Она мне не нужна - Лила Каттен Страница 21

Он, сканируя меня отпивает немного из горлышка, а после наглядно вытирает мерзкий рот ладонью.

– Почему не отказалась, дрянь? Я тебе что говорил в последнюю нашу встречу?

– Боитесь меня, Григорий Иванович?

Кидаем друг в друга вопросы, только бы не отвечать на них.

– Дерзкая стала? Думаешь, мне будет сложно выискать дыру, в которую вы переехали?

– Я вам даже помогу. Первомайская улица, квартира номер один, в доме семнадцать. Видите, все легко.

– Тогда почему не трясешься как год назад? Уложить в больничку мамашку или деда сразу на тот свет отправить?

Пробирает до костей от злости, смешанной со страхом.

– А вы попробуйте. После того, что вы сделали, я молчать не буду. За каждый день проведенный моей сестрой в лежачем положении ответите, – скрепя зубами говорю ему. – А их было столько, что на целый год наберется.

Он показательно смеется, облокотившись на стол.

– Ты, мелкая выскочка, я раздавлю тебя точно блоху, только посмей открыть свой рот.

– Что здесь происходит? – гремит голос ожидаемого мной гостя, и его отец тут же меняется. Но не скажу, что вдруг засиял любовью ко мне.

– Спроси у своего отца. Кажется, он жаждет с тобой серьезно поговорить о прошлом, – прохожу мимо старого Багрова и поднимаюсь по лестнице, зная, что стоит переступить порог комнаты как я рухну на пол.

Не остаюсь подслушивать, не желаю этого, хочу просто уйти к дочери и надеяться, что он о ней не так скоро узнает. Стас

Быстро вхожу в дом. И меня встречает интересный момент, угроз моего отца Алисе. Так и знал, что он не сдержится.

– Какого черта ты здесь делаешь? – спрашиваю, дождавшись пока девушка уйдет.

– Не удивительно что ты притащил вновь эту оборванку. Я так и думал, что ты не справишься с этой ерундой.

– Я тоже задумался над таким вопросом, если все настолько незначительно в этом спектакле, к чему тогда такая подготовка? Еще и магазины на меня переписал.

– Что ты знаешь о взрослой жизни, малец? Тебе только за юбкой этой девки петлять и больше ничего не надо. Возьмешь с собой Анжелу, ту, что видел сегодня, она отыграет на пять с плюсом, еще и отблагодарит умело.

– Ты даже не представляешь, насколько прогнил, отец. И да, Алиса остается. Мы сегодня купили кольцо и сходили на обед все вместе.

– И почему я снова не удивлен, – злясь прохаживается по комнате.

– И чтобы не видел тебя радом с ней. К тому же, я хотел спросить, каким образом Алиса потом станет кудрявой брюнеткой Женей, ростом в сто семьдесят пять сантиметров?

– Все просто, – разводит руками, – изменщица уйдет в закат. А ты помиришься с бывшей, которая оказалась беременной от тебя и лежала в больнице.

– Как все складно…

– Слушай, а ведь ты даже правильно поступил. Сейчас газеты вспомнят тот скандал и решат, что вы взяли второй шанс. А потом просто разойдетесь. Ну сын, порадовал, – радостно прихлопывает в ладони.

– Помолчи уже.

– Ну ну, я же тебя похвалил, – с издевкой посмеиваясь отвечает.

«Ничего, скоро все изменится, отец!» – проглатываю его комментарий.

– По какому поводу угрожал Алисе?

– А сам не догадываешься? Эта грязная девка снова вьется рядом с тобой и моей семьей. А я-то думал, чего это мой сын вновь стал мне отвечать и защищать кого-то там. Теперь все сложилось.

– Да брось. Не много ли внимания девушке сына? Что тогда что сейчас. Чего ты так усердно пытаешься от нее избавиться?

– Репутация моей семьи не пострадает из-за того, что ты перестал думать головой.

– Не приближайся к ней, предупреждаю. И уходи из дома.

– Главное сделай из нее подобие женщины, чтобы стыдно не было нам всем потом.

– Проваливай я сказал, – зло выговариваю, готовый втолкать его из дома руками.

Закрываю за ним дверь пнув ту ногой. Никаких нервов нет рядом с ним.

Бросаю ключи от машины на тумбу и стягивая с шеи галстук иду наверх, где сталкиваюсь с Алисой.

Застываем соприкасаясь плечом к плечу.

К телу приливает жар, который перетекает от нее. Отдаюсь порыву и развернувшись к ней встаю вплотную, прижимая девушку к стене.

Дышим, словно только что сошли с дистанции марафона.

Взгляды скользят по лицам обоих пожирая и впитывая отметины времени на них.

– Стас… – на вдохе произносит мое имя, а я на выдохе ее:

– Алиса…

До невозможности хочу взять ее на руки и отнести в свою комнату. Огромным ластиком подтереть то, что было. Затоптать те угли что почти сотлели и развести новый костер. Гораздо больше, гораздо горячей…

Хочу смять ее губы своими и присвоить их, стирая чужие поцелуи и руки на ее теле. Чтобы она забыла, что значит быть с кем-то другим помимо меня… Я так хочу…

Уже так близко. Веду носом по ее щеке запечатывая пустоту внутри ее запахом, всей ею и мазнув по коже губами приближаюсь еще плотнее.

– Что ты делаешь? – вновь спрашивает, когда мои руки уже сжимают и гладят жадно ее талию вновь запоминая забытое тепло.

– Сам не знаю, Алиса. То, что желает мое тело.

– Не так давно, ты рядом со мной без отвращения стоять не мог.

– Потому что помню, как Егоров совал свой грязный язык в твой рот, – стискивая челюсти отвечаю.

– А я представляю, как выглядит твоя невеста. Как ты делал ей предложение… ребенка…

– И кто в чем виноват?

– Нет здесь виновных, мы все люди. И все живем дальше. Смысл застревать на чем-то одном, а тем более прошлом? – пожимает плечами, только глаза не обманывают.

Нет и капли правды. Нет здесь гребаной правды!

– Почему вы с ним расстались?

– Стас, прекрати, – тут же пытается выкрутиться из моих рук и уйти.

– Нет, отвечай, – беру ее за плечи останавливая.

– Тебя это не касается, ясно? – прикрикивает, но тут же стихает.

– Он знает о ребенке?

– Да что ты прицепился ко мне и нашему ребенку? Я тут кажется для другого, и моя жизнь тебя вообще не должна волновать. Хватит уже. Ты нанял актрису за огромную сумму, так дай отыграть.

– Ты мне снова не договариваешь что-то. Значит я буду искать ответы не тут.

– А не слишком ли много внимания ко мне и Паше? Может быть вспомнишь, что у тебя беременная невеста? Или может ответишь мне, зачем все это представление придумал твой отец?

– А вот это тебя не касается.

– Ну конечно, требуешь ответов на вопросы, но на мои отвечать не собираешься.

– Ты изначально молчала. Поэтому я имею право сейчас не говорить ни слова.