Багровые узы - Венди Оуэнс Страница 21

Тайна нашего романа заставляет мой пульс биться чаще. Адреналин бурлит в моих венах, как электричество. Каждое украденное прикосновение, прошептанное слово и горячий взгляд — все это похоже на бунт, на вызов миру, который говорит нам, что мы не можем быть вместе. Я наслаждаюсь опасностью и чувствую себя более живой, чем когда-либо прежде.

Когда я сажусь в такси, ожидающее меня перед домом Алекса, я все еще пьяна послевкусием от нашей встречи. Однако, возвращаясь в безопасный дом моей семьи, мои мысли переключаются на Винсента. Он всю свою жизнь защищал меня. Он никогда не поймет, что меня привлекает в Алексе, и мысль о том, что я его разочарую, ранит меня до глубины души. Но опьяняющий трепет этого запретного романа — это зов сирены, перед которым я не могу устоять.

Несмотря на риски, несмотря на тяжесть ожиданий наших семей, я полна решимости принять все, что касается требований Алекса ко мне, даже если это грозит разрушить все, что у меня когда-либо было.

Я включаю телефон и жду уведомлений. Будучи подростком, я узнала, что если хочешь сохранить хоть какой-то шанс на конфиденциальность, когда являешься частью такой семьи, как моя, нужно выключить телефон, чтобы отключить все приложения для слежки, что я и сделала в тот момент, когда двери лифта закрылись перед Энтони прошлой ночью.

Глава 8

Я открываю дверь и вхожу внутрь нашего частного спортзала. Я успела выйти из квартиры Алекса, пока он еще спал, и вернуться к себе как раз к запланированному спаррингу с Винсентом. Все время помня о том, где я провела эту ночь, меньше всего мне бы хотелось подвергаться расспросам Винсента.

Я не была новичком в занятиях самообороной. В нашей семье детей учили защищаться чуть ли не с пеленок. Но базовых знаний недостаточно, если я собираюсь взять на себя управление семьей Кинг. Я не сомневалась, что Винсент сможет научить меня чему-то новому в этой области, но я также знала, что во время наших совместных занятий он будет просто невыносим. Ему нравилось в любом начинании быть лучше меня, и он никогда не упускал возможности указать на мои слабые стороны.

Наш зал представлял собой просторную комнату с полностью зеркальными стенами, где можно было разглядеть себя со всех сторон и с любого ракурса. Мягкое покрытие на полу гасило звук моих шагов, когда я обходила тренировочное оборудование. Гири, боксерские груши, гантели — в этом зале было все, что душе угодно.

Я не могла не ощутить прилив решительности и легкого азарта, когда предвкушала сегодняшнее занятие и те навыки, которые получу. Никто из тех, кто когда-либо встречал меня не называл меня слабой, но это не отменяло того факта, что навыки атакующего боя сильно отличались от защитных. Я посмотрела на свое отражение, мельком оценивая свой наряд. Облегающий черный спортивный костюм подчеркивал мое пышное, но мускулистое телосложение. Мои мысли медленно вернулись к воспоминаниям о прошлой ночи. О руках Алекса, ласкающих все мое тело.

Сделав пару тяжелых вздохов, я попыталась сосредоточиться на настоящем времени.

— Ладно, Амелия, — пошептала я сама себе и расправила плечи, пытаясь хоть немного прийти в себя. — Ты справишься. Сейчас не самое подходящее время думать о нем.

Мои полные решимости изумрудно-зеленые глаза смотрели на меня в зеркало.

Я как раз заканчивала с разминкой, когда Винсент вошел в спортзал. Его черный тренировочный костюм подчеркивал его мускулистое телосложение, и часть меня надеялась, что он проявит ко мне хоть немного терпения и снисходительности, учитывая мои ограниченные знания. С момента, как он зашел в комнату, он не отрывал от меня сосредоточенного взгляда.

— Ты пришла рано, — его голос звучал удивленно.

— Или ты опоздал. — пожимая плечами, ответила я.

— Всего-то три минуты. — сказал он сквозь зубы.

Я вздохнула и ответила, слегка шутливым тоном:

— Опоздал-опоздал.

На губах Винсента появляется дьявольская улыбка и я мгновенно понимаю, что только что наделала. Я точно знаю, что означает эта улыбка. Он не собирается щадить меня сегодня.

— Ты готова, сестренка? — спрашивает он.

— Более чем готова, — отвечаю я уверенным тоном, стараясь не показывать, насколько на самом деле нервничаю.

— Хорошо. Тогда давай начнем с разминки, — говорит он, резко переходя на строгий инструкторский тон. — Я постараюсь быть с тобой помягче, раз уж ты не в форме.

— Посмотрим, кто после этого окажется не в форме, — парирую я, жалея, что не могу во время сдержать язык за зубами. В детстве мы с Винсентом всегда соревновались друг с другом, и, похоже, для меня ничего не изменилось.

Он показывает мне несколько легких упражнений по боевым искусствам, и некоторые из них мне знакомы по урокам, которые я посещала, когда была моложе. Винсент все время не сводит с меня глаз, пристально следя за каждым моим движением.

— Что, я делаю что-то не так? — не выдержав, спрашиваю я.

— Что? — очевидно, что он сбит с толку моим вопросом.

— Ты продолжаешь все время смотреть на меня, — восклицаю я. — Что я делаю не так?

— О нет, ты молодец. Просто мне было интересно, чем ты так разозлила Энтони.

— О чем ты говоришь? — я качаю головой. — Сегодня утром я даже не видела Энтони.

Мы продолжаем выполнять упражнения, переходя к бегу на одном месте, и я изо всех сил пытаюсь сделать вид, что не понимаю о чем он говорит. Мое сердце колотится в груди не только от нагрузки, но и потому, что я точно знаю, почему Энтони разозлился. Такой человек, как он, не привык, чтобы кто-то отказывался отвечать на его вопросы. Я знала, что мой внезапный уход без объяснения причин, разозлил его прошлой ночью.

— Нет, его разозлило то, что ты сделала прошлой ночью, — отвечает Винсент, после бега на месте его дыхание даже