Знала, что должна была отпустить себя.

Мы прилетели во Францию, в аэропорт Куршевеля. Жутко устав после перелета, аэропортов, чемоданов и такси, мы наконец-то к двенадцати часам дня добрались до шале, где нас уже ждала семья Соболевых.

Шале был прекрасен – их тут вообще было много, но тот, в котором мы должны были жить, располагался чуть повыше, и мне он нравился куда больше остальных. В небольшом еловом лесочке, прямо на склоне горы – снежной, лесной, холодной и великой, как и все горы здесь. Небо здесь было голубое, ясное, словно бы на какой-то открытке. Русская речь здесь была слышна не так часто – в основном французский и английский, у меня с английским проблем не было, поэтому попрактиковаться здесь было для меня удовольствием.

Множество склонов, множество подъемников, масса горнолыжников и сноубордистов – все были такими разными. Мне всегда было интересно наблюдать за людьми в других странах: с непривычки они казались мне людьми немного с другой планеты.

Все шале выглядели одинаковыми: из тесаного рыже-коричневого бруса, с большими окнами и с широкими балконами под двухскатными крышами. Внутри шале было невероятно уютно и тепло: светлое дерево, запах елок, снега, дорогих духов, костра.

Мы только вошли в дом, и на семью Маковецких тут же набросились Соболевы. Крепкие объятия, приветствия, радостные возгласы. Мы с Сережей почувствовали себя несколько лишними. Впрочем, нас это не особо смутило, так как у нас как раз появилось время, чтобы спокойно раздеться и пройти в дом.

- Константин Аркадьевич Соболев, - представился нам отец Кристины. Низкого роста мужичонка, худенький, в очках и с лысиной. В дорогом костюме, часах. Взгляд прозрачных глаз был каким-то отчужденно-холодным, неприятным – было понятно, что ему никто и ничто не нравилось, но он пытался все это скрыть под напускной вежливостью. Выглядел он, скорее, дедушкой Кристины, нежели её отцом.

- Моя жена Алиса Александровна Соболева, - так же равнодушно продекламировал отец Кристины имя своей жены, которая выглядела так, словно была его дочерью.

- Очень приятно, - процедила Алиса, сладко улыбаясь.

«Этой стоит опасаться», - подумала я, вежливо улыбнувшись ей в ответ. Алиса была выше своего мужа, очень худая, в дорогой, но несколько вызывающей одежде. Волосы у неё были пепельного цвета, почти серого. Большие голубые глаза, густо подведенные карандашом, цепко вглядывались в лица её собеседников, пухлые губы были явно подкачены и выкрашены красной помадой. Запах дорого парфюма, золотые браслеты, кольца с бриллиантами – Алиса была усыпана украшениями, но вкуса, по сравнению с Еленой Борисовной, у неё не было от слова «совсем».

Выглядела Соболева пошловато и даже вульгарно, но судя по всему ей это нравилось. Смирив меня уничижительным взглядом, она спросила:

- Так это ты помощница нашего Олега? Ну, всё понятно с тобой. Всех иногда тянет на что-то простенькое.

Я раскрасневшаяся от мороза и уставшая, с волосами, торчащими из хвоста петухами, а ещё очками, съехавшими на бок, лишь поджала губы.

- А ты Сережа, да? – улыбаясь во все свои кроваво-красные губы, спросила Алиса, подходя к моему брату.

- Да, - откликнулся Сергей. – Здравствуйте.

Она совершенно бесцеремонно потрепала моего застывшего от изумления брата за щеку и подмигнула ему.

- Какой милый мальчик.

Я посмотрела на Олега, ища какой-то защиты от этой ведьмы, но тот был занят: Кристина висела на нём, как обезьяна на ветке и всё что-то слезно шептала, гладя по лицу. Олег выслушивал её минуты две, затем что-то сказал ей, нахмурился и, высвободившись из её объятий, направился к чемоданам.

К моему ужасу, Кристина заметила, что я наблюдаю за ними. Её лицо исказилось такой злобой, что я даже испугалась. Улыбка её скорее была похожа на оскал.

