Ольга Арсеньева - Самая желанная Страница 21

— Не бойтесь. Это мое любимое место в саду. Здесь озеро делает петлю, и мне всегда нравилось уединяться в зарослях. К тому же отсюда ведет тайная тропинка к дому. Не к тому подъезду, перед которым сейчас танцуют, а секретному, личному! — Он с улыбкой прижал палец к губам, и в этот момент в небо взвилась очередная порция фейерверков. На минуту сад осветился фантастическим трепетным светом. Кристина увидела, что глаза ее спутника добрые и насмешливые, а он довольно заметил: — Кажется, и мне наконец повезло. Я заполучил прекраснейшую даму на этом празднике. Неплохой улов для неудачливого рыбака!

— Я так много слышала о вас лестного, что теперь очень смущаюсь, — призналась Кристина. — А когда я смущаюсь, то забываю итальянские слова.

— Вы славянка, не правда ли? Или шведка?

— Я русская. Меня пригласил сюда Элмер Вествуд. Вообще я — сотрудница фирмы «Карат». Работаю моделью по контракту на три месяца. А живу в Москве. Осталось еще сорок пять дней!

— Вот видите, напрасно грустили, скоро вернетесь к своему жениху, — подбодрил ее добрый синьор, и Кристина едва сдержалась, чтобы не оспаривать этот невинный тезис, страшно ее бесивший. Что они все тут придумывают для нее какого-то жениха — дачного кавалера или, может, бородатого Эдика?

Никого не встретив, они прошли по темной аллее к дому, и Стефано вдруг распахнул совсем незаметную среди колонн дверь:

— Не робейте. Вам действительно надо срочно согреться. Гвидо, — обратился Антонелли к кому-то в темноте, — проводи синьорину в голубую спальню и напои горячим шоколадом. Пусть согреется и поспит.

— Нет-нет! — испугалась Кристина. — Элмер Вествуд будет искать меня после завершения праздника! Я и так нарушила инструкции… И мне надо вернуться в отель… — Стефано погладил ее по голове.

— Детка, поверьте, Элмеру будет не до вас… Но если вы так ответственны, я непременно предупрежу его, что вы остались ночевать у меня… Боже, как очарователен этот цветок в волосах! Гвидо, не правда ли, наша гостья похожа на русалку? Милая девочка, она может получить воспаление легких… Позаботься об этой наяде, мой друг. Мне необходимо проводить гостей.

Антонелли скрылся. В сопровождении величественного слуги, не менее нарядного, чем хозяин, Кристина прибыла в спальню. От вида этой комнаты у нее закружилась голова — царское ложе под балдахином лазурного шелка, створчатые окна за воздушными, изысканно драпированными шторами, старинная мебель с позолоченной резьбой, картины и всюду — вазы с цветами!

— Синьорина, пожалуйте в ванну, — Гвидо открыл перед ней дверь. — Вы найдете там все необходимое. Я прикажу затопить камин и согреть молоко.

Отвесив поклон, слуга удалился, а Кристина первым делом кинулась к зеркалу. Ну и ну! Что за чучело! А ее убеждали, что это — несмываемая косметика. Тушь от ресниц расплылась по щекам, помада размазана до ушей, а голубые тени, окружавшие глаза, отпечатались даже на лбу! И Антонелли еще сделал ей комплимент! Он просто посмеялся над жалкой замерзшей девчонкой…

Но что бы тогда все это значило? Кристина терялась в догадках — почтеннейший синьор привел ее в спальню и заявил, что оставляет до утра. Это звучало совершенно определенно. Но почему среди фей этого ночного бала он выбрал ее — девочку из массовки, дрожавщую среди озера, со смехотворно размалеванным лицом?..

Волнение не помешало Кристине насладиться великолепием ванной комнаты, представлявшей миниатюрные дворцовые покои — с колоннами, изящным диваном, зеркалами, пальмами, цветами и огромной ванной на возвышении, повторяющей очертания какой-то древней ладьи.

Кристина решила не углубляться в размышления и, наскоро приняв душ, укуталась в темно-синий длинный халат, обнаруженный в шкафу среди других абсолютно новых банных принадлежностей. В спальне уже потрескивали дрова в камине, а на столике, придвинутом к ложу, стоял серебряный поднос с хрустальным бокалом, маленький серебряный чайничек, наполненный горячим молоком, вазочка с крохотным печеньем. Кристина вновь почувствовала, как голодна — лишь утром ей удалось перехватить чашку кофе с бисквитом. Она достала печенье, когда вновь появился Стефано.

— Ну как, бамбина, все в порядке? — Он окинул взглядом гостью и столик с пустой вазочкой. — Ах, я старый олух! Не сообразил, вы ведь голодны! Не спорьте! Наяда резвилась в пруду, пока сотни ртов с удовольствием уничтожали шедевры пиршественного стола.

Стефано достал из кармана радиотелефон и отдал короткие распоряжения на кухню. Он уже успел переодеться в домашний костюм — мягкая шерсть свободного пиджака выглядела уютно, а в распахнутом вороте трикотажной рубашки виднелась смуглая шея и часть груди с серебристыми волосками.

— Я испортила ваш парадный костюм?

— Девочка, теперь до семидесятилетнего юбилея он мне не понадобится. А за это время я подберу себе новый.

— Вы все время подшучиваете надо мной. Наверно, считаете, что я приехала из слаборазвитой страны и плохо ориентируюсь в этой жизни. Многое мне, конечно, кажется непонятным. Но я убеждена, что в вашем шкафу найдется еще дюжина смокингов, — выпалила Кристина. — И комплимент вы мне сделали нечестно — я была вся испачкана косметикой, которая, как говорят, не растекается в воде.

— А в слезах — очень даже! Вы же плакали, малышка, горько плакали. Я довольно долго наблюдал за вами — любовался. Под луной ваше тело на серебристой воде действительно выглядело как мраморное. И эти чудные волосы… — Стефано кончиками пальцев коснулся длинных светлых прядей.

Дверь распахнулась. Официанты вкатили двухэтажный столик, уставленный разнообразными деликатесами.

— Это все вам. И чтобы крошки на тарелках не осталось. Жуйте. А я расскажу вам вашу историю. — Стефано сел в глубокое кресло, придвинув его к кровати, на которой полулежа ужинала Кристина.

Она вначале сделала попытку переместиться в кресло, но Стефано остановил ее:

— Уставшие красивые девочки у нас в стране обычно ужинают в постели. Если, конечно, они мои гостьи.

Кристине пришлось остаться в кровати и, укутавшись в голубые атласные пуховики, позволить разместить над своим животом специальный столик. Вот это ситуация! Есть полулежа тремя вилками в присутствии настоящего аристократа, да еще нечто такое, что и видишь в первый раз!

Она робко коснулась ножом затейливого блюда, не зная, как положено по этикету расправляться с такой едой.

— Забудьте условности, девочка. Забудьте все — вы юны, здоровы, голодны, в конце концов, вы отлично поработали — так ешьте! Рвите перепелок руками, вгрызайтесь в ананас! Не бойтесь смутить меня. Я не ударю лицом в грязь на королевском приеме, но могу разделить трапезу и с портовыми грузчиками. Всякое пришлось повидать в жизни. Но больше всего я ценю естественность.