Преследуемый Зверем Братвы - Джаггер Коул Страница 21

— Ты много обо мне знаешь. — Я краснею, ощущая, как учащается пульс.

— Я знаю о тебе все.

— А еще ты сделал свою домашнюю работу. — Я чувствую, как горит мое лицо.

— Наблюдать за тобой-это не работа.

На моих губах появляется улыбка. Это флирт? Неужели я флиртую с мужчиной, который преследует меня?

— Как часто ты… — Я ерзаю под одеялом. Боже мой, я делаю это. Я флиртую, жестко, с этим мужчиной. — Как часто ты наблюдал за мной?

— Большую часть времени. Почти все временя.

— Ты напугал моего кавалера сегодня вечером?

— Да, — грубо ворчит он. Этот властный тон заставляет меня дрожать, трепетать от желания, которого я никогда раньше не знала. Я хочу задать следующий вопрос. Но я боюсь это сделать. Я боюсь ответа, но также боюсь, что его не будет.

— Почему? — Шепчу я. — Зачем ты его пугнул?

— Нина…

— Он был… он опасен?

— Nyet.

— Он пытался причинить мне боль?

— Нет.

— Женат?

— Нет, Нина…

— Так зачем же ты…

— Потому что ты не его! — рычит Костя.

От его слов у меня перехватывает дыхание, заставляя вздрогнуть, задыхаясь на постели.

— Тогда чья же я…

— Моя, — свирепо рычит он. — Ты моя.

— Я… — мое дыхание прерывистое — Не думаю, что это так делается.

— Вот как это делается.

— Ты просто решил, что я твоя? — Я улыбаюсь сквозь румянец

— Да.

Моя улыбка становится шире. Пульс учащается.

— Это действует со всеми твоими женщинами?

— Я просидел в тюрьме десять лет, малышка, — ворчит он.

Черт, как же горячо, когда он меня так называет.

— В тюрьме нет женщин, которых можно выслеживать?

Он тихо хихикает. Я впервые слышу, как он смеется.

— Нет, таких нет.

Разговор затихает на несколько долгих секунд.

— Прости, что застрелила тебя, — наконец тихо говорю я.

— Ты не должен сожалеть об этом.

— Потому что ты пытался забрать меня?

— Да. — Опять же, ответ звучит без колебаний.

— Почему?

— Это еще один вопрос, ответ на который тебе может не понравиться. — Костя делает глубокий вдох.

— Испытай меня.

— Лучше не надо, — рычит он.

— Костя…

— Это прошлое, и причины изменились. Мы не… — он вздыхает. — Нам не нужно это обсуждать.

— Ну, я хотела бы обсудить, то как ты пытался меня похитить. — Я прикусываю губу — Это то, что ты сделал той ночью, не так ли?

— Да. — Он хмыкает.

Улыбка сползает с моих губ.

— Знаешь, ты мог навредить моей семье, — холодно говорю я. — Вообще-то, ты причинил боль кое-кому из моей семьи.

— Это не я стрелял, Нина.

Я хмурюсь.

— Что?

— Стрельба. Пистолеты на треногах. Это был не я. Я пытался забрать тебя той ночью, — прямо говорит он. — Но я ни в кого не стрелял.

— Ну… так кто же это был? — Мой желудок внезапно сжимается. — О Боже, это были те же люди, что и сегодня вечером? — меня пробирает дрожь от холодного страха.

— Dа, — хрипло рычит он.

— А ты знаешь, кто они такие? — шепчу я

— Не знаю. Но я охочусь на них.

— Так же как ты охотишься на меня? — Я сглатываю.

— Не так, как я охочусь на тебя, малышка, — шипит он угрожающе.

— Значит, ты меня защищаешь.

— Да, — хрипло рычит Костя. — Всегда.

— И ты следил за мной.

— Я это сделал.

Я краснею.

— Ты… — мой румянец становится ярче на моем лице, и жар пробегает по моей коже, вниз по груди, углубляясь в мою сердцевину. — Тебе понравилось то, что ты увидел? — Шепчу я.

Костя издает рычание

— Я не могу вспомнить ничего, что бы мне понравилось больше, — бормочет он.

Я чувствую, как мое сердце колотится быстрее, а между бедер становиться жарче. Сжимая ноги вместе, мое дыхание становиться глубже, когда я ощущаю, как во мне разгорается запретное возбуждение.

Костя-опасный убийца. А еще он может быть совершенно спятил или даже разыгрывает меня. Но ничто из этого не останавливает неконтролируемую похоть и желание, которые начинают подниматься во мне, просто от разговора с ним. Просто услышав его глубокий мужской голос.

— Ты знала, что я наблюдаю, — мурлычет он.

Я краснею и сглатываю.

— Я…

— Ты устроила для меня шоу.

Мой румянец пульсирует. Костя цокает зубами.

— Это было опасно.

— Почему?

— Потому что я опасен.

Я задыхаюсь, когда толчок желания вспыхивает во мне.

— Ты хочешь причинить мне боль?

— Я не способен причинить тебе боль. Никогда, — хрипит он.

— Тебе понравилось, что я кокетничала?

Костя хрипло рычит.

— Осторожнее, малышка.

— Или что?

— Ты знаешь что, — ворчит он.

— Потому что ты хочешь меня.

— Ты знаешь, что я хочу тебя.

— Поэтому ты не взял меня с собой в тот вечер?

— Ты стреляла в меня.

Я краснею.

— До этого, — шепчу я. — Ты колебался. Ты увидел меня и заколебался.

Он молчит.

— Ты не ответил на мой вопрос, — хрипло говорю я. Я играю с опасностью, которую даже не начала до конца понимать. Но я не могу остановиться. Я не хочу останавливаться. Потому что даже от одного разговора с ним мое тело начинает покалывать. Это желание бурлит внутри меня, болит за него.

— Нина…

— Тебе понравилось смотреть на меня, Костя? — Шепчу я.

— Да, — рычит он.

Я тихо хнычу. Но он слышит его. Его стон грохочет в трубке, делая меня еще горячее.

— Ты мокрая для меня, не так ли?

Я издаю стон, закрывая глаза.

— Да, — признаю я.

Он тоже стонет.

— Ты что…

”Я всегда твердый с тобой, Нина.

Я опускаюсь на кровать, пульс бешено колотится. Мое тело корчится и жаждет его. Мои бедра сильно сжимаются, а пальцы скользят по краю простыни, словно не осмеливаясь проскользнуть под нее.

— Потрогай свою маленькую киску, Нина, — шипит Костя.

.

— Я… — Я хнычу

— Потрогай себя для меня, — рычит он.

Мне не нужно повторять это снова. Мои руки проскальзывают под простыни, и я стону, скользя по моему животу. Проскальзывая под пояс больничных штанов. Когда они скользят по моим влажным скользким губам, я ахаю в трубку.

— Почувствуй, какая ты влажная для меня, — рычит он. — Почувствуй, как сильно твоя маленькая киска хочет меня. Как сильно жаждет мои пальцы. Моей язык…

Я хнычу снова.

— По моему члену, проникающему внутрь и заполняющему тебя. Заявив на тебя права, как еще не кто не делал.

Я хнычу, когда мои пальцы скользят по моему клитору. Я тру маленькую пуговку быстрее, мои бедра покачиваются на кровати, когда я стону для него.

— Я знаю, что ни один мужчина не имел тебя, — ворчит он.

Я замираю, густо краснея.

— Я…

— Не притворяйся, малыш, — рычит Костя. — Я знаю о тебе все, — стонет он. — Потрогай свою киску для меня, Нина.