Кристина подошла к нам и совершенно неожиданно для меня повисла на шее у Сережи.

- Здравствуйте, Сергей, вы такой замечательный! – сказала она, томно прикрыв глаза. – Чувствуйте себя, как дома!

- Б..благодарю, - пробормотал Сережка, краснея, как помидор.

Он подхватил наши сумки и поспешил к кликнувшему его Олегу.

Кристина повернулась ко мне.

- А вот и ты, Соколова, - ядовито сказала она. – Что? Классно, здесь, а? Поди не горки в парке у дома? Или как там нищеброды развлекаются?

- Чего тебе от меня надо? – спросила я сухо. – Ты хочешь скандала? Не думаю, что Олегу это понравится.

Кристина вздрогнула и побледнела.

- Да как ты смеешь? – зашипела она. – Ты…Как ты вообще смеешь говорить со мной так об Олеге? Он мой жених, он мой будущий муж! Что, понравилось трахаться с ним и теперь думаешь, что получится охмурить его?

«Трахаться понравилось – что правда, то правда, - подумала я зло. – А с «охмурять» расслабься, не собираюсь».

- Не говори ерунды, - ответила я. – Прежде всего, я здесь на работе.

- Дура, - ответила Кристина, развернулась и ушла, сверкая своими платиновыми волосами и точеной фигуркой.

Я положила руку на лицо и потерла глаза под очками. Внутри всё жгло от неприязни, обиды и чувства одиночества. Я ощущала себя дико нехорошо, настроение было испорчено напрочь.

Успокаивало только то, что всё это ненадолго – первое. А второе – надо быть осторожнее и держаться подальше от Кристины и от её сумасшедшей мамаши, которая, как я заметила, всё это время с циничной ухмылкой наблюдала за мной.

«Ну что ж, - подумала я, собираясь подняться наверх в свою комнату, а затем вместе с ребятами осмотреться в доме. – Отдых в Курешевеле начался. Две гадюки в подарок».

Наше шале было просто замечательным. Моя комната была просторной с двумя окнами. Теплый ковер на полу и ворсистые шкуры на стенах, красивые гобелены, платяной шкаф из тяжелого дерева и кровать с идеально чистым до хруста бельем, а ещё теплым одеялом и стопкой пледов. Здесь даже был письменный стол и комод. Надо отметить, я расположилась с полным удобством.

Вместе с Олегом и моим братом мы прошлись по дому, затем попили мятного чая в гостиной вместе с Еленой Борисовной, пока Кристина с родителями отдыхала где-то в СПА, а Дмитрий Филиппович узнавал насчет билетов на подъемник и проката горнолыжного снаряжения.

Кататься мы решили идти после обеда, потому что после перелета и расположения в доме, нам всем хотелось отдохнуть.

Отдых у камина за чашкой горячего чая был таким легким и приятным... Мы о чем-то шутили, обсуждали фильмы, книги. Я слушала, как Олег рассказывает о своих любимых писателях и их произведениях, а ещё о тех, кого из авторов не любил и почему. Мне же оставалось восхищаться его эрудицией, начитанностью и любознательностью. Всё-таки Маковецкий был не только красив, он был идеальным.

И снова в самом строгом тоне я заставила себя отвлечься от этих мыслей. Хватит. Жизнь продолжается. Всё вошло в русло. И вообще, сейчас мы уже вели себя вполне естественно: как будто ничего и не было.

Правда ведь?

Я подняла взгляд, и моё сердце замерло – не участвуя в разговорах, Олег смотрел на меня. Он улыбнулся, поймав мой взгляд, и я не в силах была не улыбнуться ему в ответ.

Как тяжело выбираться из этой всей истории…

Очередь на подъемник была бесподобно огромной, но Кристина и Серега стойко ожидали своей цели. Я же чудесно себя чувствовала, накатавшись и уже быстренько сдав всё обратно в прокат. Теперь мне хотелось только одного – отдохнуть.